Но фургончик теперь сквозь ворота не проедет, не положено. По крайней мере не сразу проедет. Придется вызывать начальника караула, заполнять кучу служебных бумаг, и вообще остаток смены пройдет куда более хлопотно, чем предполагалось…
Он повернулся к окну, чтобы вернуть пропуск и сообщить неприятное известие. Увидел отлетающего от кабины коллегу и понял, что насчет проблем угадал. Но масштаб их приуменьшил.
Фургончик закрывал обзор, не позволял толком разглядеть, что творится вокруг него. Но две камеры выдавали на два экрана полную картину происходящего.
Картина была такая: один соратник неподвижно лежал, не то мертвый, не то оглушенный; водитель покинул кабину и занимался непонятно чем – застыл, глаза прикрыты, лицо сосредоточенное… Второй охранник тоже лежал, упакованный в странный кокон, живой, пульсирующий, – наружу торчала только голова, лишившаяся шлема: лицо искажено, рот распахнут в безмолвном крике.
На экранах центрального поста охраны дежурные вообще-то наблюдали эту же картинку. И уже обязаны были врубить сигнал общей тревоги.
Отчего-то не врубили…
Третий охранник еще не до конца осознал происходившее, а пальцы его на автомате делали свое дело: подковырнули – не сразу, со второй попытки, – прозрачный пластиковый щиток, прикрывавший большую красную кнопку.
Долю мгновения третий колебался, его сослуживцы могли еще быть живы… Потом увидел, как изо рта спеленутого охранника хлынула струя крови, – и вдавил кнопку. Она была очень тугая (еще одна страховка от случайного нажатия), но все же поддалась и с громким щелчком ушла в глубь панели.
От нажатия должен был сработать мощный импульсный разрядник, нечто вроде огромного электрошокера, – все, находившиеся на площадке, будут убиты или оглушены, любые их девайсы и гаджеты сгорят, транспорт потеряет способность к самостоятельному передвижению.
Одновременно должна была включиться сирена общей тревоги, почему-то не включенная с центрального поста.
Ничто не сработало и ничто не включилось. Результат нажатия исчерпался громким щелчком.
Такого не могло случиться, все цепи продублированы… Однако же случилось.
А затем произошло нечто еще более удивительное: массивные металлические створки ворот сами собой поползли в стороны. Охранник изумленно уставился на тумблер, управлявший ими. Тот находился в нижнем положении, блокирующем створки.
Взгляд вертухая лихорадочно метался между кнопкой и тумблером. Но сам он оцепенел, превратился в статую, шутки ради наряженную в камуфляж. Хорошо, когда пункты инструкции вбиты в подкорку и не надо терять драгоценное время в мозголомных раздумьях, все продумано заранее… Но когда и если стрясется нечто, автором инструкции не предугаданное, – беда. Процессор у исполнителя зависает.
Постовой завис не надолго, секунды на две или три, но были они критическими, последними, когда еще можно было как-то переломить ситуацию.
Из прострации охранника вывел звук – не то скребущий, не то шуршащий. Источником звука оказалось окошечко, куда так и не вернулся попуск.
В окошечко – а сквозь него и кошка бы пролезла лишь самая подтощалая – протиснулась плоская голова. И на глазах меняла форму, округлялась, принимала относительно человекообразный вид. А за головой в караулку уже проползало узенькое тело с прижатыми к нему ручками, снаружи переходившее в длинный чешуйчатый хвост.
Охранник метнулся за личным оружием. И даже успел его схватить, и снять с предохранителя, и дважды нажать на спуск… Прошли пули мимо или же не сумели остановить змеевидное существо, он не понял. Автомат был выдран из рук, и для его владельца все закончилось очень быстро.
Створки ворот окончательно разъехались в стороны. Путь к клинике стал свободен.
Водитель хозяйственно прибрал «Штайр», валявшийся рядом с изломанным телом в униформе. А прежде чем вернуться за руль, сдернул с верхней губы и отбросил в сторону пышные усы. И – о, чудо! – обернулся Петром Пановым по прозвищу Питер Пэн.
…Въехав на территорию, фургончик не покатил к флигелю, где размещались технические службы. И в сторону приемного покоя не двинулся. Набирая скорость, помчался к главному входу, целясь прямиком на пандус. У того едва хватило ширины, чтобы вместить колеса, но все же хватило, и машина, не снижая хода, протаранила огромное зеркальное окно.
Звон, треск сминаемого металла, ливень осколков… Эффектное прибытие.
* * *
В рекламных проспектах фотографии двенадцатиэтажной клиники выглядели более чем внушительно. В реальности здание тоже смотрелось неплохо. Снаружи. Внутри же выяснялся интересный факт: содержимое мало соответствует оболочке. Филиал вполне мог разместиться в куда более скромном строении, поскольку реально занимал два этажа из двенадцати – первый и второй.
Разумеется, строительство – дело затратное, и никто не станет возводить лишние, не нужные этажи для того лишь, чтобы произвести впечатление на потенциальных клиентов. Все было проще: под филиал приобрели почти достроенный новый корпус Хармонтской окружной больницы. После наступления Зоны зданию присвоили статус разрушенного (таковых действительно хватало в поглощенных Зоной районах) и за бесценок продали якобы руины. Сколько черной налички получили городские чиновники за подписание необходимых бумаг – тайна, покрытая мраком.
Новые владельцы верхние этажи лишь остеклили снаружи, не заморачиваясь ни их внутренней отделкой, ни подведением воды и электричества. Вернее, насчет водопровода настоящие электрики-аварийщики, не доехавшие до клиники, лишь догадывались. А насчет электричества знали точно.
Оно и к лучшему, что клиника куда меньше, чем выглядит, – силами четырех бойцов взять под контроль двенадцатиэтажную махину было бы невозможно.
Да, нас теперь четверо. Отец и Жукер не участвовали в дерзком рейде аварийного фургончика. Их задачей было обеспечить наш уход из клиники, уход вместе со спасенными близняшками, разумеется. А уходить я собирался через Зону, пробиваться в место, известное как «Душевая-2». Там портал, ведущий в Россию, которым мы однажды уже воспользовались… А если его охраняют бойцы Носорога – тем хуже для них.
Змееобразный мутант Наг-Каа остался на захваченном КПП. С тамошней аппаратурой я разобрался, прорыв прошел чисто, как по нотам. Но все многочисленные системы связи, охраны и слежения, которыми напичкана клиника, одновременно вывести из строя никому не под силу, будь он хоть аномал из аномалов…
Девять шансов из десяти, что сигнал тревоги уйдет в Хармонт, и вскоре примчатся все: и правоохранители, и боевики Носорога. При нужде и армию с национальной гвардией подтянут, за ними не заржавеет. Но с защитными системами КПП и ограды им придется какое-то время повозиться… Если, конечно, среди прискакавших на помощь не найдется второго Питера Пэна, а откуда ему там взяться.
На счету была не просто каждая минута – каждая секунда. Тратить время, восстанавливая системы, трудолюбиво мною же заблокированные, я не мог. Этим займется Наг, а если с чем-то не разберется сам, ему поможет один из охранников, вырубил его я ненадолго… Поможет, никуда не денется. Нагу трудно отказать, когда его кольца обовьются вокруг и начнут медленно сжиматься.
