Я делаю глубокий вдох, дрожа всем телом, хотя на улице не
холодно. Жутко мне, вот что. Жутко от его слов, от одного его присутствия. Но
не холодно. Скорее, наоборот.
Не понимаю, что Райли хотела сказать, посылая мне образ
стеклянной тюрьмы, где я могла видеть Деймена, он меня — не мог. Попробую
подойти к этому как к заданию по литературе. Вроде как разбор символики текста.
Может, это значит, что Деймен идет по ошибочному пути и не видит того, что у
него перед носом? А в чем смысл?
— Если мы не видим чего-либо, это еще не значит, что оно не
существует, — произносит Джуд.
Его голос — единственный звук в тихом и неподвижном вечернем
воздухе.
Я киваю. Кому и знать, как не мне.
Джуд еще что-то говорит об измерениях, о посмертии и о том,
что время — искусственное понятие, придуманное людьми, а я невольно думаю: что
он сказал бы, если я вдруг сделала ему подарок — взяла за руку, закрыла глаза и
перенесла его в Летнюю страну. Пусть посмотрит, как все на самом деле устроено.
Он застал меня врасплох — заметил, как я на него уставилась.
Как мой взгляд блуждает по его гладкой загорелой коже, золотистым дредам, по
шраму, пересекающему лоб, и в конце концов подбирается к глазам, зеленым, как
море, таким бездонным, таким понимающим... Я быстро отвожу взгляд.
— Эвер... — произносит он низким, вдруг охрипшим голосом и
протягивает ко мне руку. — Эвер... Я...
Молча отворачиваюсь, забираюсь в машину и задним ходом
выезжаю на шоссе. Вижу в зеркальце, как он смотрит с тоской мне вслед.
Тряхнув головой, сосредотачиваюсь на дороге. Чувствам,
которые я когда-то испытывала, нет места в моем будущем.
Глава 41
Сперва вечеринку назначили на субботу, но поскольку Майлз
уезжает в самом начале будущей недели, а до отъезда еще много дел, мы решили
собраться в четверг — последний день учебного года.
Хоть я и знаю, что Деймен — человек слова, все равно
испытываю разочарование, когда вхожу в класс, а его там нет.
Стейша, сузив глаза, злорадно улыбается и выставляет ногу в
проход, когда я иду мимо. Хонор сидит рядом с ней и подхихикивает, а сама не
смеет в глаза мне посмотреть — ведь у нас есть общая тайна.
Я сажусь на место, оглядываюсь по сторонам, и мне становится
ясно: в классе у каждого есть пара: приятель, подруга — кто-нибудь, с кем можно
поболтать. У всех, кроме меня. Весь год я общалась только с одним человеком, а
теперь его место рядом со мной, увы, пустует.
Словно громадная ледяная глыба там, где раньше сияло солнце.
Мистер Робинс бубнит про какую-то муть, которая никому особо
не интересна, в том числе и ему самому, а я развлекаюсь, как могу: опускаю щиты
и направляю свой квантовый пульт на всех одноклассников по очереди, комната
сразу наполняется мешаниной звуков и оттенков. Такой была моя жизнь до Деймена
— ни секунды спокойной.
Мистер Робинс, например, мечтает о той минуте, когда
прозвенит последний звонок, и он сможет насладиться долгим летним отпуском,
подальше от нас. Крейг планирует сегодня расстаться с Хонор, чтобы как следует
оторваться за три месяца каникул. Стейша ничего не помнит о том недолгом
времени, что она была с Дейменом, хотя по-прежнему на нем зациклена. Недавно
она пронюхала, на каком пляже он занимается серфингом, и планирует все лето
провести там, демонстрируя целую коллекцию бикини в надежде осенью явиться в
школу с Дейменом под ручку. Меня это, конечно, бесит, но я заставляю себя
успокоиться и перехожу к Хонор. У той, оказывается, есть о чем подумать, и в
мыслях у нее вовсе не Стейша и Крейг, а недавно проснувшийся интерес к тайным
искусствам.
Я сужаю область обзора, отгораживаясь от всех, кроме Хонор.
Чем вызвано внезапное увлечение магией? Я думала, тут безобидная влюбленность в
Джуда, а оказывается, ничего подобного. Хонор надоело вечно быть в тени,
следовать за Стейшей, как нитка за иголкой. Надоело быть второй, и она готовит
переворот.
Хонор вдруг оглядывается и смотрит через плечо прямо на
меня, чуть прищурив глаза, словно поняла, что я вижу, и бросает вызов:
попробуй, останови меня! Выражение ее лица не меняется, даже когда Стейша,
толкнув ее под локоть и глядя в мою сторону, одними губами произносит: «Уродина
ненормальная».
Поморщившись, хочу отвернуться, и тут Стейша вдруг отбрасывает
волосы за плечо и наклоняется ко мне.
— Так что все-таки случилось с Дейменом? Твое колдовство
больше не действует? Он понял, что ты ведьма?
Я качаю головой и откидываюсь на спинку стула, положив ногу
на ногу и скрестив руки на груди. Всей своей позой стараюсь показать, что я
совершенно спокойна. Под моим пристальным взглядом Стейшу заметно корежит. Она
уверена, что в классе я — единственная ведьма, и не подозревает, что ее верная
приспешница втихомолку готовит магический бунт.
В Хонор чувствуется что-то новое, какая-то неожиданная сила.
Мы смотрим друг другу в глаза, и я первая отвожу взгляд. В конце концов, их
дела со Стейшей меня не касаются.
Отключаю звук и цвет и сижу, уткнувшись взглядом в парту.
Рисую в блокноте целые поля алых тюльпанов, а в чужие головы заглядывать больше
не хочется. Насмотрелась уже, больше чем достаточно на один день.
Когда я прихожу к кабинету истории, Роман уже там — стоит у
двери, болтает с каким-то незнакомым парнем. Оба немедленно замолкают и беззастенчиво
меня рассматривают.
Роман заступает мне дорогу и скалится, когда моя рука
нечаянно задевает его бедро. Я отдергиваю руку, и тогда он уже хохочет во все
горло. Темно-голубые глаза смотрят прямо в мои.
Он кивает на своего приятеля:
— Вы знакомы?
Я строю гримасу. Мне хочется только одного: войти в класс,
перетерпеть еще один урок и оставить наконец позади кошмарный учебный год. Если
надо, я просто отпихну Романа в сторону.
Он говорит, прищелкнув языком:
— Какая ты неприветливая! Серьезно, Эвер, кто тебя
воспитывал? Впрочем, не буду заставлять силой. Может, как-нибудь в другой раз.
Он кивает своему другу, оба собираются отойти в сторону, а я
уже готова шагнуть через порог, как вдруг замечаю что-то краем глаза...
Отсутствие ауры... Идеальное физическое совершенство... Наверняка если
присмотреться, найдешь и татуировку в виде уробороса.
— Что происходит? — спрашиваю я, переводя взгляд на Романа.
Неужели его «друг» — из тех давних сироток, или Роман его
совсем недавно обратил?
Лицо Романа расплывается в улыбке.
— А это все к той же загадке, Эвер. Скоро тебе придется ее
решить. А пока садись за парту и освежи свои познания в истории. — Он со смехом
распахивает дверь, издевательским жестом приглашая меня войти. — Поверь,
торопиться некуда. Твой срок скоро придет.
