После 1939 г. советско-японские отношения стали входить в стадию относительной нормализации, которая продолжалась до августа 1945 г. В этот период официальная антияпонская пропаганда в СССР была приглушена — как в связи со стремлением сохранить баланс в отношениях с Японией, так и по причине приоритетности антигерманской пропаганды во время Великой Отечественной войны. Тем не менее сама Япония продолжала предпринимать агрессивные действия в отношении СССР, в том числе в виде потопления советских гражданских судов. В июне 1942 г. оккупированную территорию Советского Союза в районе Воронежа посетили японские офицеры с целью изучения германского опыта войны против СССР
[2132]. В свою очередь, советское руководство дало обещание западным союзникам вступить в войну с Японией после разгрома нацистской Германии.
По мере приближения конца Третьего рейха, власти СССР стали предпринимать шаги по подготовке общественного мнения к новому военному столкновению с Японией. 6 ноября 1944 г. И. В. Сталин в своей речи по случаю годовщины Октябрьской революции назвал Японию «агрессивной нацией». 5 апреля 1945 г. Советский Союз денонсировал Пакт о нейтралитете с Японией. Этим шагом правительство СССР показало стремление выполнить свои обязательства перед союзниками по антигитлеровской коалиции, а также продемонстрировало советскому народу, что рано или поздно придет час войны с Японией. Денонсация пакта была объяснена тем, что советско-японские отношения «на протяжении более чем двух десятков лет, начиная со времени Великой Октябрьской социалистической революции и образования советского государства, носили совершенно неудовлетворительный характер». Были опубликованы отклики из США и Великобритании на денонсацию пакта, в которых содержались сигналы о возможном обострении советско-японских отношений. В частности, высказывание американского сенатора Коннели, опубликованное в «Правде», гласило: «Поскольку Япония помогает Германии, которая совершила неоправданное нападение на Россию и ведет войну против Англии и Соединенных
Штатов, являющихся союзниками России, нельзя представить себе, чтобы пакт был возобновлен. Япония сделала невозможным продолжение соглашения»
[2133].
С мая 1945 г. началась моральная мобилизация Красной армии к будущему военному столкновению с Японией. Этот процесс можно проследить по материалам красноармейской газеты «Тревога» (орган Дальневосточного фронта). Практически в каждом номере помещались материалы о тактике наступательного боя — преодоление заграждений, работа снайперов, переход через перевалы, ночная подготовка танкового экипажа, методика взятия языка, «стрельба через головы наступающих», отработка маневра в тыл противника. На учениях воины Дальневосточного фронта должны были «все делать так, как на войне». Как известно, почти вся граница между СССР и оккупированной японцами территорией Китая и Кореи проходила по водным пространствам — рекам Аргунь, Амур, Уссури, Тумыньцзян, озеру Ханка и др. Поэтому особое внимание посвящалось обучению красноармейцев тактике форсирования водных рубежей, «умению плавать и переправляться вплавь». Военная пропаганда призывала «в полной мере использовать это лето, чтобы практически освоить богатейший опыт, который накопила Красная армия, форсируя многочисленные водные преграды на пути своего великого наступления». Большая роль в пропаганде отводилась вопросу сохранения военной тайны и усиления бдительности. Политработники проводили занятия по теме «Высокая бдительность — необходимое условие победы» (очевидно, победы над Японией, так как Германия уже была разгромлена). В статье «Воспитание бдительности» говорилось: «Враг… хитер, так и старается напакостить нам, шпионов, диверсантов засылает, гадюк своих старается сохранить. Недавно в газете описывалось, как один фашист хотел взорвать склад»
[2134]. Очевидно, «фашистом» являлся некий японский диверсант.
Советская пропаганда давала понять, что разгром милитаристской Японии неминуем. В апреле 1945 г. в «Правде» была опубликована статья, в которой говорилось, что «за последние несколько месяцев японские вооруженные силы потерпели ряд серьезных поражений». Был сделан вывод, что «Япония вступила в наиболее трудный для нее период войны» в связи с «неизбежным и близким разгромом гитлеровской Германии». После победы над Германией были очевидны «неизбежность дальнейшего ухудшения военного положения Японии, перенесение военных действий на территорию собственно Японии и превращение Японских островов в арену жестоких боев»
[2135].
Важной для моральной мобилизации советских воинов-дальневосточников была отсылка к опыту военного противоборства с Японией во время Русско-японской войны 1904–1905 гг., Гражданской войны 1918–1922 гг. и столкновений на Хасане и Халхин-Голе в 1938–1939 гг. Хотя Япония и японцы не назывались открыто (именовались «неприятель», «противник», «враги»), было понятно, о чем идет речь. Публиковались отчеты о «встречах воинов трех поколений». Так, ветеран Русско-японской войны А. Т. Гоменюк давал поучения советским воинам: «Для нашего русского солдата любая ноша по плечу. Это я еще со времен Порт-Артура знаю». В СМИ вышла серия очерков «Русский солдат — Игнат Шимков», в которых рассказывалось об одном из защитников Порт-Артура, который, «принимая на свой штык… наседавших врагов… повторял: Не ходи в Артур, не ходи в Артур!». В прессе описывались подвиги партизан в годы Гражданской войны, воинов Народно-революционной армии ДВР, советских воинов на озере Хасан и реке Халхин-Гол. Пропаганда делала закономерный вывод о том, что «на Дальний Восток не раз устремлялись алчные взоры иностранных захватчиков… но [они] всегда получали сокрушительный отпор». Залогом этого отпора было могущество советских войск, которое подчеркивали публикации о 25-летии Краснознаменной Амурской флотилии, буднях Тихоокеанского флота, «несущего неустанную вахту на родном Тихом океане» и обретающего «боевую зрелость»
[2136].
Начало советско-японской войны (9 августа 1945 г.) материалы советских СМИ ознаменовали прежде всего призывом разгромить японскую армию: «Все силы на разгром врага!», «Смерть японским самураям!», «Ликвидируем очаг войны на Дальнем Востоке». Под этими лозунгами были проведены митинги и собрания на предприятиях и в колхозах, на которых было провозглашено, что «разгромить японского агрессора — единодушная воля советского народа». Пропаганда подчеркивала уверенность в том, что «могучие силы советского народа сокрушат подлого врага», используя известный лозунг Великой Отечественной войны — «Враг будет разбит, победа будет за нами!»
[2137].
