— Извините, что сорвалась. Мне просто стало немного… не по себе.
Он по-прежнему молчал, как будто не слышал ее.
— Что ж… тогда… — Она сняла с коленей салфетку и бросила на стоящую перед ней тарелку. — В таком случае заканчивайте эскиз, а я вернусь к себе в отель.
Может быть, после того, как она выспится, утром все окажется не таким страшным и они сумеют начать все сначала. Джесс передернуло, когда она вспомнила о номере с тараканами.
Он молчал, когда она встала из-за стола и нагнулась, чтобы взять туфли. Она решила надеть их потом, главным образом потому, что высоченные каблуки помешали бы ей быстро уйти.
— Спокойной ночи, Ксандер! — сказала она, обращаясь к его макушке перед уходом. Оглянуться она не посмела, боясь увидеть насмешку на его красивом лице.
Положив на стол альбом и карандаш, Ксандер развернулся и посмотрел вслед Джесс. Она шла босиком. Ему стало стыдно. Может быть, его последние слова задели ее за живое? Судя по ее бурной реакции — да. Ему-то показалось забавным поиграть с ней, но вдруг он сообразил, что на самом деле ей неуютно в его присутствии. Завтра непременно нужно будет извиниться перед ней. Может быть, получится успокоить ее. Журналистов в целом он недолюбливал, но Джесс ему неожиданно понравилась. Что-то в ней влекло его. Ему нравилась ее решимость достучаться до него. Давно уже никто так не задевал его чувства. Ему захотелось извлечь ее из раковины, в которую она так охотно пряталась ради самозащиты. Воспоминания о ней беспокоили, волновали; его бросало то в жар, то в холод — а ведь он дал себе зарок не волноваться до тех пор, пока не подготовится к выставке. Но дразнить ее оказалось так приятно! Интересно будет посмотреть, как она ответит на серьезную попытку флиртовать. Очень хочется, чтобы она изменила свое отношение к нему. Она выпалила, что не хочет с ним спать. Он удивился, но нисколько не обиделся. Правда, самолюбие призывало доказать ей, что она ошибается. Давно уже женщина не волновала его так сильно, теперь уложить ее в постель для него — вопрос престижа.
Он отлично знал, что ее тоже влечет к нему, это было видно по ее поведению. Когда она смотрела на него, зрачки у нее расширялись и она то и дело спотыкалась или что-нибудь роняла.
Почему же она так сопротивляется? Он понятия не имел, но предвкушал, как с удовольствием все выяснит.
Джесс вернулась в отель в состоянии крайнего возбуждения. После ужина с Ксандером уровень адреналина в ее крови повысился до максимальных значений, но, немного успокоившись, она внушила себе, что смертельно устала. Лежа в постели, она вспоминала все, что произошло вечером. Внутренний голос нашептывал: она слишком бурно на него реагирует. Смущение овладело ею, когда она поняла, как неловко ей было рядом с Ксандером, и… может быть… именно поэтому она была сама не своя. А ведь если подумать, он не сказал и не сделал ничего дурного. Ну, может, нарочно дразнил ее, но она сама подставилась…
Проведя рукой по голове, она приказала себе встряхнуться. О чем она только думает? Пора остыть и перестать набрасываться на Ксандера как гарпия, страдающая головной болью! Ведь она собиралась расположить его к себе, чтобы он поговорил с ней о своей личной жизни! Она — умная, образованная женщина с хорошо подвешенным языком; она вполне способна получить то, что ей нужно для статьи. Главное — перестать клевать его всякий раз, как он открывает рот. Она не имеет права вернуться к Памеле без статьи, которая станет гвоздем номера! Значит, придется трудиться усерднее, чем всегда, придется проявить настойчивость. Все вполне возможно. Главное — задавить в себе безумное желание близости с ним…
В углу послышался шорох. Джесс села и включила ночник. Она ничего не видела, но это было еще хуже. Что, если тараканы и клопы заползут под матрас или заберутся к ней под одеяло? Сердце от страха заколотилось чаще, она вся покрылась мурашками. Закутавшись в одеяло, как в кокон, она приказала себе ни о чем не думать, расслабиться и заснуть.
Но снова послышался шорох, на сей раз с другой стороны комнаты. Достав из сумки наушники, она вставила их в уши, подключила МР3-плеер и сделала звук погромче. Потом сунула голову под подушку и понадеялась, что этого хватит, чтобы отпугнуть нежеланных гостей.
Мысли ее вернулись к Ксандеру. Интересно, чем он сейчас занят? Может быть, пошел в душ смывать дневную грязь. Вот он намылился, и все его тело покрыто пеной… Ее снова обдало жаром. Ворочаясь с боку на бок, она приказала себе подумать о чем-нибудь невинном и спокойно заснуть. Но мысли о Ксандере и страх мешали ей успокоиться. Вздохнув, она плотнее закуталась в одеяло и начала считать овец. У нее возникло ужасное чувство, что ночь будет долгой.
Глава 4
Ксандеру пришлось дважды проверить адрес отеля, который дала ему Роза, прежде чем он убедился, что приехал в нужное место. Неужели Джесс в самом деле остановилась в этой помойке?
Недружелюбная девица за стойкой не сразу сообщила ему, в каком номере остановилась Джесс; прошагав по мрачному коридору, он постучал в ее дверь. Ему все больше делалось не по себе. Утром он проснулся рано. Всю ночь ему снилась Джесс: ее накрыло снежной лавиной, а ему никак не удавалось приблизиться, чтобы спасти ее. Такого странного сна он еще никогда не видел, странным он казался еще и потому, что Ксандер почти не знал Джесс. Однако он проснулся с чувством утраты, видение было грустным и никак не забывалось. Он поспешил встать и отправился на прогулку, проветриться. Видимо, его подсознательно мучила совесть из-за того, как он дразнил ее накануне вечером. Вот почему он помчался к ней в отель, собираясь извиниться за свою несдержанность. Он от всей души надеялся, что она не обиделась на него и не уехала.
Наконец дверь открылась; за ней стояла сонная, бледная и растрепанная Джесс в пижаме. Обычная безупречная прическа отсутствовала: ее волосы стояли дыбом. Судя по темным кругам под глазами, она тоже плохо спала эту ночь. Через миг, когда до нее дошло, кто перед ней, бледность сменилась густым румянцем. Руки машинально взлетели вверх — она принялась приглаживать растрепанные волосы.
— Ксандер! Что вы здесь делаете?
— Приехал пригласить вас на завтрак и извиниться за то, что вчера я вел себя как идиот.
Джесс не сводила с него изумленного взгляда:
— Вот как… Мне снится сон или знаменитый Ксандер Хитон в самом деле только что извинился передо мной?
Он фыркнул и прислонился к дверному косяку; она тут же попятилась от него и чуть не споткнулась.
— Это не сон. Считайте, что я смирился.
Джесс склонила голову набок и в первый раз искренне улыбнулась:
— Извинения приняты. Спасибо, что приехали сюда. Очень мило с вашей стороны.
Он отмахнулся от ее благодарности, но ему стало приятно. Похоже, она в самом деле простила его за вчерашнее.
— Вы были правы. Я вел себя как идиот.
— Ну… Вчера я тоже не была образцом вежливости и любезности. — Она скрестила руки на груди, невольно привлекая его внимание к своему пышному бюсту. — Извините, что вышла из себя.
