Он сглотнул, не в силах подобрать слова.
– Я… А ты сама всегда держишь обещания?
– Я? Я?! – Она горько рассмеялась. – Я пожертвовала собственным ребенком, чтобы сдержать обещание, данное самой себе. Неужели я могу отречься от слова, которое дала тебе?
Макбет молча смотрел на нее. Он вдыхал ее дыхание, ее ядовитое дыхание, чувствуя, как с каждой секундой оно все сильнее отравляет его.
– Как же ты не поймешь? Ведь если у нас ничего не выйдет, Дункан и тебе голову снимет.
– Все у нас выйдет. Слушай. Сейчас я налью Дункану бокал вот этого бургундского и добьюсь, чтобы его телохранители тоже попробовали этого вина – пусть по крайней мере пригубят! Никакого привкуса они не заметят, разве что в ушах у них будет слегка шуметь. А когда они лягут, то уснут как убитые…
– Да, но…
– Тсс! Ты придешь туда с кинжалом, так что проснуться им ни в коем случае нельзя. Потом ты измажешь их кровью, которая будет на лезвии, а сами кинжалы спрячешь им в кровать. Позже, когда ты разбудишь их…
– Наш план я помню. Но у него есть слабые места и…
– Любимый, это твой план, – она ухватила его за подбородок и укусила за мочку уха, – и он прекрасен! Все поверят, что Геката подкупил телохранителей и что они не уничтожили улики, потому что напились.
Макбет прикрыл глаза.
– Ты можешь рожать только мальчиков, верно?
Леди тихо засмеялась и поцеловала его в шею.
Макбет взял ее за плечи и осторожно отстранился.
– Ты – моя погибель, Леди. Понимаешь?
Она улыбнулась:
– А ты понимаешь, что я отправлюсь за тобой куда угодно.
Глава 8
Ужин проходил в отдельном зале, в ресторане. По правую руку от хозяйки сидел Дуфф, по левую – Дункан. Макбет занял место напротив них, а пару ему составила Кетнес. Дуфф заметил, что и Кетнес, и Макбет разговаривали мало и почти ничего не ели, однако все остальные гости говорили достаточно громко, и перекричать их было непросто. Леди непринужденно болтала с Дунканом, а сам Дуфф молча слушал Малькольма, стараясь не зевнуть.
– Кетнес сегодня такая красивая, правда?
Дуфф повернулся. Леди невинно улыбалась, глядя на него огромными голубыми глазами.
– Да, мэм, почти такая же красивая, как и вы, – ответил Дуфф, чувствуя, что галантности ему явно не хватает.
– Она не просто прекрасна, – продолжала Леди, – мне кажется, чтобы достичь того, чего достигла в вашей профессии Кетнес, надо немалым пожертвовать. Например, семьей. По-моему, она как раз это и принесла в жертву – семью. Как и вы, Дуфф. Верно?
Ее глаза были серыми. Серыми, а не голубыми.
– Если женщина стремится сделать карьеру, она обязательно чем-то жертвует. Как мне кажется, – Дуфф поднял бокал и обнаружил, что тот опять пуст, – семья – это не самое главное. Не для всех. Думаю, вы со мной согласитесь, мэм.
Леди пожала плечами:
– Мы, люди, существа практичные. Выбрав однажды путь, который уже не изменить, мы изо всех сил стараемся защитить свои принципы, чтобы мысли об ошибках не преследовали и не мучили нас. По-моему, это и есть залог счастливой жизни.
– Значит, вы боитесь, что если вы увидите вашу жизнь такой, какая она на самом деле, то будете считать, что совершили ошибки?
– Женщине, чтобы получить все то, чего ей хочется, нужно мыслить и поступать по-мужски и не думать о семье. Ни о своей, ни о чужих.
Дуфф отшатнулся. Он попытался поймать ее взгляд, но Леди наклонилась вперед и разливала гостям вино. А в следующий миг Дункан постучал ложечкой по бокалу и громко кашлянул.
