При всех этих неудачах с банками и представителями правительства биткойнерам приходилось постоянно сталкиваться с основным вопросом: “Кому вообще необходима эта технология и почему кто-то должен тратить на нее свои время и усилия?” Прошло почти пять лет с момента, когда Сатоши Накамото опубликовал свой труд, и хотя цифровая валюта уже стоила реальных денег и привлекла к себе много талантливых людей, она все еще по большей части использовалась для спекуляций, азартных игр и торговли наркотиками.
Экономисты, обратившие внимание на Биткойн, также отмечали, что виртуальная валюта имеет встроенные особенности, которые препятствуют ее широкому использованию. Число биткойнов, которые когда-либо могут быть созданы, ограничено 21 миллионом – отсюда проистекают ожидания, что валюта в будущем будет становиться все ценнее. В такой ситуации, которая известна как дефляция, люди более мотивированы копить свои Биткойны, нежели их тратить.
А если биткойнеры по всему миру будут просто сидеть на своих приватных ключах и ждать, когда все они разбогатеют, то возникает вопрос о реальной стоимости всех этих цифровых файлов. Чего на самом деле стоят все эти замороженные виртуальные монеты, если никто с ними ничего не делает? Чем вообще обеспечена их текущая ценность?
В ответ фанаты Биткойна обычно приводят контраргумент, что доллар США точно так ничем реальным не подкреплен и что доллары – это всего лишь необеспеченные бумажки и электронные записи. Однако правительство США по крайней мере обещает всегда принимать доллары в уплату налогов. Это создает некую реальную ценность, даже если люди не очень-то любят платить налоги.
С Биткойном даже этого не наблюдалось – на тот момент практически никто не обещал принимать биткойны в обмен на что-либо. Основой ценностью монет на данном этапе было ожидание, что они будут стоить больше в будущем, позволяя сегодняшним держателям получить больше, чем они вложили. Для некоторых циников это звучало крайне подозрительно и напоминало какую-то финансовую пирамиду.
* * *
Со стороны могло показаться, что Чарли и BitInstant удалось как-то отбиться от всех этих проблем. Чарли готовился к переезду своей компании в более просторный офис в удобно расположенном деловом небоскребе. Он наконец-то съехал из дома родителей в Бруклине. В немалой степени он решился на это, потому что боялся рассказать родителям о своей девушке. Кортни работала официанткой в баре EVR, была на 10 лет старше Чарли и, самое главное, не была еврейкой, что для родителей-традиционалистов стало бы сильным ударом. С Кортни под ручку Чарли постоянно зависал в EVR. Они вместе снимали комнату в квартирке этажом выше над баром, в которой постоянно валялись пустые бутылки из-под алкоголя и недокуренные косячки.
Изнутри BitInstant стиль жизни Чарли выглядел, как попытка убежать от проблем, с которыми его компании приходилось постоянно сталкиваться. Близнецы Уинклвоссы требовали от Чарли увеличить капитал компании, чтобы обеспечить дальнейшее расширение BitInstant. У Чарли не было проблем с организацией встреч с инвесторами, которые были поражены внушительными потоками долларов, уже проходящих через BitInstant. Однако стоило команде Чарли попытаться подготовить стандартный пакет требуемых документов, ее некомпетентность очень быстро раскрывалась. Когда финансовый директор BitInstant, всего два года как окончивший колледж, попытался собрать воедино все финансовые отчеты компании, он осознал, что в них были очень существенные пробелы с необоснованными расходами по всем направлениям.
Для двадцатитрехлетнего неопытного предпринимателя личный прогресс Чарли был неоспорим. Он построил сложный бизнес “с нуля”, и люди доверили ему миллионы долларов. Но у Чарли отсутствовали навыки руководителя, что было очевидно и, в общем-то, неудивительно. Во многих стартапах инвесторы это помогают исправить, ставя у руля опытного менеджера. Однако инвесторы BitInstant оказались не сильно опытнее Чарли в плане работы со стартапами. Работа Уинклвоссов с Марком Цукербергом длилась недолго, и с тех пор, как они решили заняться технологическими инвестициями, их опыт ограничивался лишь парой-тройкой совсем юных компаний. В отношении Чарли близнецы изначально исповедовали принцип невмешательства, невзирая на все разногласия. Но, когда проблемы стали более чем очевидными, они переговорили с ведущим разработчиком BitInstant о том, чтобы тот занял пост генерального директора. Чарли, узнав о потенциальном дворцовом перевороте, пришел в ярость и практически перестал появляться на работе.
В середине июня Уинклвоссы попросили знакомого ангела-инвестора Криса Мортона оценить проблемы BitInstant. В результате они получили длинный список базовых вещей, которые вообще отсутствовали в компании. Среди них оказались:
“Нет какой-либо системы бухгалтерского учета”
“Соглашения о структуре собственности отсутствуют или находятся в полном беспорядке”
“Миссия компании четко не определена”
Но самые болезненные слова были о самом Чарли. Он не может сосредоточиться. Он слишком занят второстепенными встречами (с прессой, инвесторами, партнерами, в публичных выступлениях) и личными проблемами (бар, аренда недвижимости). Даже во время этих встреч он постоянно отвлекается на другие дела. Он дает обещания и не выполняет их. Он назначает встречи с аудитором и не является на них.
Близнецы Уинклвоссы пытались уговорить Мортона помочь навести порядок в компании, но тот не проявил особого энтузиазма.
Уинклвоссы осознавали, что BitInstant может принести им одни убытки, и начали работать над биткойн-проектами без участия Чарли. В Манхэттенских офисах Winklevoss Capital, где у братьев были одинаковые офисы со стеклянными стенами по обе стороны от конференц-зала с такими же стеклянными стенами, близнецы начали готовить документы для первого в истории биржевого фонда (ETF), который хранил бы биткойны и отражал их стоимость, но при этом торговался на реальной бирже, подобно популярным биржевым фондам золота. Близнецы планировали собрать команду, которая покупала бы и продавала биткойны, позволяя рядовым инвесторам получить доступ к криптовалютам через обычный брокерский счет в Charles Schwab или E*Trade.
В конце июня Чарли, наконец, приступил к давно запланированному перезапуску BitInstant в партнерстве с регулируемым бизнесом денежных переводов. Но когда сайт был запущен и сотрудники BitInstant стали проводить более тщательную проверку своих клиентов, они осознали, что многие из этих клиентов вели дела под вымышленными именами. Вскоре окружной прокурор Манхэттена направил Чарли повестку, которая привела его в замешательство. Для подготовки к разговору с прокурором 4 июля было организовано экстренное совещание BitInstant с командой опытных юристов. “Проблема в том, что ваш сайт похож на лоскутное одеяло, – сказал один из юристов. – Когда мы придем на встречу, они обязательно детально его изучат. Что они увидят? Заплатка на заплатке, все сшито на скорую руку”.
Юристы углубились в детали, и ответы Чарли заставили их сильно занервничать: нет, специалист по комплаенсу BitInstant ранее не имел опыта в этой сфере и нет, BitInstant не направлял никаких отчетов о подозрительной активности регуляторам, даже несмотря на то, что было много потенциально подозрительных транзакций. По завершении звонка был составлен длинный список вещей, которыми нужно было немедленно заняться.
