Деймен смотрит на меня, на двойняшек и со смехом качает
головой.
— Ну конечно, живите, сколько хотите! Пойдем наверх,
выберете себе комнаты.
Я вздыхаю. Мой идеальный бойфренд в очередной раз доказал
свою идеальность. Преобразившиеся счастливые двойняшки, хихикая, взбегают по
лестнице, а я уныло плетусь сзади.
— Можно нам вот эту комнату? — спрашивают они с загоревшимися
глазами, стоя на пороге особенной комнаты Деймена, все еще пустой.
— Нет! — слишком быстро отвечаю я и вздрагиваю, когда девчонки,
прищурившись, оборачиваются ко мне.
Неудачное начало, и все-таки я не отступлю. Я хочу вернуть
комнате прежний вид, а это сделать не получится, если в ней поселятся
двойняшки.
— Комната уже занята, — объясняю я, понимая, что мои слова
нисколько не смягчат удар. — Да здесь еще много комнат. Дом огромный, вот
увидите. Даже бассейн есть!
Роми и Рейн выходят в коридор, перешептываясь на ходу и не
скрывая, что злятся на меня.
«Могла бы и отдать им комнату», — думает Деймен. Он так
близко, что у меня словно электрические разряды пробегают по жилам.
Качнув головой, молча иду рядом с ним и отвечаю телепатически:
«Я хочу, чтобы в этой комнате были твои вещи. Пусть они больше ничего для тебя
не значат, зато для меня значат очень много. Нельзя просто взять и выбросить
прошлое на помойку, нельзя повернуться спиной ко всему, что сделало тебя таким,
какой ты есть».
Он останавливается и произносит вслух:
— Эвер, не вещи делают нас такими, какие мы есть. Не одежда,
которую мы носим, не машины, в которых мы ездим, не картины, которые мы
покупаем. Важно не то, где мы живем, а то, как мы живем. — Он мысленно обнимает
меня. Ощущение настолько реальное, что меня перехватывает дыхание. — Наши
поступки — во что будут помнить еще долго, когда нас уже не будет.
Он проводит рукой по моим волосам и мысленно губами касается
губ.
Я улыбаюсь и украшаю созданный им образ тюльпанами,
закатами, радугами и амурчиками — всеми возможными романтическими штампами, и
мы оба смеемся. «К нам все это не относится, — мысленно поправляю я. — Мы
бессмертные. Так, может быть, все-таки…»
Закончить я не успеваю — издали доносятся вопли двойняшек:
— Эту! Я хочу эту комнату!
Двойняшки так привыкли быть всегда вместе, поэтому я была
уверена, что они захотят жить в одной комнате. Даже, может, потребуют двойную
кровать. Но они моментально застолбили себе каждая по комнате и на том стояли
твердо. Следующие часа два они командовали мной и Дейменом, указывая, как эти
комнаты надо обставить. Требовали материализовать кровати, шкафы и туалетные
столики, тут же передумывали, заставляли все уничтожить и начать сначала.
А я не жаловалась, ведь Деймен снова пользовался магией. Я
была счастлива, хоть он по-прежнему отказывался материализовать что-нибудь для
себя. Когда мы закончили, уже начало светать. Нужно было возвращаться домой,
пока Сабина не проснулась и не заметила, что меня нет.
— Не удивляйся, если я сегодня не доберусь до школы, —
говорит Деймен, провожая меня к двери.
Я вздыхаю. Ужасно не хочется идти в школу без него.
— Нельзя же оставить их одних. По крайней мере, пока не
пообвыкнутся.
Он показывает большим пальцем через плечо в сторону верхнего
этажа, где двойняшки, слава богу, наконец-то заснули в своих кроватках.
Я киваю, понимая, что он прав, и даю себе слово поскорее
переправить девчонок в Летнюю страну, пока они совсем тут не обосновались.
— Я не уверен, что это решение проблемы, — говорит Деймен, почуяв
мои мысли.
Я смотрю на него искоса, не зная, к чему он ведет, но уже заранее
чувствуя, как у меня сосет под ложечкой.
— Я тут подумал… — Деймен склоняет голову к плечу, потирая
большим пальцем небритый подбородок. — Они многое потеряли — дом, семью, все,
что знали и любили… Их жизнь оборвалась так рано, они и не жили толком… Знаешь,
девочки заслужили нормальное детство.
Я слушаю разинув рот. Хочу ответить, а слова не идут. Я,
конечно, тоже хочу, чтобы двойняшки были счастливы и так далее, но в остальном
наши с Дейменом взгляды расходятся. Я думала, девчонки поживут у него пару
дней, в крайнем случае — неделю. Мне и в голову не приходило стать им приемной
мамочкой, тем более что сестрички ненамного младше меня.
Деймен пожимает плечами.
— Просто мысль мелькнула. В конечном итоге им решать, что
делать со своей жизнью.
Я отвожу глаза, утешая себя тем, что еще ничего не решено.
Делаю шаг к машине, и тут Деймен говорит:
— Эвер... Ты серьезно? «Ламборгини»?
Дернувшись, заливаюсь краской под его взглядом.
— Мне нужна была скорость.
По лицу видно, что он ни на секунду мне не поверил.
— Девчонки боялись выходить из дома, нужно было побыстрее
доставить их сюда.
— А машина обязательно должна быть красная и блестящая? —
смеется он.
Отворачиваюсь, поджав губы. Не буду больше оправдываться! Я
же не собиралась оставить ее себе. Доехав до дома, сразу уничтожила бы.
Я усаживаюсь на водительское сиденье и вдруг вспоминаю, о
чем хотела спросить. Любуясь изысканными линиями его лица, спрашиваю:
— Эй, Деймен, а почему ты так быстро открыл дверь? Откуда ты
узнал, что мы приехали?
Он смотрит на меня, и улыбка медленно сползает с его лица.
— Все-таки четыре утра... Я даже постучать не успела, а ты
уже здесь. Разве ты не спал?
И хотя между нами — кусок металла, выкрашенного ярко-красной
краской, Деймен как будто рядом со мной вплотную, и у меня мурашки бегут по
коже, когда он отвечает:
— Эвер, я всегда чувствую, если ты близко.
Глава 14
Без Деймена учебный день тянется бесконечно долго. Едва
раздается звонок, я вскакиваю в машину и мчусь к нему. Только вместо того,
чтобы свернуть налево у светофора, я разворачиваюсь в неположенном месте и еду
в обратном направлении. Уговариваю себя: надо, мол, дать человеку вздохнуть,
пусть спокойно пообщается с двойняшками... А на самом деле я просто не готова снова
встретиться с ними — с их восхищением Дейменом и неприкрытой враждебностью Рейн
по отношению ко мне.
Я еду в центр города. Решаю заглянуть в эзотерический
магазинчик «Мистика и лунный луч», где когда-то работала Ава. Кто знает, вдруг
я уговорю Лину, хозяйку магазинчика, помочь мне в решении моих мистических
проблем, не раскрывая, для чего мне это нужно. Правда, если вспомнить, какая
она подозрительная, это будет настоящий подвиг.
Отыскиваю место для парковки — в перенаселенной Лагуне его удается
найти не ближе, чем в двух кварталах, — набиваю полный счетчик
двадцатипятицентовыми монетками и, добравшись до магазинчика, вижу на двери
объявление большими красными буквами: «Вернусь через десять минут».