Дункан принялся расточать похвалы хозяйке вечера, угостившей их таким роскошным ужином, и хозяину вечера, благодаря которому они получили возможность здесь собраться, а также упомянул об их общем деле – бороться на благо жителей города. Дуфф же не сводил глаз с Макбета. В конце речи Дункан сказал, что добросердечный Господь послал им прекрасную возможность отдохнуть после непростой рабочей недели и что он искренне советует всем этой возможностью воспользоваться, потому что, вполне возможно, он, их новый комиссар, окажется вовсе не таким добросердечным и в последующие недели отдыхать им не придется.
Дункан пожелал всем доброй ночи и, подавив зевок, поднял бокал за Леди и Макбета. Гости захлопали, а Дуфф подумал, что сейчас Макбет предложит всем выпить за Дункана, ведь тот, как ни крути, комиссар. Однако Макбет сидел молча, бледный и растерянный, словно окаменев. Новый статус, новая должность и новые требования, которым ему придется соответствовать, явно выбили почву у него из-под ног.
Леди привстала, и Дуфф выдвинул ее стул.
– Благодарю за прекрасный вечер, мэм.
– И я вас, Дуфф. Вам дали ключ от номера?
– Спасибо, но я сегодня заночую… в другом месте.
– Вы не поедете в Файф?
– Нет, я переночую у двоюродного брата. Но я приеду сюда завтра утром – заберу Дункана и подброшу его до дома. Мы оба живем в Файфе.
– А во сколько вы хотите за ним заехать?
– В семь. И у меня, и у Дункана дети, и… Ну да, выходные же, полно дел. Ну, вы представляете.
– Вообще-то нет. – Леди улыбнулась: – Ладно, доброй ночи и передавайте привет двоюродному брату.
Гости один за другим покидали бар и игорные столы и разбредались по номерам или разъезжались по домам. Макбет стоял в фойе, пожимая руки и бормоча прощальные слова. По крайней мере, здесь ему не придется вести беседу с оставшимися.
– Похоже, ты и правда приболел, – заявил ему вернувшийся из туалета Банко. Язык у него слегка заплетался. Он положил руку на плечо Макбета: – Ложись-ка спать, а то перезаражаешь тут всех.
– Спасибо, Банко, но Леди еще в баре, гостей развлекает.
– Комиссар уже час как ушел спать, так что и тебе можно. Пойду еще выпью чуток, и мы с Флинсом тоже поедем. И чтобы тебя тут к тому времени не было. Ясно?
– Ясно. Спокойной ночи, Банко.
Макбет посмотрел, как друг, пошатываясь, шагает к бару, а затем взглянул на часы. До полуночи оставалось семь минут. Он подождал еще три минуты, а потом выпрямился и заглянул в зал, где Леди, стоя возле бара, беседовала с Малькольмом и Леноксом. В ту же секунду, будто почувствовав на себе его взгляд, она оглянулась, и их глаза встретились. Леди едва заметно кивнула, и он кивнул ей в ответ. Затем Малькольм сказал ей что-то, она рассмеялась и ответила. Теперь засмеялись ее собеседники. Необыкновенная.
Макбет поднялся наверх и прошел в их с Леди номер. Прижавшись щекой к стене, он прислушался. Из номера телохранителей доносился громкий ровный храп. Макбету показалось, что звучит он почти доверчиво. Он присел на кровать и провел ладонью по покрывалу, так что шелк зашуршал под его грубыми пальцами. Да, она необыкновенная. Ему с ней никогда не сравниться. И, возможно, у них и правда все получится, возможно, они двое, Макбет и Леди, действительно смогут все изменить, спасти город, продолжить начинания Дункана и добиться того, чего никогда не добился бы Дункан. Ведь у них было желание и сила, и они могли завоевать народную славу. Из народа, ради народа и с народом.
