Я собрал все дневники, забрал дядин компьютер, запер дом и поехал обратно в Москву, старался не нарушать правил дорожного движения, чтобы не быть остановленным внезапно сотрудниками дорожной полиции.
Дома я включил дядин ноутбук и ввел пароль. Я знал его — мое имя и дата рождения. Компьютер послушно включился. На рабочем столе было лишь две папки — дядя был перфекционистом, и его стремление к идеальному порядку порой граничило с безумием.
Папка «личное» и папка «романы». В первой папке был фотоальбом, папка с документами (сканы договоров и каких-то других официальных бумаг), а также папка с письмами.
В рабочей папке («романы») папки с названиями всех опубликованных романов дяди Вовы, в каждой папке — рукопись в редактируемом формате и электронные книги на всех языках, на которых они издавались. Изображения обложек.
Я изучил документы, которые дядя хранил на своем компьютере. Когда у человека идеальный порядок в документах и на компьютере, поиск информации вместо нудного занятия превращается в идеальное преступление. Все понятно и логично. В документах не было ничего полезного. В банковских папках я нашел справки о состоянии счетов дяди и офигел — вклад 19 миллионов рублей с правом распоряжения на мое имя! А еще трастовый фонд, который он открыл на мое имя и складывал туда деньги от сдачи внаем своей квартиры — денег этих я не брал, и этот счет также арестован. Счета у дяди были в том банке, которым пользуюсь я, поэтому я легко выяснил, смогу ли снять вклад — смогу. Распоряжение ЦБ РФ распространяется только на денежные средства, лежащие на счетах, открытых на мое имя. Вклад дяди был открыт на его имя, но правом распоряжаться дядя наделил меня.
Мои деньги, сумма, практически равная дядиному вкладу, лежали на арестованных счетах. Кредиты в полмиллиона рублей я решил закрыть прямо завтра, чтобы не иметь долгов. Рамки, не знаю почему, но радостно завибрировали. Я отказываюсь от обязательств, и это по старой привычке радует меня.
Я составил план действий на завтра и открыл папку с письмами. Письма агенту, в издательства, журналистам и… папка «Для Вани». Я открыл папку, в ней был всего один файл, который назывался «read me.doc». Прочти меня. Последний раз письмо дядя обновил в день смерти. Я открыл файл.
Привет, Ваня!
Если ты читаешь это письмо, значит, ты залез в мой компьютер. Если ты залез в мой компьютер, значит, я умер. Первым делом ты, наверное, залез в рукописи и увидел, что новой рукописи нет. Ее там действительно нет, тебе нужно будет ее найти и опубликовать. Я практически закончил ее. Когда ты прочтешь, ты поймешь, что в нее нужно дописать. Я полностью тебе доверяю, ты выпустишь ее в свет, когда разберешься во всем.
Я не хотел, чтобы ты оказался впутан в эту историю, но небеса распорядились иначе. Если ты читаешь эти строки, значит, доводить дело до конца придется тебе. Мы обязаны завершить все это, иначе быть беде. Я старался изо всех докопаться до истины, но у меня не получилось сделать это тихо, не привлекая внимания. Я это понял несколько дней назад, когда у тебя начались проблемы, которые сыпались как из рога изобилия. Знай: ты не виноват в этом, это не твоих рук дело. Это целенаправленная травля. Для меня она означала, что со мной все решено и я скоро умру. А вот ты — ты не умрешь, потому что, кроме тебя, никого не осталось. Эту историю закончишь ты, и расскажешь ее тоже ты. Я написал этот роман, но ты должен убедиться, что там есть все, что нужно рассказать. И, конечно же, там нет самого главного. Ты это выяснишь и напишешь сам.
Ты, наверное, уже знаешь, что моими деньгами ты имеешь право распоряжаться без вступления в наследство. Я сделал это специально, полагая, что ни возможности, ни времени у тебя не будет. С наследством ты разберешься потом, пока оставь это. Если они дотянулись лапами до моих денег и запретили тебе их снимать, позвони моему агенту. Ты можешь обращаться к нему с любыми просьбами, он тебе во всем поможет.
Контакты Лео Карлоу (мой агент) я оставил у тебя в квартире там, где мы с тобой хранили твои двойки. У него сильные связи, и он иностранец. Конечно, эти люди могут попробовать выйти на него и запугать, но едва ли у них что-нибудь получится. Лео — тертый калач, хороший мужик и честный. Кроме того, я завещал ему немного денег, но получит он их, только если ты дашь интервью в People и расскажешь о новой книге. Естественно, ты сделаешь это, если ты ее допишешь и опубликуешь. Если у тебя будут проблемы, ты этого сделать не сможешь, и наследства Лео не получит. Я также завещаю тебе решать все вопросы с дополнительными тиражами через Лео. Лео всегда был рядом, и, если не продастся, я хочу, чтобы он и дальше всем заведовал.
На случай, если это письмо будут читать посторонние люди, я напишу кратко, но как только ты поймешь, о чем речь, тебе все откроется.
Картина очень важна (помести ее на обложку, ладно?).
Рукопись спрятана там, где все начиналось (поставь свое имя над моим, ведь ты все завершишь).
Я не напишу тебе много про то, как сильно тебя люблю. Это все есть в романе. Это мой самый откровенный и честный роман, Ваня. В нем нет ни слова лжи от меня и не будет от тебя (постарайся). Это будет сложно, но ты справишься. Я тебя люблю. Прости, что тебе пришлось пережить мою смерть. Я ни на что не обижаюсь, и в моей смерти ты не виноват. Виноваты они, и мы накажем всех. Я тебя очень люблю, а теперь возьми себя в руки — и вперед!
P.S. В это путешествие тебе лучше взять с собой кого-нибудь. Только не Чудо и не Алису.
Удачи, Ваня!
Люблю,
дядя Вова.
Слезы капали на клавиатуру, но на сердце было тепло.
Усталость, которая нахлынула на меня с утра, испарилась без следа. Я получил цель и указания от дяди Вовы. А еще он не винит меня в своей смерти, а со своими ощущениями я разберусь позже. Когда все выясню.
От одной мысли, что во всех моих бедах виноват кто-то, а не я сам, мне стало легче дышать. Я глубоко вздохнул и понял, что я должен сделать. Завтра у меня день, полный событий и сложных решений, а сейчас я лягу спать. Наверное, даже усну крепким и безмятежным сном, как в детстве, после долгого плача.
Так и случилось.
* * *
Ровно в семь утра я открыл глаза. Они были влажными — ночью я плакал, мне снился дядя Вова, и мы долго разговаривали. Мы вспоминали мое детство, говорили о его книгах, о моих отношениях с Чудом — словом, обо всем, что было для меня родным и близким. Я знаю, что сон — это лишь мое подсознание, и дяди в нем не было, он не приходил ко мне с небес, но я был рад его видеть. И мне не было страшно.
В половине девятого утра я вышел из банка, в руках у меня был портфель, в котором лежало 19 миллионов рублей. Половину я сразу перевел в евро, половину оставил в рублях, но потом вернулся и, оставив рублями один миллион, обменял на евро остальное. Я заехал в магазин, где продавались сейфы, и заказал установку сейфа дома.
