При этих словах Айвен обменялся со своей матерью не поддающимися расшифровке взглядами, но когда Иллиан поднял голову от тарелки, у обоих вновь было самое невинное выражение лица. При всей его неразговорчивости этот человек был незаметен, как нейтронная звезда; даже свет, казалось, обходит его стороной.
После обеда леди Элис любезно провела Тедж и Риш по своей супер-квартире – по крайней мере по верхнему ее этажу. Айвен Ксав плелся в хвосте, руки в карманах. Этаж ниже занимали частные квартиры, выделенные прислуге – леди Элис держала четырех слуг: повара, помощницу повара и уборщицу в одном лице (ее гости уже видели, когда та подавала к столу), стилиста-секретаря и личного шофера, Кристоса. Две комнаты во время этого тура она миновала так, будто их вообще нету, – Айвен шепотом объяснил, что это спальня и рабочий кабинет Иллиана. Они выглянули на минутку в иззябший садик на крыше, спроектированный, как с гордостью сообщила леди Элис, леди Катрионой Форкосиган – похоже, она была в этой области знаменитостью. Задерживаться там они не стали – время года явно было неподходящее, хотя несколько поздних осенних цветов еще источали изысканные ароматы. Впрочем, Тедж вполне могла себе представить, как чудесно бывает здесь в теплые дни и вечера. А вид из сада открывался даже лучше, чем из гостиной этажом ниже.
Они остановились у парапета, чтобы в последний раз полюбоваться на мерцающую огоньками речную долину. Тедж повернулась к хозяйке дома.
– Я глубоко признательна вам за гостеприимство, – проговорила она. – Теперь я чувствую себя здесь гораздо лучше. Я не знала, чего ожидать и что делать с… ну, вообще со всем. Я никогда не планировала лететь на Барраяр.
Леди Элис улыбнулась, глядя в темноту:
– Сначала я думала предоставить Айвену возможность самому решить, где и когда нас друг другу представить, – это был бы своего рода тест. Но потом вообразила себе великое множество вариантов, по которым все могло пойти не так, и передумала.
– Эй, – сказал Айвен Ксав, но не слишком уверенно.
– Обсуждались две основные возможности. – Леди Элис повернулась к Тедж лицом. «Сейчас она наконец-то раскроет карты?» – Первая – что вы авантюристка, которая каким-то образом преуспела в том, чтобы завлечь Айвена, и тогда его срочно надо от вас спасать. Возможно. Но для начала выяснить, как вы это сделали, чтобы использовать в дальнейшем. А может быть, лучше позволить ему самому избавиться от последствий собственного безумия, чтобы учился жить. Мне довольно трудно было решить, что правильнее…
Ее сын снова попытался вставить какое-то невнятное возражение.
Не обращая на него ни малейшего внимания, леди Элис продолжила:
– Но, как бы то ни было, и Морозов, и Саймон – оба оценивали такую возможность как маловероятную. Вторая основная гипотеза состояла в том, что вы именно та, кем кажетесь, – невольная жертва очередного Айвенова непродуманного поступка по вдохновению, и спасать следует не его от вас, а вас от него. Оба моих консультанта из СБ были согласны в том, что эта гипотеза верна с высокой долей вероятности. – И после минутной задумчивости добавила: – Боюсь, что эсбэшники вечно перестраховываются. Это-то и раздражает больше всего, когда приходится принимать решения на основании их докладов.
– Если здесь кто-нибудь и нуждается в спасении, маман, я вполне способен помочь, – с досадой заметил Айвен.
– Надеюсь, милый, надеюсь.
Они попрощались с хозяевами в зеркальной прихожей. Кристос уже ждал там, чтобы отвезти их на лимузине. Айвен Ксав наклонился к маман и довольно чопорно поцеловал ее в щеку. Леди Элис невольно расцвела в улыбке. А ведь на самом-то деле Айвен гораздо выше ее ростом, вдруг осознала Тедж.
Леди Элис повернулась к невестке и задумчиво на нее посмотрела.
– Айвен, возможно, вам говорил – а может быть, и нет, – но на следующей неделе у него день рождения. Мы всегда начинаем этот день с небольшой частной церемонии, очень рано утром. Я надеюсь, он вас туда пригласит.
Айвен Ксав и Иллиан разом вздрогнули и ошеломленно воззрились на леди Элис. Эта их реакция озадачила Тедж больше всего.
– М-м… несомненно, – с каким-то странным сомнением в голосе ответил Айвен. – Спок ночи, маман. Саймон, сэр. – Он кивнул Иллиану и проводил Тедж и Риш в холл.
Тедж в последний раз оглянулась и только тут поняла, что инкрустация из натурального дерева на закрывшихся позади нее дверях – вовсе никакая не абстракция, а мозаичная картина. Сквозь лесную чащу пробирались, скрываясь за деревьями, конные всадники. Когда она проходила через эти двери в первый раз, глаза вообще ничего не различали.
* * *
Устроившись в лимузине, Айвен нервно пробежался пальцами по волосам и простонал:
– Она меня с ума сведет.
Однако Тедж и Риш, похоже, все-таки сумели выдержать этот ужасающий визит, да и он тоже. Хорошо, что все уже позади… или радоваться пока рано?
– Ты это про леди Форпатрил? – уточнила Тедж, раздраженно отталкивая его локоть. – Она совсем не такая, как ты ее пытался изобразить. Ты так о ней говорил, что я уже думала, что будут в лучшем случае слезы, вопли и прочие нелепые выходки. Но она очень практичная. – И, чуть-чуть помолчав, добавила: – И душевная. Я не ожидала, что она такая душевная.
– О да, – сказал Айвен. – После тридцати лет высшей форской дипломатии и нескольких войн она, разумеется, свое дело знает. Это женщина, которая умеет добиваться своего.
– Похоже, что не всегда, – насмешливо глянула на него Тедж.
Риш оторвалась от созерцания проносившихся за окном лимузина пейзажей и, повернувшись к ним, заметила:
– Она напоминает мне баронессу.
– Да, немного. – Тедж нахмурилась, погрузившись в воспоминания. – Нет такой напряженной сосредоточенности.
– С тех пор как в ее жизнь вошел Саймон, она очень смягчилась, – признал Айвен. – Обратное тоже верно, хотя на него скорее повлияла его… э-э… травма головного мозга. – Айвен с тревогой вспоминал, как отреагировала Тедж на первые приветственные слова его матери. Тедж почти всегда казалась ему такой солнечной и жизнерадостной, и эти сполохи тьмы – будто гром среди ясного неба – были пугающими и неправильными. Они напоминали о том, что дневной свет – всего лишь иллюзия, возникающая за счет рассеивания лучей в атмосфере, за гранью которой царит вечная и бесконечная ночь. Господи, что за странные нездоровые мысли, но мать действительно сводила его с ума.
– А ты… м-м… любишь свою мать? Баронессу?
Тедж ответила не сразу. На лбу у нее залегла морщинка. Наконец она заговорила – медленно, так, словно истину приходилось отыскивать на ощупь в тернистых зарослях воспоминаний.
– Я ею восхищалась. Очень. Мы не всегда ладили. На самом деле у нас часто случались конфликты. Она говорила, что я не стараюсь полностью реализовать свой потенциал. Не то что мои сестры.
– А-а, – осторожно протянул Айвен. – Звучит слишком знакомо.
