Она улыбнулась.
— Это самое меньшее, что я могу сделать. Что ты хотел узнать?.
Сумочка была повёрнута той стороной, где были вышиты ворота и золотистый фонарь.
— На рисунке с другой стороны я заметил какие-то знаки, похожие на китайские иероглифы.
Миссис Геревард перевернула сумочку.
— Вот эти.
— Да?
— Можно спросить, что они значат? Если вы знаете.
Она замялась на миг, а потом снова улыбнулась и обвела взглядом комнату. Доктор Гауэрвайн вышел на крыльцо покурить, остальные разбрелись кто куда. Миссис Гауэрвайн понизила голос.
— Это настоящее название дома, Майло. Этого дома. Не знаю, как правильно произносить его, но в нашей семье… — Старая леди снова огляделась, чтобы удостовериться, что они одни. — В нашей семье всегда произносили это слово как «Лэнсдегаун».
Майло разинул рот:
— Так называется камера Джорджи!
Миссис Геревард кивнула с лёгкой улыбкой.
— Именно. Интересно, как бы вызнать у неё, откуда она взяла это имя. Не думаю, что она тебе объяснила.
Майло покачал головой.
— Такое впечатление, будто она надеялась, что я и так знаю. Вспомню, если хорошенько подумаю, и тогда скажу ей.
— Интересно, — пробормотала миссис Геревард. — Я была бы благодарна тебе, Майло, если бы ты пока не пересказывал Джорджи то, что только что услышал от меня.
— А вы ей расскажете?
Старая леди нахмурилась.
— Пока не знаю. Дай мне немного поразмыслить.
И тут в ночной тишине раздался громкий треск.
Ветер уже не один час играл заиндевевшими ветками, но в этот раз звук был другим. Оглушительным.
— Что это? — вздрогнула миссис Геревард. — Господь всемогущий, дом сейчас рухнет?!
— Не могли бы вы не возмущаться так громко?! — прорычал доктор Гауэрвайн, заходя в холл.
Миссис Пайн выскочила с кухни и успокоила:
— Это не дом!
Тем временем отец Майло торопливо натягивал пальто и ботинки. Да, дом тут ни при чём, но откуда-то раздался же этот звук! Он поймал взгляд Майло и широко улыбнулся.
— Пойду взгляну. Такое чувство, что упала большая ветка. Хочу посмотреть, что там такое… Хочешь со мной?
— А можно и мне? — Джорджи Мозель подскочила и бросилась за пальто. — Обожаю зимние вечера.
Мистер Пайн сомневался.
— Не знаю, Джорджи. Там такая холодина!
— Ничего, мистер Пайн. Я нормально отношусь к холоду. — Она надела пальто и застегнула до самого верха. — Ведите!
Ясно, что отец не хотел, чтобы Джорджи увязалась за ними, но не стал возражать, а просто пожал плечами, и они втроём вышли на улицу.
Майло не успел сделать и пару шагов, как чуть было не свалился на спину. Крыльцо превратилось в каток.
— Ну-ка не падать! — Мистер Пайн поймал сына за руку, но тут сам чуть было не потерял равновесие.
— Вы уверены, что справитесь? — засмеялась Джорджи. — А ещё обо мне беспокоились!
Держась за перила и осторожно передвигаясь мелкими шажочками, они умудрились всё-таки спуститься, не поскользнувшись и не упав. Когда Майло ступил на снег, корка под ногами хрустнула, как сахарная глазурь, когда надкусываешь печенье. Нога увязла в снегу так, что зелёный резиновый сапог торчал всего на пару сантиметров. Крыльцо больше не защищало от ветра, и теперь его порывы обжигали щёки, а скрип деревьев напоминал надрывный плач.
— Майло, проверьте с Джорджи беседку, пожалуйста, — попросил мистер Пайн. — Аккуратнее на льду! И держитесь подальше от лестницы. А я проверю сарай и хозяйственные постройки на склоне холма.
Джорджи задумчиво наблюдала, как отец Майло зашагал по снегу вдоль дома. Потом она как будто вспомнила о Майло и улыбнулась ему.
— Похоже, остались только мы с тобой, приятель.
Майло понял: то ли Джорджи не в восторге от того, что осталась с ним, то ли они думают об одном и том же — а что на самом деле отправился проверить мистер Пайн?
«Разумеется, — размышлял Майло, пока они протаптывали себе дорогу к роще, — Джорджи не положено знать, что сарай построен из камня, так что ему ничего не будет от упавшей ветки, даже самой огромной. А остальные постройки…»
Ох! Майло на ходу понял вдруг, что это был за шум и куда отправился отец.
Джорджи в два прыжка подскочила к Майло.
— Что? — спросила она.
— Что? — повторил он, пытаясь напустить на себя самый невинный вид, когда снова зашагал к роще.
И тут он увидел кое-что, из-за чего опять споткнулся и напрочь забыл об отце. Какой-то человек среди деревьев сошёл с верхней ступеньки лестницы на площадку, с громким вздохом бросил сумку и рухнул на землю. Джорджи издала сдавленный крик, потом замолчала, пока они с Майло пробирались туда, где сидел, согнувшись, незнакомец. Джорджи упала на колени.
— Ты откуда? — спросила она, запыхавшись. — С тобой всё нормально?
— Вон там есть скамейка, мистер, — сказал Майло.
— Я не могу пошевелиться, — со стоном выдохнул незнакомец.
Майло и Джорджи переглянулись, а потом взяли молодого человека под руки и помогли ему встать. Джорджи подставила плечо под его руку.
— Я помогу ему дойти до дома. Можешь взять сумку, Майло?
— Конечно!
Парень повис на плече у девушки, и она наполовину несла его, наполовину волокла к гостинице. Майло взял сумку и пошёл за ними.
Он помог Джорджи затащить незнакомца по скользкой лестнице. «Бедняга, — подумал Майло, — как он только одолел эту уйму заледеневших ступенек?» Затем они с горем пополам отворили дверь. Майло, пока шли к дому, посмотрел на колокол, удивившись, почему гость не позвонил, чтобы спустили фуникулёр. Но колокол замёрз, превратившись в глыбу изо льда и металла. Они провели нового постояльца в дом и усадили на скамейку в холле.
— Кто-нибудь принесите одеяла! — крикнула Джорджи.
— Сейчас!
— Ма-а-ам! — добавил Майло тоном, не терпящим отлагательств.
Миссис Пайн тут же поспешила к ним, а следом за ней и миссис Каравэй. Миссис Пайн так и замерла, уставившись на молодого человека, дрожавшего от холода и потери сил, а потом быстро помогла Джорджи снять с него пальто.
— Всё будет хорошо, — тихонько приговаривала Джорджи. — С тобой всё будет в порядке! Теперь ты в безопасности.
— Кто это? — мистер Виндж наклонился, чтобы рассмотреть получше.
— Я не знаю, — признался Майло. — Он шёл от берега пешком. Колокол не работает.
— Клем! Кофе! — крикнула миссис Пайн.
