— Рядом с Оливией — любимый муж. Могу поспорить с кем угодно, что для нее это намного важнее, чем свежие яблоки и сухой климат.
— Викторы — счастливчики. Если бог даст, в будущем году они вернутся в Англию. А я — не вернусь. Я останусь здесь до последнего вздоха, любимая.
— Разве это так необходимо? Кем ты приговорен? Мы тоже можем уехать куда-нибудь.
— Ты же знаешь, что это не так, — он разомкнул мои руки и отошел к окну. — Я должен остаться здесь. И это не упрямство или желание быть каким-то символом демократии. Бог свидетель, я не считаю себя героем. Меня тошнит от этой жизни не меньше, чем любого другого, оказавшегося здесь. Но у каждого человека свое место в жизни и негоже покидать его. Надеюсь я сумел объяснить тебе это.
Я снова легла на кровать и подумала о том, как мне повезло влюбиться в символ. Виктор назвал его тогда — «талисман». Наверное, это выглядело довольно глупо со стороны, но я расхохоталась. Керку нравился мой смех, но не теперь, когда с нем звучало столько горечи.
— Не надо, пожалуйста, — попросил он.
— Почему? Смеяться, по-моему, лучше, чем плакать.
— Не о чем плакать. Во всяком случае сейчас. Может быть, в скором времени появится действительно серьезная причина. Я подумал о том, как мне повезло. Не многим мужчинам дано судьбой прикоснуться к своей мечте хотя бы на миг. У меня было несколько мгновений с тобой, Роксана. Память будет поддерживать меня, даже когда тебя не будет рядом. Ты останешься со мной навсегда такая же молодая, красивая и грациозная.
— Воспоминания, конечно, прекрасны, но мне их мало — они слишком недолговечны. Ими нельзя жить.
— Мы сможем, Рокси. Если мы действительно любим друг друга.
Я посмотрела на него внимательно.
Господи, до чего же он устал! И какая же я дура! Это я во всем виновата. Я мучила его и своими дурацкими выходками, и страхом за мою жизнь, мучила, заставляя сомневаться. И продолжаю мучить до сих пор, возлагая именно на него бремя выбора. А он, как всегда, ясно представляет себе наши жизненные пути, тогда как я по-прежнему нуждаюсь в том, чтобы меня кто-то направлял, кто-то всё решал за меня.
И всё же меня согревала мысль о том, что это любовь и уважение ко мне придали ему столько мудрой предусмотрительности. Керк первым увидел, в какой точке наши пути расходятся. Мы оба упорно трудились для достижения того, что имели, и Керк не хотел, чтобы я так легко отказывалась от своей доли. Я поставила перед собой цель давно, и отвернуться от нее сейчас означало бы лишить мою жизнь смысла.
Конечно, вопрос о том, что ценного я сделала или смогу сделать, был для меня не так важен, как для него, и все же я должна была на него ответить. И не ошибиться.
Я не плакала. Он хотел, чтобы я была его мечтой, а мечта всегда должна быть в наилучшей форме. Я сожалела, что ввязалась в спор с ним, потому что больше всего на свете боялась, что он запомнит меня такой: смятенную, растерянную и… плачущую. Я заставила себя улыбнуться и прошептала:
— Да, дорогой. Мы можем даже поклясться ничего не забывать.
Он стоял надо мной, встревоженный тем, что я могла неправильно понять его.
— Кажется, мы преодолели эту вершину. Давай запомним навсегда и ее.
Я рассмеялась. На этот раз легко.
— Разве я не сказала, что я люблю тебя? По крайней мере, я всегда буду чувствовать себя замужем за тобой.
— На меньшее, я не надеюсь.
— Меньшего и не будет, дорогой.
Прощальная ночь может быть очень короткой.
Я умоляла солнце не всходить, но молитвы мои опять не были услышаны.
Глава 25
На следующее утро расставание прошло довольно спокойно. Мы с Керком уже произнесли слова прощания накануне в спальне. Наши чувства достигли высочайшего эмоционального накала и в какой-то мере опустошили нас. У природы есть свои обезболивающие средства: когда боль достигает какого-то предела, мозг отключается и прекращает выполнять свои функции. Иначе жизнь стала бы невыносимой.
Вот так и мы с Керком, стоя на веранде, были настолько официальны и сдержанны, что могли показаться чужими. К тому же нужно было учитывать присутствие остальных. Керк был не из тех, кто выказывает свои чувства перед посторонними. А там находились не только Дэн и Джи Ди, но и Че Муда, пришедший попрощаться с нами. Рука у него была в гипсе, и сам он был еще бледен после тяжкого испытания, но в целом быстро шел на поправку.
Наша команда существенно поредела с тех пор, как прибыла сюда неделю назад. Погиб Хуссейн. Умер Нордж. Его гроб из белой древесины был закреплен на том, что осталось от кузова операторского грузовика. Решили отправить его тело домой морем. С таким решением я не была вполне согласна, так как думала, что он предпочел бы быть похороненным рядом с Сити. Уверенности в этом у меня не было, да и много ли теперь ли это значило? Какая разница где теперь находились останки: Эд Нордж, неважно, каким он был, добрым, злым или и тем и другим одновременно, найдет свое место для успокоения. И я чувствовала, что у нас, живущих, было с ним что-то общее.
Уезжая с Гурроч-Вейл физически, каждый из нас что-то оставлял здесь. Одни больше, другие меньше.
Если кто-нибудь и разделял мои мысли, вслух они высказаны не были. По этой же причине все были немногословны и в основном обошлись банальностями. Дэн и я собирались ехать в джипе, а Джи Ди — один — в грузовике.
— В пути не мешкайте, — без надобности инструктировал Керк. — И ни в коем случае не останавливайтесь, чтобы ни произошло.
— Можете не сомневаться, — угрюмо согласился Джи Ди. — Я хорошо усвоил урок. Я думаю, нам пора трогаться в путь.
— Одну минуту, — попросил Керк. — Я хочу позвонить в деревню с тем, чтобы военные выслали патруль навстречу вам. Мне не хотелось звонить заранее, так как нет уверенности в том, что кто-нибудь не подслушает. Теперь, когда вы готовы…
Мы стояли на крыльце, пока он находился в доме, несколько нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Я напрягла слух, чтобы услышать знакомую фразу «Луэлин Керк слушает». Она настолько вошла в мое жизнь, что стало любопытно, смогу ли я не вспоминать ее при звуке телефонных звонков в будущем. Однако, в этот раз она так и не прозвучала, и вскоре Керк вернулся к нам.
— Извините, что задержал вас. Линия занята. Но на вашем месте я бы не ждал. Через несколько минут я попытаюсь еще раз, — сказал он.
Для Джи Ди этого было достаточно. Он быстро пожал руки Керку и Че Муда и поспешил к грузовику. Дэн последовал за ним, но вынужден был ждать меня.
— Я приду через минуту, — сказала я ему.
— Конечно, — с пониманием отозвался он. — Всего доброго, мистер Керк, и если в ближайшем будущем вам доведется приехать в Штаты, найдите меня. Мы продолжим наше состязание.
— Ладно, — согласился Керк. — Возможно, я так и сделаю.
