— Такая! Мне сегодня наниматься на работу. Не могу же я идти
на собеседование с такой физиономией? И Амулетика с собой взять не могу.
Я смотрю на кошку. Ее жизненная энергия понемногу убывает.
Нужно действовать, пока не поздно.
— Оставь у меня. Я сейчас вроде никуда не ухожу.
Хейвен колеблется — можно ли мне доверить умирающую кошку? Я
ободряюще улыбаюсь и беру у нее из рук Амулетика.
— Серьезно, делай что нужно, а я с ней посижу.
Хейвен нерешительно смотрит на меня, на кошку, потом
начинает рыться в своей громадной сумке, вытаскивает карманное зеркальце и,
послюнив палец, стирает потеки туши со щек.
— Я быстро! — Она хватает карандаш и подводит глаза жирной
черной линией. — Вернусь через час, самое большее — через два! — Вслед за
карандашом из сумки извлекаются румяна. — Ты ее, главное, держи на руках и дай
воды, если вдруг захочет пить. Только вряд ли она захочет. Она теперь вообще
почти ничего не хочет.
Хейвен кое-как мажет губы блеском, поправляет челку,
вскидывает сумку на плечо и бросается к двери. Уже сидя в машине, она
оборачивается ко мне:
— Спасибо! Мне эта работа нужна — ты даже не представляешь
как! Я хочу копить деньги, чтобы жить независимо, как Деймен. Надоела вся эта
муть!
Я смотрю на нее и не знаю, что ответить. Деймен — это особый
случай. У него все совсем не так просто.
— Да я понимаю, вряд ли я столько заработаю, чтобы жить
шикарно, как Деймен. И все-таки лучше обитать в какой-нибудь захудалой
квартирке, чем зависеть от вечных родительских закидонов. Скажи, ничего, что я
на тебя свалила свои заботы?
Я киваю, крепче прижимая к себе Амулетика, и мысленно
уговариваю кошку продержаться еще совсем чуть-чуть — а потом я ей помогу.
Хейвен поворачивает ключ в замке зажигания, мотор начинает
урчать, и тут Хейвен говорит:
— Я обещала Роману не опаздывать. Может, еще успею!
Она напоследок бросает взгляд в зеркальце и включает задний
ход.
— Роман?!
Я застываю, не в состоянии убрать с лица выражение
панического ужаса.
Хейвен бросает, выезжая на дорогу:
— Он мне устроил это собеседование!
Она машет рукой и уезжает, а я остаюсь с умирающей кошкой на
руках, так не успев предупредить подругу об опасности.
Глава 18
— Нельзя этого делать.
Едва открыл дверь, а уже качает головой.
— Ты даже не знаешь, зачем я пришла!
Я крепко стискиваю Амулетика. Лучше бы не приходить!
— Кошка умирает. Ты хочешь спросить, можно ли ее спасти. Я
отвечаю: нельзя.
Деймен догадался скорее по ситуации, ведь я специально
поставила щиты, чтобы он не узнал, что я ходила к Роману. Вот это бы его
действительно разозлило!
— «Нельзя» в смысле «невозможно»? Эликсир не действует на
кошек? Или в этическом смысле: мол, «не бери на себя роль Бога, Эвер»?
— А есть разница? — Деймен выгибает бровь, пропуская меня в
дом.
— Еще какая, — шепчу я.
С верхнего этажа слышно телевизор: двойняшки принимают
ежедневную дозу реалити-шоу.
Деймен ведет меня в гостиную, плюхается на диван и хлопает
по сиденью рядом с собой. И хоть меня бесит, что он даже не дал мне возможности
ничего объяснить, все-таки я сажусь рядом и приоткрываю сверток. Может, несчастный
вид кошки его убедит.
— Пожалуйста, не суди второпях! — Я поворачиваюсь к нему
лицом. — Все не так просто. Мир не черно-белый, в нем полно оттенков серого.
Деймен склоняется ко мне. Смотрит уже мягче, поглаживая
Амулетика под подбородком.
— Прости меня, Эвер. Мне правда очень жаль. — Взглянув мне в
глаза, он чуть отодвигается. — Я не уверен, что эликсир подействует, никогда не
пробовал давать его животным. Но даже если бы и подействовал...
— Правда? — изумленно переспрашиваю я. — У тебя никогда не
было ручной зверюшки, с которой невыносимо расстаться?
Я недоверчиво смотрю на Деймена.
— Такой, чтобы совсем невыносимо, — нет, — отвечает он.
Я прищуриваюсь. Не знаю, что и подумать.
— Эвер, в мое время к домашним животным относились иначе. А
после того, как я выпил эликсир, я старался ничем себя не связывать.
Я киваю. Замечаю, как он смотрит на Амулетика, и очень
надеюсь, что все-таки сумею уговорить.
— Ладно, допустим, у тебя не было домашних животных. Но ты
можешь хотя бы теоретически представить, что человек привязался к своей кошке и
просто не в силах с ней расстаться?
Деймен смотрит на меня тяжелым взглядом.
— Ты спрашиваешь, знаю ли я, что такое любовь и какое
нестерпимое горе испытываешь, когда ее теряешь?
Я опускаю глаза. Чувствую себя сопливой дурочкой. Могла бы и
сама догадаться.
— Речь идет не просто о том, чтобы спасти кошку, даровав ей вечную
жизнь — если такое вообще бывает в животном царстве. Главный вопрос другой: как
ты объяснишь это Хейвен, когда она вернется и увидит, что умирающая кошка
чудесным образом исцелилась, а то и вовсе превратилась в котенка? Такое тоже
может случиться. И что ты ей скажешь?
Я вздыхаю. Мне как-то не пришло в голову, что, если все
получится, Амулетик не просто выздоровеет, но и физически изменится.
— Не знаю, сработает эликсир или не сработает, дело не в
этом. И не в том, есть ли у тебя право играть роль Бога — не мне об этом
судить. Речь о том, чтобы сохранить нашу тайну. Я понимаю, ты хочешь как лучше,
но в конечном итоге ты только вызовешь подозрения у подруги. Она начнет
задавать вопросы, на которые невозможно ответить ясно и логично, не выдав
слишком много. Хейвен и так уже что-то заподозрила. Сейчас нам как никогда
важно не высовываться.
Я сжимаю губы и никак не могу проглотить комок в горле. Это
ужасно — у меня такие невероятные волшебные способности, а я не могу помочь
тем, кто мне дорог.
— Прости... — Деймен задерживает руку над моей, дожидаясь,
пока возникнет защитный слой энергии. — Как это ни печально, таков естественный
ход событий. Поверь мне, у животных это происходит намного проще, чем у людей.
Я прислоняюсь к его плечу. Удивительно, одно его
прикосновение способно меня утешить, даже когда очень плохо.
— Просто мне Хейвен жалко... Родители вечно ссорятся, да еще
и переезд грозит. Она сейчас вообще ни в чем не видит смысла. И со мной так
было, когда мой мир рухнул.
— Эвер...
Взгляд Деймена смягчается. Его губы так близко, что мне ничего
другого не остается, кроме как прижаться к ним своими губами... И тут по
лестнице с визгом скатываются близнецы.
