Книга Порт святых, страница 30. Автор книги Уильям Сьюард Берроуз

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Порт святых»

Cтраница 30

«Что произойдет, — задавался праздным вопросом журнал „Норт-Америкэн Ревью“ в том году, — если солнцу надоест освещать эту мрачную планету?»

Джонни Конь был тихим мальчиком с безжизненными зелеными глазами. Почти все время он проводил, рыбача в ручьях и у волнореза, осенью и зимой охотился.

В свой шестнадцатый день рождения Джон взял новую удочку и банку червей и отправился на рыбалку… то тут, то там заплатки снега… холодный ветер с озера. Он прошел по железнодорожным путям к мосту, насадил наживку на крючок и забросил удочку. Присел на корточки и бессмысленно смотрел на воду.

— Не холодно ловить?

Джонни обернулся и увидел Билли Нортона. Он узнал его: один из дачников, что обычно приезжают в конце июня. Летом Джонни подавал им мячи для гольфа.

— Рыбу можно и подо льдом ловить.

— Да, но не весной, когда так холодно и ветер дует. Пошли ко мне на дачу, выпьем чаю с тортом.

Джонни вытащил леску и содрал червяка. Вымыл руки холодной водой, вытер синим платком. Воткнул крючок в пробковую рукоятку. Они с Билли Нортоном двинулись назад по шпалам. Лужайка с редкими деревьями спускалась от железной дороги к коттеджам дачников, окруженным соснами, березами и буками. Билли провел его по тропинке, крутившейся по лужайке, а потом через мост. Калитка со скрипом открылась.

На заднем крыльце — ледник из мореного желтого дуба. Дверь на кухню. Билли кипятит чайник на керосинке и дает Джонни кусочек карамельного торта. Торт в дыхании Джонни, когда Билли целует его и ведет в свою комнату… синие обои с морскими сценами, модель корабля в бутылке, полка с ракушками, чучело восемнадцатифутовой форели на стене. После этого Джонни несколько раз пытался найти дорогу к коттеджу в надежде, что Билли окажется там, но ему не удавалось отыскать нужную тропинку, и ни один коттедж не был похож на дачу Билли.

Тем летом я работал на ярмарке. Когда я вернулся в сентябре было все еще очень тепло бабье лето горлицы рано утром ворковали в лесу однажды я гулял по шпалам перед завтраком и тут увидел тропинку и вдалеке коттедж.

Дачники уже уезжали. Вряд ли там окажется Джон Хемлин. Я пересек мост над маленьким ручьем. Калитка скрипела на утреннем ветерке. Коттедж казался заброшенным, дверь на заднем крыльце открыта. Я поднялся по ступенькам, и постучал в открытую дверь.

— Есть кто-нибудь дома?

Я вошел на кухню. Плитка была на месте, но стол, стулья и посуда исчезли. Я поднялся по крутым ступенькам в маленький коридор, и вот эта комната. Дверь закрыта, но не заперта. Медленно поворачиваю ручку, толкаю дверь и вхожу. Комната пуста — ни кровати, ни стульев, только синие обои с морскими сценами и деревянные крючки, на которые мы вешали одежду. Окна без занавесок, и на раме дырка от выстрела из духового ружья. Ничего, никого здесь. Стоял там у окна, глядел вниз на мох и поздние незабудки. Русые волосы на ветру ветер стоял у окна, воркование горлиц, квакающие в ручье лягушки, церковный колокол, живописный городок, растворяющийся в синем озере и небе…


Среда, Харбор-Бич 17, 18 марта 1970 г.


После этого я несколько раз пытался найти коттедж, но всегда пропускал тропинку и, петляя, оказывался у чужого крыльца. Все дома были заколочены. Тем летом я уехал в Детройт и поступил на военный завод. Когда я вернулся в сентябре было еще очень тепло бабье лето горлицы ворковали по утрам в лесу Однажды я гулял по шпалам перед завтраком и тут увидел тропинку и вдалеке коттедж.

Дачники уже уезжали. Вряд ли там окажется Джон Хемлин. Я пересек мост над маленьким ручьем. Калитка скрипела на утреннем ветерке. Коттедж казался заброшенным, дверь на заднем крыльце распахнута. Я поднялся по ступенькам и постучал в открытую дверь.

— Есть кто-нибудь дома?

Никакого ответа из безмолвного домика. Я чувствовал, что он пуст. Распахнул дверь и вошел на кухню. Керосиновая плитка была на месте, но стол, стулья и посуда исчезли. Я поднялся по крутым ступенькам в маленький коридор, и вот эта комната. Дверь закрыта, но не заперта. Медленно поворачиваю…

И леса

ручку, толкаю дверь и вхожу. Комната пуста — ни кровати, ни стульев, только синие обои с морскими сценами и деревянные крючки на стене. Окна без занавесок и на раме дырка — очевидно, от выстрела из духового ружья. Стоял там у окна, глядел вниз на мох и поздние незабудки комната скована отсутствием ничего и никого там нет.

