Вышли мы так же, как и вошли: дождались, когда пройдет патруль, после чего бегом ринулись к забору. Удар «Бритвой» сверху вниз, второй – и мы за периметром. Неужто прокатило и всё так просто получилось? Еще пять минут – и ищи ветра в поле!
Но в Зоне даже думать нельзя о хорошем, обязательно сглазишь!
За нашими спинами надрывно взвыла сирена. И следом, перекрывая ее вой, раздался рёв матюгальника, включенного на полную громкость.
– Внимание! Проникновение на объект. Всем бойцам, свободным от нарядов и караулов, выдвинуться к северной части периметра. Внимание!..
– Ох, бежим, мля! – выдохнул Фыф. Хотя мы уже и без него мчались со всех ног. При этом я понимал – не успеть…
До полосы леса, маячившей впереди, чесать было как минимум полтора километра. И для бойцов, которые с минуты на минуту вывалятся с охраняемой территории, не составит особого труда расстрелять четыре ростовые фигуры, бегущие по полю. Достаточно будет одного хорошего стрелка с приличной оптикой. Хотя и обычного четырехкратного ПСО-1 хватит. Положат всю нашу команду не напрягаясь, как в тире.
Это называется – не получилось. Именно тех пяти минут не хватило. Не иначе, какой-нибудь раздолбай вышел из казармы отлить, поленился до туалета дойти, завернул в тенёк – и увидел дыру во внутреннем периметре, окружавшем склад. Ну и вот. Что ж, в подобных случаях обычно кому-то приходится принимать трудное решение.
– Так, – выдохнул я на бегу. – Чешем дальше, меня не ждем. Я останусь, прикрою. Вопросы?
– Я с тобой, – немедленно отозвался Фыф.
– Нахрен, – отрезал я. – Ты со своим ПП на этой дистанции бесполезен. И ментально ты сейчас никакой. Поэтому вот. Сохрани. Потом отдашь.
Я сунул ему Кэпа, недовольно сверкнувшего золотом – мол, ты чего делаешь? Совсем обалдел? И следом – «Бритву». Которую теперь, после контакта клинка с древним амулетом, мог использовать любой без вреда для здоровья.
– Так надо, – шепнул я артефакту. И, пожалуй, ножу тоже. Но Фыф это понял по-своему. Возмущенно растопырил лицевые щупальца… Но тут Харон сказал, коротко, но ёмко:
– Он прав. Или все, или один. Поэтому я останусь.
И тряхнул пулеметом.
– Нахрен, – повторил я, упрямо мотнув головой. – Они сейчас с оптикой придут и тебя снимут на раз. Всё. Я их пощелкаю немного, и когда они попрячутся по норам, догоню.
И, развернувшись, залег за какой-то кочкой, примостившись справа от нее. Невесть какая защита, но хоть левое плечо немного прикрыть.
– Блин, Снар! – услышал я сзади горестный вскрик Фыфа.
– Бегом, мать твою! – взревел я. И дальше – матом. Чтоб проняло. Чтоб возненавидел меня и воспользовался теми минутами, что я сейчас буду для него покупать у смерти. В основном для него, остальные мне, в общем-то, параллельны. А Фыфу Настю свою найти надо. Так что беги, пятиглазый, беги со всех своих коротких ног, потому что уже из дыры в заборе вывалился какой-то шустрый хрен и приложился к своему «Винторезу». Почти приложился. Коротко и зло тявкнула моя СВУ, и хрен резко грохнулся на спину, будто в лоб невидимым бревном получил. Хороший аппарат достался мне от прежнего хозяина, упокой его Зона. Точно кладет. И тот «борг», который вторым вылез и которому я в грудь пулю всадил, удачно упал. Прям под ноги третьему, что следом за ними через дыру в заборе пролезал.
Вследствие всего этого у «боргов» небольшой затык произошел, благодаря чему я даже смог обернуться и увидеть, как Харон тащит в одной руке пулемет, а второй – упирающегося Фыфа. Что ж, спасибо тебе, главарь уже несуществующей группировки, иначе шам мог сделать глупость. А именно – остаться, начать мешать мне и погибнуть вместе со мной, чего Настя бы мне никогда не простила. То есть нормальным мутантом сейчас себя Харон показал, в том числе когда предложил себя в качестве прикрытия. И молодец, что не упорствовал, когда я его нахрен послал. Глупо помереть всегда успеется. Поэтому лучше сделать это по-умному, дураков Сестра не любит.
