– Но разве звери что-то понимают, папа?
– Они все понимают, милая. Вот представь, что ты красивая черная пума. Лежишь на ветке дерева, нежишься на солнце и сонно щуришься от его лучей. И приходят в твои владения браконьеры! Они начинают шуметь, стрелять. Ведут себя как грабители и убийцы. Да это они и есть! Разве тебе такое будет по нраву?
Маленькая Оливия тем временем перевернула ладонь, и шелкопряд оказался в тени. И вот тут смешное мохнатое насекомое продемонстрировало ей что-то похожее на здравый смысл. Шелкопряд тут же нашел четкую цель и, быстро перебирая лапками, стал ползти на солнечную сторону ладони ребенка. Он тянулся к свету.
– Мне бы такое не понравилось, папа, – улыбнулась Оливия, легонько поцеловала гусеницу и вернула ее на древесный лист…
…сейчас, глядя на свою ладонь, она видела кровь собственного мужа, растекающуюся по его груди и плечу. Там, где она только что безмятежно спала, положив голову.
– Миша… – тихо прошептала она и вдруг резко поднялась, схватившись двумя руками за арбалет так, словно это большой ледоруб. Когда-то, много лет назад, отец просил ее на миг представить себя пумой, в чьи владения вторглись злые силы. И она представила. Решительно двигаясь к борющимся на полу налетчику и Антонио, она со всей силы замахнулась и яростно выкрикнула:
– Тони!!!
Квалья бросил на нее взгляд и тут же в ужасе отпрянул от своего противника, сразу поняв, что сейчас произойдет. Плечо арбалета, сделанное из автомобильной рессоры, обрушилось на голову врага, раскроив ее пополам.
* * *
Внезапно набросившийся на мир ветер, хлестал плетками так же внезапно обрушившегося дождя, как недовольный стадом гуртовщик. Над головой плясали молнии, и грохотал гром, будто все происходящее вокруг и без этого было недостаточно инфернальным. Карл прижался к стене, машинально надвинув шляпу на самые брови. Стрельба была, кажется, повсюду, и теперь кто-то выстрелил и в его сторону. И он бы мог с легкостью схлопотать пулю в голову, однако, спрятавшись за угол, отчего-то поправил эту чертову шляпу, словно именно от нее зависело теперь все.
Молния на мгновение вырвала из мрака мечущиеся силуэты, и последовавший за ней грохот так же ненадолго заглушил крики людей и стрельбу.
– Эй, Карл! Русские все-таки напали на нас?! Больше ведь некому, верно?! – окликнул его кто-то, прятавшийся за большой поленницей приготовленных дров.
– Я не знаю… Моусли, это ты? – шериф пытался распознать голос, который он услышал среди всего этого шума.
– Да, это я!
– Как я уже сказал, я не знаю. Может это русские.
– Но ведь больше некому!
– Я не знаю, проклятье!
– Они появились с той стороны, где живет этот русский шпион, его итальянский пособник и эта шлюха…
– Закрой рот, кретин, и постарайся разобраться, где враг! У тебя есть оружие?!
– Есть, но я ни зги не вижу! А вот эти уроды, как будто видят в темноте!..
– Где Джонсон?!
– Я не…
Автоматная дробь ударила по дровам, за которыми прятался Моусли.
– Проклятье… Я не знаю! Кажется, с тех пор, как он ушел, так и не возвращался…
Что-то светящееся в темноте пролетело сквозь плотные струи дождя и ударилось в поленницу. Треск разбитого стекла и яркая вспышка. Карл зажмурился, припадая к земле. От заготовленных дров, несмотря на дождь, потянуло запахом паленой древесины. Зашипела влага. Брызнувшая из разбитой бутылки субстанция обволакивала дерево и горела, не давая прикоснуться к себе каплям дождя, испаряя их жаром в полторы тысячи градусов еще на расстоянии.
Очередная автоматная очередь. Совсем близко. Шериф приоткрыл глаз и увидел странного человека, с разукрашенным лицом, в сетчатой майке, в которую были вшиты длинные тонкие цепочки, украшенные человеческими зубами и костяшками человеческих пальцев. Массивные пластиковые наплечники этого человека были обтянуты скальпами. Правый – блондина, левый – рыжего…
– Матерь божья… – выдохнул в ужасе шериф, дрожащей рукой направляя в сторону налетчика свой пистолет.
Налетчик тем временем внимательно посмотрел на мертвое тело Моусли и только теперь, в отсветах странного пламени, въедающегося в древесину, увидел Карла.
Риггз вскинул руку и нажал на спусковой крючок. Пистолет щелкнул, но выстрела не последовало. Настала очередь врага…
Карл оттолкнулся двумя ногами, стараясь отпрыгнуть как можно дальше во мрак, но взмокшая земля подвела его, и он просто поскользнулся, упав на спину. Несколько пуль прожужжали буквально над его лицом. Но шериф не сомневался, что сейчас умрет. Ведь врагу всего-то надо чуть опустить ствол и дать еще одну очередь. Но налетчик отчего-то не стрелял. Только слышался странный и неприятный хрип. Затем звук падающего в лужу и грязь тела.
– Эй, ковбой, не время валяться и отдыхать, – услышал он странный и незнакомый голос, говоривший с акцентом.
Карл снова открыл глаз и увидел еще одного человека, который точно не был из его общины. Давно уже не молодой, но все еще крепкий, с седыми волосами и бородой. Шериф узнал его. Этот человек присутствовал на той встрече с русскими, у реки.
– Вы… Вы атаковали нас, – прохрипел Карл, все еще с трудом веривший в то, что смерть почему-то миновала его. Вернее, она миновала потому, что тот разукрашенный налетчик теперь валялся мертвый, и жуткий разрез на его шее испускал кровавые пузыри.
– Ты что, идиот?! Если это мы вас атаковали, то на кой черт я его зарезал и спас твою задницу?! – Сапрыкин поднял автомат убитого им врага и спрятался за стеной дома, рядом с Карлом. – Можешь отправлять в ад всех, кого сейчас увидишь с незнакомыми тебе лицами. Но учти. Мое лицо тебе уже знакомо.
– Где Джонсон? – прокряхтел Риггз поднимаясь. – Он ведь на встречу с тобой ушел, не так ли?
– Там, метрах… А хотя в каких к черту метрах, вы же особенные, с неметрической системой, чтоб вас… Короче, шагах в сорока в той стороне есть дерево, с которого свисают на веревках автомобильные покрышки…
– Это детские качели, – пояснил шериф.
– Ну, я так и думал. В общем, когда я в последний раз видел Рона, он за тем деревом выбивал все дерьмо из одного из этих уродов.
– Сколько их? Сколько нападающих?
– Прости, приятель, но у меня никак не получается их сосчитать. Очень суетливые эти членососы… Все бегают чего-то… Стреляют зачем-то…
Закончил Евгений говорить, сдобрив свою речь наиболее яркими словами уже из русского языка.
– А как ты здесь оказался?
– Пришел вашему здоровяку помочь, по-дружески. Он хороший парень, но порой бестолковый. Пропадет без меня. Кстати, почему ты не стрелял в этого? – Сапрыкин кивнул в сторону тела налетчика. – Я ведь еле успел его прикончить.
– Пистолет осечку дал.
