Вот далиты и гнут спину в ожидании вечности.
Но только не Смита. Сегодня – нет.
Для себя самой она приняла такую судьбу, как фатальную действительность. Но ее дочку они не получат. Она дает в этом обет, здесь, перед алтарем Вишну, во мраке жалкой лачуги, где уже заснул ее муж. Нет, Лалиту она им не отдаст. Ее протест молчалив, никому не слышен, почти не виден.
Но он есть.
Джулия
Палермо, Сицилия
Прямо как Спящая Красавица, думает Джулия, глядя на отца.
Вот уже неделю, как он спит здесь, на белых простынях больничной койки. Его состояние остается неизменным. Вид у него безмятежный: спит себе, будто ждет прекрасного принца, который его разбудит. Джулия вспоминает, как в детстве отец читал ей на ночь сказку о Спящей красавице. Про злую фею, ту, что произнесла роковое предсказание, он специально читал низким голосом. Она слышала эту сказку тысячу раз, но всегда с облегчением вздыхала, когда принцесса наконец просыпалась. Ей так нравилось слушать отцовский голос в уютной темноте родного дома.
Теперь голос умолк.
Папу окружает тишина.
Мастерская вернулась к работе. Работницы дружно выразили Джулии свою поддержку. Джина приготовила ей кассату
[13], которую она так любит. Аньезе купила шоколадных конфет для мамы. Нонна предложила сменить ее у постели папы. Алессия, у которой брат священник, заказала молебен святой Екатерине. Все это небольшое сообщество сплотилось вокруг Джулии, не желая уступать свалившемуся на них горю. Глядя на них, Джулия и сама старается проявлять побольше оптимизма, как это всегда делал отец. Он выйдет из комы, она уверена в этом. Он снова займет свое место здесь. Это все временно, думает она, это ненадолго.
Каждый вечер после закрытия мастерской она идет к отцу. Она взяла в привычку читать ему: врачи говорят, что находящиеся в коме пациенты слышат, что́ говорится вокруг них. И вот Джулия часами читает вслух стихи, прозу, романы. «Теперь моя очередь читать ему, – думает она. – Он столько раз делал это для меня». Она знает: оттуда, где он сейчас находится, папа слышит ее.
Сегодня в обеденный перерыв она отправилась в библиотеку, чтобы взять книг для папы. Когда она вошла в погруженный в тишину читальный зал, произошло нечто странное. Она не сразу заметила ее за книжными полками. И вдруг…
Чалма.
Та самая чалма, которую она видела на улице тогда, в День святой Розалии.
Джулия остолбенела. Незнакомец стоял к ней спиной, она не могла видеть его лица. Он перешел к другим полкам. Заинтригованная, она пошла за ним. Вот он берет какую-то книгу, и она видит наконец его лицо: да, это он, человек, задержанный карабинерами… Похоже, он что-то ищет и не находит. Взволнованная таким совпадением, Джулия какое-то время наблюдает за ним. Он ее не замечает.
В конце концов она подходит к нему. Она не знает, с чего начать: приставать к мужчинам не в ее правилах. Обычно они сами заговаривают с ней. Джулия очень красива, ей часто это говорят. Несмотря на свои мальчишеские повадки, она излучает невинность и чувственность, не оставляющую равнодушными представителей противоположного пола. Ей известно, что означает выражение «раздевать взглядом». Итальянцы большие мастера на это: сначала красивые слова, все такое – она знает, к чему это может привести. Но на этот раз ею овладевает неожиданная смелость.
– Buongiorno.
Незнакомец оборачивается. Он удивлен и, похоже, не узнает ее. Джулия тоже молчит в замешательстве.
– Я видела вас тогда, на улице, во время шествия. Вас еще жандармы…
Ей вдруг становится неловко, и она не заканчивает фразы. А вдруг ему неприятно вспоминать о том случае?.. Она уже жалеет о проявленной смелости. Ей хочется исчезнуть… Зачем только она с ним заговорила? Но мужчина кивает. Теперь он ее узнал.
Джулия продолжает:
– Я боялась, что они посадят вас в тюрьму.
Он улыбнулся с веселым простодушием: что это за странная девица, которая так о нем беспокоится?
– Они продержали меня до вечера. А потом отпустили.
Он прекрасно говорит по-итальянски, только с легким акцентом. Джулия разглядывает его лицо. Несмотря на темную кожу, у него невероятно светлые глаза, теперь она хорошо их видит. Зеленовато-голубые, а может, наоборот – голубовато-зеленые? Странное сочетание.
Джулия совсем расхрабрилась:
– Может быть, я могу вам помочь? Я хорошо знаю эту библиотеку. Вы ищете что-то конкретное?
Мужчина объясняет, что хотел бы взять какую-нибудь книгу на итальянском языке – что-нибудь не очень сложное, уточняет он. Говорит он бегло, а вот с письменным языком ему еще трудно. Хотелось бы подтянуться. Джулия понимающе кивает. Она подводит его к стеллажу с итальянской литературой. Она не знает, что выбрать: современные авторы кажутся ей трудными для восприятия. И она советует ему взять роман Сальгари, который читала в детстве, – I figli dell’aria
[14] – самый любимый. Незнакомец берет книгу, благодарит ее. Любой из здешних мужчин постарался бы ее удержать, завязал бы разговор. Воспользовался бы случаем, чтобы попытаться соблазнить ее. Он – нет. Просто поклонился и отошел.
Джулия смотрит, как он выходит из библиотеки с только что взятой книгой, и у нее сжимается сердце. Она злится на себя за то, что у нее не хватило храбрости догнать его. Здесь так не принято. Здесь за малознакомыми мужчинами не бегают. Ну почему она такая? Почему всегда только наблюдает, будто со стороны, как что-то с ней происходит, не решаясь повлиять на ход событий? Сейчас она готова проклясть свою нерешительность и пассивность.
Конечно, у нее были парни, поклонники – несколько историй. Были и ласки, и поцелуи украдкой. Джулия шла у них на поводу, лишь отвечая на проявленный к ней интерес. Она никогда не старалась сама кому-либо понравиться.
Возвращаясь в мастерскую, она думает о незнакомце, о чалме, придающей ему такой странный вид – вне времени и пространства. О волосах, которые ему приходится прятать. И о теле, скрывающемся под измятой рубашкой. При этой мысли она краснеет.
Назавтра она опять идет в библиотеку с тайной надеждой снова встретить его. Хотя книги ей сегодня не нужны, она еще те папе не дочитала. Войдя в читальный зал, она останавливается как вкопанная: он здесь. Стоит на том же месте, что и вчера. Он поднимает на нее глаза, как будто ждал ее. А у Джулии сердце готово выпрыгнуть из груди.
Он подходит к ней так близко, что она чувствует его теплое, сладкое дыхание. Ему хотелось поблагодарить ее за книгу, которую она посоветовала ему взять. Он не знал, что ей подарить, а потому принес бутылочку оливкового масла, которое изготавливают в кооперативе, где он работает. Джулия растроганно смотрит на него; это сочетание мягкости и достоинства потрясает ее. Впервые мужчина заставляет ее так волноваться.