Я вновь приник к прицелу и положил третьего «борга», наконец выпутавшегося из трупов своих товарищей и обрывков колючей проволоки. Интересно, они так и будут все в эту дырку лезть под мои пули? Хорошо бы.
Но красно-черным трех намёков хватило. С вышки замолотил пулемет, пока что в белый свет как в копеечку. Чисто чтоб невидимого снайпера подавить огнем, заставить вжаться в землю, сбить ему прицельную охоту. Следом два прожектора зажглись на крыше склада и принялись шарить по полю лучами, словно пальцами нащупывая цель.
Один прожектор я сразу потушил. Следом – второй. Невеликое искусство по таким габаритным целям из снайперки стрелять. Другое дело, что меня по этим двум выстрелам засекли и тут же принялись молотить с нескольких точек. Было б дело днем, тут бы мне и каюк. Но ночью целиться всяко сложнее, даже если ПНВ на рожу натянуть. Всё равно неподвижную цель не разглядеть. Главное, чтоб у них винтовки с тепловизором не оказалось. Вот тогда всё будет намного хуже.
Хотя и без тепловизора некисло получилось. За складом что-то ухнуло, и слева от меня земля вспучилась, будто в ней маленький вулкан образовался. Ох ты ж, ёксель мать твою налево! Из пехотного миномета шарахнули. И следом такой же вулкан справа взорвался, уже ближе ко мне, обсыпав меня комьями земли. Сука, «вилка»! Третий пойдет в середину. И где у них корректировщик засел, хрен его поймешь – темнота же, хоть и со звёздной подсветкой.
Что ж, когда стрелять некуда, можно и обернуться для того, чтоб увидеть две темные фигуры, приближающиеся к мрачной громаде леса. Фыфа под мышкой у Харона я уже не мог разглядеть, но был уверен, что он там. Успели. Отлично. Значит, всё было не зря.
А потом я почувствовал, как вздрогнула земля подо мной. Взрывной волной меня приподняло и душевно так шмякнуло об землю. При этом я ощутил очень сильный удар в грудь. Настолько сильный, что ночь как-то резко потемнела и превратилась в сплошную, непроглядную, сплошную темноту, без какого-либо намека на звезды…
***
Мерзкое это дело – приходить в себя после контузии. Но еще более омерзительно очнуться от того, что тебя бьют.
Лупили меня душевно. Ногами. Как я это понял? Да элементарно. Когда ты валяешься на скользком от собственной крови полу, бить тебя удобнее всего берцами. Еще удобнее палками и прикладами, но первое надо еще найти, а второе чаще всего жалко. Это в Первую мировую да в Гражданскую модно было прикладами людей забивать, ибо «мосинка» оружие кондовое и вполне для такого дела подходящее. А вот «калашами» ранних моделей, которые в дереве, уже всяких-разных молотить жаба душит. Не, в бою-то – запросто, когда деваться некуда. А вот валяющегося на полу супостата лучше месить без изысков, ногами. Не ровен час в пол прикладом попадешь, трещина по нему пойдет. Короче, оно того не сто́ит. Лучше заранее обувь подобрать соответствующую, с выступающим рантом и стальным супинатором, тогда и без приклада вражьей силе мало не покажется.
Вот о чем думает человек, когда его хреначат ногами? Я, например, о пользе хорошей обуви думал, прикрывая голову руками и свернувшись в эмбрион, как это недавно делал татуированный. Так правильнее, чем пытаться подняться или с пола ответить. Не дадут. Только раскроешься для удара, тут тебя и достанут, в лицо или в живот. Был бы нож, попытался б его достать и по ногам отработать уродов. Но поскольку лежал я не на земле, а на бетоне, значит, меня сначала принесли на базу «боргов», непременно обыскали и только потом месить начали. То есть нету у меня оружия. И лупит меня не один, а как минимум трое. Так что без вариантов. Только лежать и ждать, пока они устанут.
