На этом силы ее покинули. Пальцы разжались, соскользнув с моей руки, и бабушка захрипела.
— Сашка, где ингалятор! — закричала я. — Нет… нет…
Борясь с паникой, вскочила на ноги, и взгляд заметался по комнате. В спальне было все перевернуто и валялось на полу, я не знала, где искать лекарство. Автоматически надев на руку браслет, который сжимала в ладони, бросилась к тумбочке у кровати.
— Бабушка! — на пороге появилась подруга, бледная как смерть.
— Ингалятор! — обернулась к ней.
— Сейчас! Скорее посади ее!
К счастью, я мгновенно нашла ножницы. Разрезала скотч, кое-как усадила Аделаиду Стефановну. Прибежала Сашка с ингалятором.
Пока ждали «Скорую», я перевязала пострадавшую руку, но понятия не имела, что делать с остальными ранами. Порезы были неглубокие, но многочисленные. Бабушка перестала хрипеть, но потеряла сознание, и пришлось ее положить. Пульс был слабый. Нас с Сашей трясло. Подруга вообще боялась зайти в комнату. Она с детства не переносит вида крови и сейчас была на пределе.
Звонок сотового раздался неожиданно. Номер был неизвестен, но я ответила.
— Кристина? Это Богдан. Не могу дозвониться до Алекс. Вы доехали?
— Богдан, квартиру Алекс ограбили, ее бабушка в тяжелом состоянии. Мы ждем «Скорую», — отрывисто ответила ему.
— Я выезжаю. В полицию звонили?
— Нет, — растерялась я. Конечно, глупо, но впопыхах нам это даже в голову не пришло.
— Вызывайте, а я пришлю к вам своего адвоката.
— Зачем нам адвокат?!
— При общении с полицией он необходим, — убежденно информировал Богдан и отключился.
Нахмурившись, я посмотрела на телефон. Отстраненно отметила, как властно и спокойно звучал голос мужчины. Никакой суеты и лишних вопросов. Можно подумать, его знакомых каждый день грабят.
— Богдан? — подала голос Саша.
— Сказал, что едет к нам. И пришлет адвоката.
Подруга тоже ничего не понимала и смотрела потерянным взглядом.
— Саша, звони в полицию. Это же ограбление. Нужно их вызвать. Еще найди документы и страховой полис. Наверное, какие-то вещи необходимо собрать.
— Да-да, сейчас, — как болванчик закивала она и кинулась звонить. Я же осталась сидеть на полу возле Аделаиды Стефановны. Встать и поискать самой вещи в больницу была не в силах. Да и боялась оставлять ее одну.
Первыми приехали медики, Саше не разрешили сесть с бабушкой в «Скорую», и я отдала ей ключи и документы от своей машины, чтобы она ехала за ними, а сама осталась дожидаться полицию. Сотовый подруга достала, и мы договорились быть на связи.
Сотрудники правоохранительных органов приехали быстро. Но, дожидаясь их, я в прострации сидела одна в разгромленной квартире, боясь лишний раз к чему-либо притронуться. Руки так и оставались испачканными в крови, и вид у меня был тот еще. Зря я их не помыла, но с отъездом Саши накатило какое-то опустошение. Наверное, внутренний завод кончился. Зато общение с нашей полицией быстро вывело из апатии. С документами на машину я отдала и свои права с паспортом. Хорошо еще, разбуженные соседи подтвердили мою личность. Они меня с детства знали, и я с ними всегда здоровалась.
Потом пришлось долго и не по одному разу объяснять, что здесь произошло, во сколько мы приехали, и пошагово описывать свои действия. Меня спрашивали, не говорила ли потерпевшая, кто на нее напал. Я объяснила, что она просто практически не могла говорить. О браслете промолчала. Не потому, что не доверяла сотрудникам полиции, а просто хотела сама во всем разобраться, в спокойной обстановке все проанализировать. К тому же слишком уж следователь интересовался, почему мы отсутствовали в этот день и где были.
Я понимала, что он прорабатывает все версии, но неприятно, когда тебя рассматривают как одну из подозреваемых. И при таком отношении показывать ему браслет? Да он его тут же конфискует как вещдок! Или того хуже, с него станется обвинить меня в воровстве и закрыть в камере до выяснения обстоятельств. Он и Сашу готов был заочно обвинить в побеге с места преступления, а то, что она поехала в больницу с бабушкой, его не волновало.
Так что я была благодарна Богдану, когда приехал адвокат. Появление Константина Эдуардовича вызвало большое неудовольствие следователя, но свой напор на меня он поубавил, и появилось время перевести дыхание.
Сюрпризом стал визит Кристофа. Меньше всего ожидала так скоро его увидеть. Мой бывший кавалер сообщил, что Богдан поехал в больницу к Алекс, а он сюда, поддержать и подтвердить наше алиби. Тут только я узнала, что фамилия Кристофа — Морено и он владелец частной охранной фирмы.
Надо же, думала, видеть его спокойно не смогу, но после пережитого страха за Аделаиду Стефановну все случившееся в коттедже казалось чем-то далеким и мелочным. Наверное, поэтому не стала при следователе возражать, когда Кристоф заявил, что я его девушка. Лишь метнула на него взгляд, но он ответил предостерегающим, и я промолчала.
Подозрения с меня и Сашки были сняты. На момент совершения преступления нас не было в городе, и тому есть свидетели, время между приездом и звонком в «Скорую» можно отследить. Криминалисты еще работали. С меня сняли отпечатки пальцев, и вопросы свелись к тому, кто знал еще о том, что нас не будет дома, могу ли я сказать, что пропало, и не угрожали ли хозяйке дома. Перечислила навскидку, указав картины и украшения, которые хранились в спальне. Также сказала о Тамаре, домработнице, которая больше знает насчет вещей, но ее контакты были у Алекс.
Покончив с формальностями и подписав показания, я была свободна, но осталась ждать подругу, выйдя на лестничную клетку, чтобы не мешать работать. Она звонила, что уже едут обратно. Бабушка в реанимации, большая потеря крови, делают все возможное.
— Закуришь? — предложил Кристоф, который следовал за мной по пятам.
— Давай…
Я взяла у него сигарету, хотя не курю. Он поднес зажигалку и закурил сам. Сделав затяжку, закашлялась с непривычки, но Кристоф ничего не сказал. Некоторое время мы просто выпускали дым, наблюдая, как он рассеивается.
— Как ты?
Интересный вопрос. Было чувство нереальности происходящего. Когда смотришь полицейские сводки, кажется, что это происходит на другой планете и никогда не коснется тебя. Сашкина квартира разгромлена, и сейчас там топчутся чужие люди, ища улики. Потрясением стало увидеть Аделаиду Стефановну в растерзанном виде. Ее пытали! Кто способен на такие зверства? Из-за чего? Она ведь не жена бизнесмена, и у них не хранятся миллионы, уж я достаток Лебедевых знаю.
— Устала, — кратко, но совершенно искренне ответила я.
— Кристина… хочу извиниться. Не знаю, что на меня нашло.
Даже не удивилась. Наверное, свой лимит потрясений за день я исчерпала. Извинись он сразу, до вмешательства Богдана, это бы еще что-то значило, а после всего сказанного им… Любые слова бессмысленны. Кристоф четко показал, кем воспринимает меня, но сейчас это уже не жалило и никак не задевало, как будто после инцидента прошло не несколько часов, а пара лет.
