— Крис, чай остыл.
— Угу… Сейчас, — кивнула я, увлеченная чтением. Как роман, честное слово.
Мари вышла замуж за богатого промышленника и переехала жить в Канаду. Алан чуть не наложил на себя руки, но автору дневника удалось спасти его. Они начали часто общаться. Сначала Алан узнавал через нее о жизни Мари, но потом все чаще они стали говорить на отвлеченные темы. Алан восхищался ее красноречием и умом. В любви он разочаровался, но девушке удалось убедить его, что им будет хорошо вместе, и подвести к мысли о свадьбе. Совсем скоро они поженились.
Замужество не принесло желанного счастья. Отец умер, оставив ей в наследство свое дело, Первая мировая война и все трудности, связанные с этим. Муж все чаще сетовал на то, что многие решения в бизнесе она принимает сама, когда же отдала управление ему, прогорел и чуть не пустил семью по ветру. Родилась дочь Бланш.
Меня смутило это имя. Кто они тогда Аделаиде Стефановне? Перерывы в записях становились все длиннее. Автор дневника стала сама поднимать бизнес. Алан пристрастился к спиртному, и все меньше она его уважала. Мое внимание привлекли слова о шейном платке, ставшем талисманом для нее. Если надевать платок, то все сделки проходили успешно, а выступления перед аудиторией удачно. Также встретилось упоминание о проблемах со здоровьем и развивающейся астме.
— Я про платок нашла!
Я вскинула голову и поморщилась, так как затекла шея. Кирилл уже допил чай и просто наблюдал за мной.
— Что там? — Он встал и, обойдя стол, навис над моим плечом.
Я прочитала вслух отрывок о талисмане и застонала, когда руки Кира легли на мою шею и стали ее разминать.
— Думаешь, это наш? — спросил он.
— Не знаю, тут нет никакого упоминания о браслете.
Я перекинула через плечо волосы, чтобы не мешали массажу. От движений сильных пальцев готова была замурлыкать. Блаженство!
— Браслет могли изготовить и позже.
— Да-а-а… — простонала я, млея под его руками. Кирилл перешел к плечам.
— Идем в комнату, там удобнее.
— А можно еще шею? — попросила его, раз уж взялся за массаж. В комнате, может, и удобнее читать, но хотелось продлить удовольствие.
— Как давно ты с парнем рассталась?
— Полгода назад, — ответила на автомате.
— Угу, — понимающе хмыкнул он.
До меня даже не сразу дошло. Мозг от приятных ощущений расплылся лужицей и ехидство уловил с запозданием.
— Ольховский, зараза! — произнесла я с чувством и неохотно отстранилась. — Умеешь же удовольствие испортить.
— Не согласен, я его умею дарить, — самоуверенно заявил Кирилл. И не поспоришь. — Между прочим, это ты мне массаж зажала.
— Переживешь!
Сграбастав со стола дневник, я встала. И с сожалением признала, что в чем-то он прав. Прикосновения растревожили, наверняка отсутствие интимной жизни сказывается. Может, и на Кристофа я вчера среагировала лишь поэтому, иначе не зашло бы все так далеко.
— Чай тебе сделать? Твой остыл.
— Ага, — кивнула утвердительно. Правда, лучше бы пустырника для успокоения.
Кирилл задержался, а я пошла в комнату, чтобы замереть в дверях. Нет, я понимала, что ремонт, скорее всего, сделан во всей квартире, но не ожидала, что интерьер изменится настолько. Круглый стол с белой скатертью исчез, как и швейная машина из угла, на которой иногда шила бабушка Кирилла. Машина была старая, ножная, но работала. Продавленный диван сменил роскошный кожаный. Стенка советских времен исчезла, и в комнате стало больше места. Появился искусственный камин, большой телевизор.
Сейчас фото гостиной смело разместили бы журналы современных интерьеров, но раньше отчего-то мне нравилось больше. Несмотря на весьма скромную обстановку, уютнее было, что ли. У Кирилла очень доброжелательная и говорливая бабушка, да и мама приятная. Их присутствие в доме создавало особую атмосферу. Да что говорить, мои родители уехали, и в доме без них пусто!
— Ты чего застыла?
— Здесь все так изменилось. Твоей бабушки не хватает… — Я повернулась к подошедшему сзади Киру. — А куда машину швейную дели? Только не говори, что выбросили!
Кирилл бросил на меня немного странный взгляд, а я перестала стоять столбом и зашла. Немного смутилась. Наверное, мои слова странно прозвучали. И чего я к ней прицепилась? Какое мое дело?
— Нет, конечно. Перевезли в дом к матери. Там больше места.
Я села на диван, который оказался очень удобным, и откинулась на спинку. Кир стоял, наблюдая за мной.
— Давно ремонт сделали?
— Нет. Я занялся после того, как из армии вернулся.
— Было пусто без родных, и решил изменить обстановку?
— Хочешь сказать, что раньше было лучше? — усмехнулся Кирилл, продолжая стоять в дверях.
— У вас было уютно, — постаралась дипломатично ответить я. — Ты почему не заходишь?
— Сейчас чайник закипит, и нужно просмотреть кое-какие документы.
Мне показалось, что он хочет что-то спросить, но нет. Больше ничего не сказав, вышел, а я открыла дневник и продолжила чтение.
Не удавалось сосредоточиться на тексте, так как все мысли занимал Кирилл. Мы доверяем друзьям, можем предугадать их реакцию на любое сказанное слово, вырабатывается свой стиль общения. В нашем же случае мне было легко с Киром, как будто и не было этих лет, но в какой-то момент его поведение менялось, и я понимала, что Ольховский сильно изменился и теперь мне нужно узнавать его заново. Только нет уверенности, даст он мне эту возможность или мы расстанемся, как только проясним ситуацию с браслетом. Кирилл помогает мне по старой памяти, и не факт, что захочет поддерживать отношения после.
Поймав себя на том, что уже несколько раз читаю одну и ту же строчку, встряхнулась и сосредоточилась на деле. Постепенно текст снова увлек меня. Хозяйка дневника писала, что приехала в гости кузина Мари. Это накалило супружеские отношения с Аланом. При виде предмета своей бывшей любви тот совсем потерял голову, что уязвляло жену. А еще она застукала Мари за обыском своей комнаты, и терпение лопнуло. Приказала ей убираться, и тут состоялся примечательный разговор. Оказалось, что кузина искала шейный платок. Говорила о том, что давно заметила, как влияют на мужчин ее панталоны, купленные в ателье мадам Дамаль. Представители сильного пола как один падали к ее ногам. Мари требовала сказать, какими свойствами обладает платок, который они вместе покупали, и предлагала разыскать эту Дамаль, так как ателье ее уже закрыто и сама она исчезла без следа.
Кузина была не в себе. Кричала:
— Они дают деньги? Признайся! Ведь недаром ты так разбогатела. Давай меняться? Ты мне платок, а я тебе панталоны, и твой Алан будет бегать за тобой покорным щенком, глядя влюбленными глазами.
