– Кто? – переспросил блондин.
– Эээ… торговцы, – поправился я.
Иногда я уже сам забываю, где нахожусь – то ли во вселенной Кремля, то ли в чернобыльской Зоне. Оба мира для меня как один стали. Да с тем порталом загадочным, который так и не закрылся по непонятным для меня причинам, получается, так и есть. Две вселенные стали как колбы огромных песочных часов с отверстием-порталом между ними, через который просачиваются туда-сюда мутанты… И люди. Которые порой хуже любых самых страшных мутантов.
Вещмешок блондина оказался тощим, всего-то четверть булки черствого хлеба нашлось в нем да кусок зеленоватой колбасы. Скудный ужин для одного, вряд ли полезный для желудка.
– Оставь себе это для худших времен, – посоветовал я, доставая из своего рюкзака армейские сухпаи, которые я набрал на продскладе Захарова, – и весят относительно немного, и с калориями полный порядок. – Или выкини нафиг, а то еще отравишься. Зря ты, конечно, сидоры тех бандюков не обшарил, глядишь бы в них что-то более питательное нашлось.
– Зачем? – пожал он плечами. – Я за ними шел налегке, точно рассчитав продовольствие. Если б они меня грохнули, еда бы мне точно не понадобилась. А если б я их, то провианта мне бы хватило точно на обратный путь. Вот только карта с компасом подвели, потерялись…
– Ладно, тут на всех хватит, – сказал я, протягивая попутчику коробку с сухпайком. – Приятного аппетита.
…Саморазогревающаяся упаковка – великая вещь. Через несколько минут мы сидели у костра, уплетая за обе щеки горячий гороховый суп с мясом на первое и рисовую кашу с тушенкой на второе. Лютый всё то же самое употребил холодным. Удобный зверь, без заморочек. Жрет всё подряд. Заточив в несколько кусов сухпай, он подошел к выброшенному блондином хлебу с колбасой, понюхал и их сожрал тоже.
– Проглот, – хмыкнул я, на что Лютый лишь довольно облизнулся и, сыто жмурясь, улегся возле костра.
– Звать-то тебя как? – поинтересовался блондин.
– В Зоне Снаром кличут, – зевнул я – вкусная и сытная еда способствует сонливости. – Что-то типа позывного.
Первому встречному совершенно необязательно рассказывать о том, кто ты есть на самом деле. Особенно когда тебя вся Зона мечтает отловить ради нереальных бабок, которые готовы заплатить за твою голову все группировки зараженных земель, дабы перепродать «мусорщикам» за еще большие деньги.
– А меня Талом, – сказал блондин.
– Странное погоняло, – отметил я.
– Это от слова «Итальянец», сокращение, – пояснил Тал. – А то пока в бою окликнешь, или тебя грохнут, или перестрелка закончится.
– А почему «Итальянец»? – вяло поинтересовался я, борясь с желанием рухнуть на утоптанную землю и отрубиться.
– Работал я в Италии долго, – отозвался блондин.
– Понятно, наслышан, – кивнул я. – Родина Микеланджело, лазаньи и знаменитых неаполитанских воров.
– Ну, великих людей кроме Микеланджело в Италии родилось довольно много, – слегка оскорбленным тоном заметил Тал. – Воров же гораздо больше в Риме, чем в Неаполе. А настоящую лазанью теперь в Италии не встретить. Осталось лишь одно место, где её готовят так, как надо, – во Флоренции, в ресторане «Финистерра», который находится в двадцати шагах от памятника великому Данте, что на площади Синьории…
– Ты, по ходу, там и работал, – кивнул я. – Поваром или официантом?
Тал нахмурился. Похоже, обиделся.
– Да ладно, это я так, к слову, – сказал я. – Как ночью дежурить будем?
– Спи, – коротко бросил блондин. – Ты, по ходу, еще немного, и головой в землю воткнешься. Через четыре часа разбужу.
– Годится, – кивнул я.
Не сказать, что я с ходу прям доверился человеку, которого первый раз вижу. Но рядом жмурился на костер Лютый, которому я подкинул мысль последить полночи за новым знакомым. На что мой кошак послал мне картинку бодрого монструозного каракала, замершего над спящим мной. При этом я был какой-то мелкий и скукоженный в отличие от бугрящегося мышцами гигантского мутанта. То ли Лютый хотел себя таким видеть, то ли реально где-то подхватил вирус мании величия. Впрочем, мне-то какая разница, как он себя видит? Главное, чтоб за блондином последил.
Я даже под голову ничего себе подложить не успел, так меня снесло. Прям на землю голову положил и вырубился. Бывает такое, когда ничего больше не надо, только закрыть глаза – и гори оно все синим пламенем. По ходу, устал я от всей этой беготни по Зонам. Смертельно устал…
Мне показалось, что я только закрыл глаза, как получил довольно чувствительный толчок в плечо. Я даже проснуться толком не успел, а уже обнаружил себя с ножом в руке и стоящим на полусогнутых. Вот что значит рефлексы психа ненормального, которых в Зоне называют сталкерами, а по ту сторону кордона считают за мутантов.
– Псих ненормальный, – так и сказал Тал, отпрыгивая в сторону. – Так же зарежешь человека, даже глаза не продрав.
– Что случилось? Уже моя смена? – не став вдаваться в дискуссию, я по привычке сразу перешел к сути вопроса. Тоже, кстати, отработанный рефлекс.
– Да нет, час еще тебе спать по идее, – пожал плечами блондин. – Просто что-то кошак твой волнуется. А я, в отличие от тебя, с ним разговаривать не умею.
И правда, Лютый стоял на задних лапах и напряженно смотрел в ночь через щель между бревнами. Может, крысу заприметил? Как я понимаю, он до них большой любитель.
«Что там? – послал я мысль каракалу. – Крыса?»
«Человек», – последовал ответ в виде темной фигуры, прячущейся в ночи. И тут же следом картинка, где этих фигур несколько, что можно было понять как: «Много людей».
– Этого нам еще не хватало, – сказал я, вкладывая «Бритву» в ножны и берясь за «Вал».
– Что такое? – поинтересовался Тал.
– По ходу, поспать тебе сегодня не судьба, – сказал я. – Окружают нас. И их много.
– Кто?
– А я почем знаю кто? – пожал плечами я. – Те, кому мы зачем-то понадобились.
И заорал во всю мочь своих легких и луженой глотки.
– Эй, бродяги! Чего надо?
В ночи повисла тишина. Я даже услышал звон комара у себя над головой, потому что других звуков не было. А потом по ту сторону бруствера, метрах в ста раздался хриплый, очень неприятный голос. Словно и не человек проорал, а животное какое-то, чьи голосовые связки не предназначены для внятной речи, но оно всё равно напряглось и выдало:
– Вас надо. Выходите без оружия, тогда умрете быстро. И не больно.
А вот это я люблю. Когда противник четко обозначает, чего хочет. Не как давешние бандиты, трали-вали за любовь к ближнему перед тем как замочить, а просто и ясно. Мы пришли вас убивать. По крайней мере честно. Уважаю таких врагов. Их и убивать не противно, как некоторых: выстрелил – и словно клопа раздавил, руки помыть охота.
