Так, стало быть, это все было и впрямь ради азарта? Саша угадал правильно? Ничего себе компания подобралась у Великанова в друзьях! Угробили друга-приятеля, и все это исключительно ради того, чтобы самим немножко развлечься! Вот уж поистине с жиру люди бесятся!
А Виктор продолжал:
– Но так как дело для них было новое, неосвоенное, раньше они таких потех не устраивали, вот и наняли меня, чтобы общее руководство процессом осуществил. В тюрьму-то никому из них не хотелось. Хотя и любят они азарт, а все же не до такой степени, чтобы свободой своей рисковать.
И тут Саше внезапно стало интересно, что еще расскажет ему Виктор. Чья еще кровь на руках у этого человека? Так, давайте вспомним, кто же еще погиб в этой истории? Развратник Игорь? Его сестра?
– А Игорь Михайлович? – спросил Саша. – Его смерть – тоже твоих рук дело?
У Виктора и тут не заржавело.
– И его самого, и его сестру, – кивнул он, – обоих я на тот свет спровадил.
– Но их-то зачем? Ты же на них работал?
– Игорь доставать меня начал. Экий патриций древнеримский выискался! Опять же мальчиков регулярно от меня требовал. Все моложе и моложе, гад, хотел. Не нравилось мне это. А уж когда он десятилетних в кровать к себе укладывать принялся, я взбунтовался. Противно и раньше было, а тут вовсе подперло. Хватит, думаю, баста! Да и разговаривал всегда со мной сильно свысока. Будто бы я его раб или принадлежу ему душой и телом. Раньше-то я в его покровительстве нуждался, не мог ничего против него предпринять, потому и терпел его наглость. Но постепенно ситуация поменялась. Игорь свою силу и власть утратил, а я, наоборот, силенок набираться начал. Ну и рассудил однажды, что Игорь мне не особо-то теперь и нужен. Другие покровители уже имелись.
– Но ты же на него работал. В «Пеликане» этом!
– Так Игорь со временем и «Пеликан» этот как инкубатор для своих любовников приспособил. Там они у него выводились, там он к ним приглядывался. Какие мальчишки ему нравились, тех ему сестра презентовала. А на меня была возложена обязанность следить, чтобы родители или опекуны мальчишек ни о чем не догадались. Ну и меры всяческие принимать, чтобы все тихо-мирно проходило. Елена, конечно, со своей стороны тоже старалась, чтобы без шума без пыли дела проворачивать. Таких мальчишек для брата отбирала, которыми никто особо не интересовался. Но случались и у нее проколы. Тогда уж мне поработать приходилось.
– Как?
– Концы в воду спрятать, вот как. Кого из ребят в другую страну спровадить, кого в психушку определить, кого куда до времени упрятать, пока шум уляжется. И надоела же мне вся эта канитель. Я такую работу не люблю. Денег с гулькин нос брат с сестрой мне платили, а замашки у обоих были поистине барские. Противно! Вот и покончил с Игорем. Сам его до смерти запорол. Ох и отвел же я с ним душу! В жизни ни к кому такой ненависти не испытывал, как к нему. Но уж я с него и взыскал по полной мере! Уж за каждую причиненную мне обиду, за каждое грубое слово он от меня получил.
– А свалить на кого хотел?
– Так все на нашего Пашку решил вешать.
– На Морозова?
– На него. Я и улику к нему домой уже подбросил.
– Что за улика?
– Плетка, которой я Игоря в последний раз охаживал. Она вся в крови, как раз в качестве орудия убийства подойдет. Игоря ведь я до смерти засек. Когда я уходил, он уже и не дышал.
– Дышал и еще как, – пробурчал Саша, но Виктор его не услышал.
– С Морозовым – это я хорошо придумал, – продолжал рассказывать преступник. – Ладно все вышло. Морозов ведь тоже в «Пеликане» одно время работал. Ушел со скандалом. Не скрывал, что знает кое-что, порочащее руководство «Пеликана». Ну я и решил, раз Игорь и впрямь так сильно обнаглел, пусть Морозов его за это накажет.
– Морозов? Это ты его наказал!
– За дело Игорь получил. Но в тюрьму садиться – извините, я не собирался за такого гада.
– Морозова решил подставить.
– Я рассудил, что Морозов у нас правдолюб, вот пусть все вокруг и думают, что это он так поучил Игоря, что тот от его урока помер. Ну перестарался, скажут, чуток. Может, и не собирался убивать, да в раж вошел, не заметил, как Игорь кони двинул.
– Ладно, а Елену-то ты зачем убил?
– Знала она про нас с Игорем слишком много. Знала, что я его доверенное лицо. Ну и баба она была неглупая, догадалась бы рано или поздно, что это не Морозов, а я Игоря убрал. А она за брата любого могла порвать. Любила она его. Ну как мне после этого ее в живых было оставить? Конечно, надо было убирать бабу.
– И в ее смерти ты тоже Морозова обвинить собирался?
Виктор и не думал отрицать.
– Раз уж пошла такая пьянка, и это тоже на него хотел свалить. Не все ли ему равно уже? Одним трупом больше, одним меньше. Срок от этого ему сильно бы не увеличился. Да он мне еще благодарен должен быть!
– Это за что же?
– А хотя бы за то, что я его репутацию поднял выше всякой меры. Кто он был? Никто! А кем стал благодаря мне?
– И кем? Убийцей и преступником?
– Благородным мстителем, вот кем он в глазах людей выглядеть станет! Игорь с Еленой гнусными делишками занимались. А Морозов их остановил! По справедливости так это я славой пользоваться должен. Но я человек скромный, Морозову свою тиару уступил.
– А мне сдается, – возразил Саша, – что ты вовсе не из благородства или жажды справедливости Игоря с сестрой завалил, а потому, что ты «Пеликан» к своим рукам прибрать хотел. И неспроста ты как-то в разговоре обмолвился, что можно с родителей огромные деньги за перевоспитание их отпрысков брать. У тебя эта идея давно в мозгу сидела.
Виктор не стал отрицать и этого.
– Свербила у меня такая мыслишка, – согласился он. – А иначе несправедливо как-то получается. Мамочки-папочки словно сыр в масле катаются, детишки у них с жиру бесятся, а мы их задаром перевоспитывай? Нет, такое положение дел меня не устраивало. Можешь платить, плати. Не можешь, гуляй дальше, пока веревочка вьется.
– Значит, ребяток из бедных ты бы на перевоспитание в «Пеликан» брать не стал?
– А на кой они мне? Пусть шляются, пусть на наркоту подсядут, пусть СПИД или гепатит подхватят, пусть хоть все подыхают, если нормально вести себя не могут. Коли у их родителей денег нет, значит, и они голь перекатная. А такие нам в будущем не нужны.
«Интересно, – мелькнула у Саши мысль, – а кто это будет определять, какие нужны, а какие нет? И кому это «нам»?»
Но Виктора уже не требовалось разговорить. Уже вкусив сладость исповеди, он и сам несся вперед семимильными шагами.
– Не один я действовать буду, целая группа возле меня уже сформировалась. И бывшие сослуживцы, и просто со стороны люди, но все надежные и проверенные. И все не за бабки, все за идею!