Внезапно я и сам исчез вопрос «Кто я?», расплывающийся в синем небе, цветы и мох, воркование горлиц, лягушки, квакающие под железнодорожным мостом, желтый окунь, бьющийся на пирсе, русые волосы на ветру, едкий азотистый запах ректальной слизи, вонь канализации, моча во мху, вкус листьев грушанки, обеденный колокол, церковный перезвон, живописный городок.

Харбор-Бич 17… Ветер в промозглых небесах над Лондоном мертвый мальчик на призрачной подушке губы потрескались прерывистый свет мелькание Джермин-стрит бледный полумесяц призрачных денди за его головой холодное темное ветреное вечернее небо омытое ветром и дождем прерывистые сны в воздухе.

У меня был пес по кличке Билл

Квартира в доме на калле Кук, где умер мальчик. Двор большой и окружен пятнами тьмы, — тьма, точно недопроявленная пленка над всею сценой. Ночь, во дворе горит свет. Во дворе раненый зверь. Поначалу кажется, что это собака, но потом я вижу мальчика. Очень медленно мальчик встает и подходит к двери. Теперь я вижу, что двор завален старыми банками с краской и козлами для пилки дров, а комната вокруг него развалилась. Я стою в дверях, а он идет в мою сторону, странная грустная улыбка на его лице, не заискивающая, но полная непонятной надежды. На секунду мне кажется, что он опасен, и я делаю шаг назад. Теперь ясно различаю его лицо. Он проделал долгий путь. Он тяжело ранен, едва может идти. Он проделал долгий путь, чтобы здесь умереть. Укладываю его в постель и стою рядом, глядя на его лицо. Он по-прежнему улыбается. Замечаю, что он в серой рубашке и серых шерстяных брюках. От него воняет немытой плотью, грязной одеждой, это запах лихорадки, серый металлический запах. Я сдираю с него рваные ботинки и присохшие клочки истлевших носков. Подошвы в дырах. Расстегнув рубашку, замечаю ножевую рану в груди, на рубашке запеклась кровь. Очень медленно его руки ползут вниз, большими пальцами он цепляет ремень на брюках. Слегка поворачивается на кровати, словно всматриваясь в дверной проем. Он улыбается кому-то, стоящему перед ним, на секунду его лицо озаряется и тут же бледнеет.

Печальное высохшее лицо. Ночью он умер. Умер совсем несчастный.

Блюз мертвеца

Академия Смерти, основанная Одри Карсонсом, была задумана как программа для выработки всеобщего иммунитета к смерти. Вакцина против смерти, короче говоря. Иммунитет — по-прежнему самое надежное оружие против вируса, а смерть — вирус, имеющий множество форм. Иммунитет к одной разновидности не означает иммунитета к другим. Учащиеся должны испытать различные виды смерти, чтобы приобрести полный иммунитет. Означает ли это, что после расстрела выпускник останется невредимым, оказавшись перед настоящей расстрельной командой? Смысл в том, что, если у него есть иммунитет к этой форме смерти, его никогда не будут расстреливать. Смерть — всегда твоя смерть. И, подобно любому вирусу, она должна стать неожиданностью для хозяина, чтобы получить право на вход. Если он уже знаком с этой формой смерти, она не сможет войти в дверь. Как же мы передаем опыт смерти, не умирая физически? Мы делаем это электронным способом, вызывая у испытуемого мозговые волны и телесные ощущения необходимой нам разновидности смерти. Продолжается это до остановки сердца. Поскольку физическая травма не нанесена, пробуждение и выздоровление проходят с легкостью. В то же время, опыт смерти полностью воспроизведен. Думаю, все вы согласитесь, как только мы начнем настоящие занятия, что это невыносимое, в буквальном смысле невыносимое ощущение достигает предела, когда его постепенно перестаешь воспринимать, и мало-помалу исчезает. Обычно сразу после оживления испытуемые приходят в себя, они бодры и энергичны. Так называемые естественные смерти легче воспринимаются начинающими, их также проще фиксировать и воспроизводить… удавалось ли ей когда-нибудь установить контроль над фантазиями нет ты врешь он просто сказал да на самом деле ее очень трудно держать под контролем. В конце концов я хозяин банка подлинное эго и фальшивое эго пока вы еще со мной со всякими оговорками все кажется идет неплохо но в любой момент пуф! это словно пробиваться сквозь дно пруда в конце концов водоворот затащит тебя куда? Ты создаешь мистическую гору из гальки синей тени валуна.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация