Связной дал полные расклады по ситуации, выдал явки и пароли. Но что толку от явок? Их можно разрабатывать месяцами. А обстановка требовала прихлопнуть всех быстро. Отпускать связника и внедрять нельзя – скорее всего он сбежит или покается перед боевыми товарищами. Даже если и выполнит обязательства перед НКГБ, вряд ли сможет выполнить задание в полном объеме. Посылать нужно своего человека – надежного, с совершенным знанием польского языка. По разным причинам все кандидатуры отпали, и тогда в поле зрения инициаторов операции попал Иван.
И вот Львов – красивый старинный город, не слишком поврежденный во время войны. Перед уходом немцы взорвали электростанцию и водонапорные башни, и сейчас строители ударно восстанавливали их, возвращая городу водоснабжение и электричество. Везде были патрули Советской армии.
Город показался Ивану чуждым, западным. Он видел богатые старинные дома и особняки. Множество закрытых кафе и ресторанов. Очередь проституток в райотдел НКВД, которые пришли регистрироваться по правилам, установленным немцами, и были отправлены на восстановление городского хозяйства под ласковым присмотром милиции. Несмотря на войну, было большое количество хорошо одетых гражданских лиц.
Иван знал, что когда советские войска входили в город, то натолкнулись на огневое сопротивление солдат в неизвестной форме. Вскоре изо всех подвалов, в парадной форме, с оружием, полезли бойцы подчиненной правительству Польши в изгнании Армии крайовы. Они выставили по городу патрули, умудрялись тормозить советские военные колонны. Объявили, что по всем международным соглашениям с союзниками это польский город. Организовали свою военную комендатуру. С советским командованием общались сквозь зубы, с исконным польским гонором.
Советские военные власти в международные дела лезть без санкции сверху боялись, поэтому поляки наглели несколько дней. Пока Первый секретарь Украинского ЦК Хрущев и нарком внутренних дел Рясной не позвонили напрямую Сталину. Тот объявил, что Львов – советский город и никаких параллельных органов власти в нем быть не может. Через минуту после этих слов к комендатуре уже катила кавалькада машин во главе с наркомом внутренних дел. Комендатура была арестована. Все патрули и заслоны АК в городе нейтрализованы, боевики задержаны. Польскую верхушку самолетом направили в Полтаву, где ими занялись следственные, прокурорские и разведывательные органы, подчиняющиеся непосредственно Москве. А в самом Львове чекисты ликвидировали польские гласные и негласные структуры, накрыли склады с оружием. Но подполье осталось…
На явку в обувной мастерской в центре города Иван вышел в назначенное время, произнес пароль. И ему определили встречу на следующий день в укромном месте близ разрушенного железнодорожного вокзала.
Он ждал в пустом дворике. Там появились угрюмые молодые ребята. В лесу ему в лучших бандеровских традициях накинули бы колпак на голову, но в городе, наполненном военными патрулями, такое не пройдет. Поэтому после обмена паролем и отзывом его просто полчаса водили такими закоулками, что даже он с его отличной памятью в итоге запутался. Подвели к невзрачному одноэтажному домику.
Там ждали члены подпольной организации. И теперь он будто по тонкому льду шел. Каждое слово могло оказаться роковым. Наверняка вокруг полно вооруженных боевиков, и в случае провала уйти будет очень нелегко.
– У меня есть радист с рацией, – продолжил Иван. – Так что нам периодически необходимо встречаться. Я буду получать информацию, добытую вашей агентурой. И передавать вам указания Центра. Встречи в этом составе или с кем-то из вас – не суть важно.
– Нет! Только все вместе! – воскликнул нервный Костюшко.
Иван понял – тут никто никому не доверяет, потому они и приперлись всем скопом на встречу, чтобы не дай боже никого не обделили родное правительство в Лондоне и английская разведка.
Идя со встречи, он обнаружил за собой слежку. Нырнул во двор и подождал, пока там появятся двое молодых парней. Выступил из заброшенного подъезда, окликнул шпионов и сказал:
– Передайте, что ходить за мной не надо. Не подрывайте доверие.
– Пан ошибся, – спокойно произнес атлет с военной выправкой.
– Дай нам бог всем не ошибаться…
На следующую встречу Ивана привели таким же манером, но уже в другое помещение – маленькую квартирку почти в центре города. Все были в том же составе.
На этот раз лед недоверия начал таять. Главарь вручил обещанные списки. Из них следовало, что польская агентура на освобожденных территориях уже проникла в райкомы, отделы НКВД, войсковые части – скорее всего служащими, подсобными рабочими, но это не важно. Главное, они имели доступ к органам власти. А дальше – разведка, диверсии, как будет угодно.
Иван раздал «указания прямо из Лондона, от премьера Миколайчика»…
С замнаркома Госбезопасности Украины Саранцевым Иван встретился на конспиративной квартире на последнем этаже шестиэтажного дома в центре, откуда открывался вид на крыши, шпили и полную луну, осыпавшую серебром ночной Львов. Там же были инициатор подполковник Лапин и невысокий полноватый полковник Рощин. Обсуждали, что делать с подпольной группой.
Рощин предложил постепенно перехватить управление организацией, выйти через нее на Лондон, а потом принимать эмиссаров оттуда и морочить английской разведке и полякам голову. Такие фокусы неоднократно проделывались чекистами еще с начала двадцатых годов. Фактически именно так тогда парализовали все усилия иностранных разведок в СССР.
Саранцев возразил:
– Нет. Ненадежно. Долго. Сейчас война. Ситуация меняется быстро. Месяцев и лет на такие игры мы не имеем – должны быстро взять под контроль территорию, враждебную нам. А не играть в игрушки.
– И что делать? – спросил Лапин.
– Прихлопнуть всех, кого вычислим, – выдал решение замнаркома. – А дальше следственным путем установить остальных…
Вопрос в том, как это сделать. Решили не мудрить с установлением скрытого наблюдения за Иваном, когда его тащат к очередному месту встречи. Места меняются, противник ушлый, город знает хорошо. Засветиться можно быстро. Поэтому пришлось работать другими методами.
Когда напряжение первого знакомства ушло, собеседники из «Отчизны» стали проговариваться. Кто-нибудь вспомнит магазин, в который всегда любил захаживать. Кто-то обмолвится парой слов, из которой можно установить род его деятельности. Все же подполье – это не профессиональные разведчики, приученные всегда держать язык за зубами.
После встреч Иван излагал свои наблюдения с максимальными подробностями. Чекисты перерывали все имеющиеся документы – и немецкие, и местные. Поднимали агентуру. И вот уже перед Иваном лежит фотография человека.
– Да, это их старший. Пан Станислав, – узнал руководителя «Отчизны» Иван.
Через несколько дней удалось установить еще двоих. Нашли, где они живут. Установили наблюдение. И стали вскрываться связи.
Кроме того, шла работа по указанным в списке учреждениям, куда проникла польская агентура. Имелись первые результаты – удалось выявить подозреваемых. Как и ожидалось, это был технический персонал – машинистки, кочегары и прочие.
