Мы репетировали как сумасшедшие. Мы смогли сделать большинство сцен, но я не знал, как их соединить в единое целое и как сделать так, чтобы свет и музыка включались и переключались в нужные моменты.
К назначенной дате и ко Дню театра мы успели хорошо отрепетировать только треть спектакля, в общей сложности двадцать минут. Но деваться было некуда. Театр надо было открывать. Были приглашены люди, и не только люди, но и журналисты местной прессы. Анатолий переживал сильнее меня. В случае срыва назначенного открытия театр не смог бы удержаться в стенах Дома учёных, а злопыхатели от живописи непременно сняли бы Анатолия с должности председателя. Я же был тогда в полуобморочном состоянии от усталости и оттого, что был в ужасе, понимая, что у меня получилось всего двадцать минут спектакля в результате пяти месяцев беспрерывного труда.
Спас ситуацию Игорь Иванович. Я, отчаявшись, пришёл к нему как к человеку, который наверняка имел опыт спасения заведомо провальных мероприятий. Он выслушал меня очень внимательно, и я по лицу его увидел, что то, что я понимал как страшную и непоправимую беду, он видел как вполне рядовое, чуть ли не повседневное событие.
– Ты чего так переживаешь? – спросил он меня.
– Я же сказал… Я не успел сделать спектакль и наполовину… А показывать что-то надо… Открыть театр необходимо.
– Это у тебя по счёту какой спектакль? – спросил Игорь щурясь.
– Первый… Игорь Иванович, ну зачем ты спрашиваешь? Сам же отлично всё знаешь!..
– Первый! Это главное! – продолжил он почти весело. – Если бы был пятый или десятый… Даже если он был бы второй, тогда другое дело… А то первый… Никто, пойми ты, знать не знает, какой ты режиссёр и какой у тебя театр. Никто не представляет, чего от тебя ждать… Ты им можешь хоть что показывать и рассказывать… Главное, чтобы им не было скучно… Послушай меня очень внимательно! Люди придут к тебе не на спектакль, а на открытие твоего театра… Твоя задача, чтобы театр не закрыли, правильно?.. Так вот, тебе нужно, чтобы им понравился не твой спектакль, которого пока нет, а чтобы им понравилось у тебя в театре… А в театре людям может понравиться даже вовсе без спектакля… Не переживай! Откроем твой театр как следует… Ты же хоть что-то со своими ребятами показать можешь?
– Да! Мы можем показать самое начало, когда главный герой начинает писать книгу и вдруг из-за занавесок появляется героиня… Он сразу не понимает, что это просто фантазия… А потом мы можем показать сцену отплытия… Правда, там ещё не очень…
– Отлично! – уверенно перебил меня Игорь. – Покажите всё, что можете. Объяви публике и руководству, что ты покажешь только несколько фрагментов будущей премьеры, а весь спектакль показать не можешь, потому что открытие театра в Доме художников – это такое важное событие для всего города, что поздравлять вас придут друзья театра – артисты и музыканты, которым ты с удовольствием хочешь предоставить сцену своего театра для выступления и поздравления…
– Какие друзья театра? – удивился я.
– Найдём твоих друзей! Ты не волнуйся. Твоих друзей – артистов и музыкантов найдём. Найдём и объясним, что у них есть дружественный театр, которому надо помочь. Ты пока подготовь афиши… Мол, открытие театра тогда-то и там-то… Состоится предпоказ спектакля и выступление друзей. В программе вечера: музыка, скетчи, импровизации. Кстати, а как называется твой театр? Название уже необходимо… И спектакль как называется?
– Спектакль называется «Мы плывём»…
– Неплохо… Забавно и в принципе завлекательно… А театр? Есть название?
– «Ложа»… – ответил я.
– Как? – сморщив лоб в глубокие складки, спросил Игорь.
– «Ложа» – повторил я, но Игорь продолжал смотреть вопросительно. – Ложа… Это как тайное общество… Масонская ложа например… И в то же время это и театральное… Это и театральный термин… «Ложа» в значении театра, это что-то возвышающееся над залом и что-то, возможно, закрытое, недоступное, элитарное… Директорская ложа, правительственная ложа… Императорская ложа… Тут получается много смыслов. Я давно об этом думаю.
– А другого варианта у тебя нет? – спросил Игорь, скривив губы. – А то название театра в женском роде вообще не очень… Вот наш театр «Встреча»… Ну дурацкое же название. Оно больше подходит кафе, чем театру… У театра должно быть мужское название: «Современник», «Глобус», «Сатирикон»… Вот это названия!.. А ты такое название придумал… Театр «Ложа»… Это же не звучит… Это странно…
– А мне именно странность и нравится… – вставил я.
– А людям чаще всего именно странность и не нравится… К тому же ассоциации не очень… Ты должен будешь быть готов к тому, что все остряки-самоучки будут соревноваться в остроумии и оригинальности типа Ложа – лажа, или Ложа – лужа, лыжа, рожа и так далее, и кто во что горазд… Так что ты смотри…
– Это же прекрасно! – радостно ответил я. – Надо давать возможность людям для острословия… В слове «ложа» есть провокация!..
– Так, понятно, – сказал Игорь, – «Ложа» так «Ложа»… Так и напиши в афише: «Театр “Ложа” приглашает на открытие»…
– Откуда же мы возьмём артистов – друзей театра «Ложа» на открытие?
– Погоди, найдём… Ты даже не представляешь, какие у театра «Ложа» друзья и как их много… Только надо будет тебе в афише как-то намекнуть, что театр… «Ложа»…. ужасное название, прости… и военно-патриотический клуб «Аврора» – это одно и то же… Надо пользоваться наработанной известностью.
Открытие театра «Ложа» Дома художников прошло сумасшедше успешно и весело. Игорь позвал на него выступить театр песни, которым руководил безумно талантливый и такой же безумно безумный человек, который был счастлив выступать где угодно и сколько угодно, лишь бы выступать. Ещё Игорь уговорил прийти на наше открытие крайне необычный для Кемерово, Сибири и России в целом ансамбль с факультета иностранных языков университета, который пел настоящий спиричуэлс… Пели ребята как американские чернокожие угнетённые рабы… Во всяком случае, они были уверены, что поют именно так.
Концерт в нашем театре получился просто потрясающе весёлый. Анатолий как председатель правления Союза художников был счастлив. Все его гости были счастливы. Представители руководства культуры города и области тоже были счастливы. Ещё бы! Они не выделили ни копейки, не приняли никаких решений, не брали на себя ответственности, а тут, как гриб после дождя, сам собой на вверенной им территории появился целый театр. Пусть маленький, но готовый и идеологически неопасный.
Я накануне того открытия ночевал в театре, совсем не спал и в одиночку много раз проверил работу света, звука и всего, что только можно было проверить.
В самом концерте открытия мы показали двадцатитрёхминутный кусок спектакля. От волнения я не смог сам объявить публике, что она увидит фрагмент первого спектакля совершенно нового театра. Я хотел заострить на этом внимание зрителей, которые набились в наш театр в таком количестве, что я всерьёз испугался за сделанный из забора амфитеатр.
