По лицу мистера Пайна скользнуло недоумение, после чего он снова исчез за углом.
Вскоре поворот ключа ознаменовал его появление.
— Что тут происходит? — с порога потребовал он ответа.
— Кто-то запер дверь! — Негрет протиснулся мимо мистера Пайна в коридор и осмотрелся. — Мы искали саквояж, сначала наверху, потом здесь… и тут кто-то запер дверь.
— Погоди-ка, я не понимаю…
Негрет пропустил его слова мимо ушей и заглянул в старую комнату Джорджи.
— Видимо, мы близко подобрались, и вор не хотел, чтобы мы нашли пропажу.
— Но мы всё тут обыскали, — запротестовала Сирин, заглядывая через плечо Негрета. — Всё обыскали!
Мистер Пайн нахмурился.
— Мы?
Но комната выглядела точно так, как и раньше. Если вор и перепрятал что-то, пока они сидели взаперти, это означало, что они что-то пропустили. Но что?
— Майло, — сказал мистер Пайн. — Что-то я ничего не пойму…
Негрет хотел ответить, но так и замер. Маленькая неровность на ковре, та самая, которую, как он решил, прикрывает полка, исчезла. Ковёр снова ровнёхонько лежал на полу.
Негрет отодвинул полку в сторону, достал из рюкзака отмычки, вытащил одну из кармашка и просунул между краем ковра и стеной, после чего слегка поднажал и приподнял ковёр так, чтобы просунуть пальцы.
— Майло, ты что… Что ты делаешь… Не трогай ковёр!
— Его уже кто-то трогал до меня, — запротестовал Майло. — Он лежал неровно, а теперь нет. Кто-то его расправил. Готов поклясться, это сделали, пока мы сидели взаперти. Чтобы проверить, что мы под ковром ничего не нашли, и замести следы.
— Майло, ты всё время говоришь… — Мистер Пайн потряс головой и перестал требовать объяснений. — Майло, там могут быть гвозди, осторожно, ладно?
Негрет слушал краем уха. Его пальцы только что нащупали что-то… это была сложенная вчетверо бумага.
Он осторожно вытащил лист, ожидая снова увидеть зеленоватую бумагу с водяным знаком в виде ворот, но нет. На этот раз бумага была плотной и кремовой. С виду какой-то официальный документ, на таких листах обычно печатают важные письма.
Первым делом, развернув находку, он увидел печать городского муниципалитета Нагспика, синевшую в верху страницы, а потом текст, который походил на официальное заявление: Настоящим письмом удостоверяем и подтверждаем, что податель сего является законным представителем таможенного ведомства суверенного города Нагспика…
Сирин ахнула.
— О нет! — Мистер Пайн, присев на корточки и взглянув из-за плеча Негрета, взял у него листок. Он прочёл документ, повертел его и прочёл снова. — Ой-ой-ой!
— Что это значит, пап?
— Это значит, кто-то из наших гостей не тот, за кого себя выдаёт, а Фенстеру стоит поостеречься. — Мистер Пайн сунул письмо в карман. — Это была комната Джорджи, да? Вот уж никогда бы не подумал, что она таможенный агент. — Он выглянул из окна, за которым бушевал снежный вихрь. — Интересно, зачем она просила вызвать ей лодку, хотя я не сомневался, что никто не приедет. Ты сможешь притвориться, что ничего об этом не знаешь? Мне нужно поговорить с мамой.
— Конечно, пап.
Джорджи Мозель — прославленная воровка и по совместительству таможенный агент? Но разве так может быть? А если да… значит ли это, что их заперла Джорджи? И что она украла вещи у других постояльцев? Не похоже всё это на Джорджи!
— Я думаю, она сказала правду, что хочет уехать. И странно, что она оставила этот документ, когда переезжала в другой номер.
— Может, она не хотела, чтобы письмо нашли в её вещах, если кто-то станет искать? — предположил мистер Пайн.
— Кто станет искать?
— В этом доме? Да все станут! — парировала Сирин.
— Я не знаю, Майло. Слушай, мне придётся этим заняться. Попробуй больше не попадать в неприятности и веди себя как ни в чём не бывало.
Похоже, дело принимало серьёзный оборот. Таможенные агенты были заклятыми врагами контрабандистов. Во-первых, мистер Пайн волновался, что если в доме таможенный агент, то могут арестовать Фенстера. Во-вторых, это может навлечь неприятности и на самих Пайнов. Они же во всеуслышание заявили, что Фенстер постоянно здесь останавливается.
— Ладно.
Негрет с Сирин смотрели вслед мистеру Пайну, который быстрым шагом уходил по коридору.
— Ты ведь не думаешь, что это Джорджи? — спросила Сирин.
— Нет. Я не знаю, кто это, — Негрет широко улыбнулся. — Зато знаю, где может быть саквояж доктора Гауэрвайна. Пошли!
Когда оба они вошли в кабинет, на втором этаже никого не было, но Негрет понимал, что родители вот-вот появятся, как понимал и то, что его попросят выйти на время разговора, поскольку папа с мамой не захотят обсуждать новости при нём. А значит, на поиски саквояжа доктора Гауэрвайна оставалось всего несколько минут.
Сирин огляделась.
— Почему здесь?
— Это же просто! С такой кучей постояльцев у папы с мамой нет времени лишний раз подняться в кабинет и отдохнуть, слишком много работы. Поэтому сюда легко пробраться незамеченным. Начни искать, а я хочу проверить ключи.
На специальной полке в шкафу всё как будто было в порядке: ящик для хранения наличности, бухгалтерская книга и небольшая доска, на которую крепились ключи. На доске было три ряда по четыре маленьких крючка, каждый крючок для своего номера. Разумеется, сейчас там висели лишь четыре ключа, но внизу в плетёной корзинке лежали запасные от всех комнат. Вообще-то, комплектов должно было быть два, но поскольку ближайший слесарь жил аж в Бухте, у Пайнов было много запасных ключей. А вот один отсутствовал.
— Одного комплекта нет, — сообщил Майло. — Думаю, стоит на всякий случай забрать второй. — Он сунул ключи в рюкзак. — Пока я не разберусь с этими отмычками.
— Вор мог забрать отсюда что-то ещё? — поинтересовалась Сирин.
— Ну, денег обычно мы много не храним. — Майло заглянул в ящик для наличных, чтобы проверить. Там лежало несколько мелких купюр и кучка монет, всё как обычно.
Бухгалтерская книга с именами и датами приезда почти всех гостей могла бы заинтересовать таможенного агента. Негрет достал её из шкафа и полистал. Знакомые имена заполняли страницу, знакомые, но почти все вымышленные. К примеру, Фенстер Плам обычно подписывался Плам Дафф Коллинз. Даже в «Доме из зелёного стекла» контрабандисты были начеку.
Если таможенный агент (Майло так и не мог поверить, что это Джорджи) порылся в бухгалтерской книге, то не обнаружил ничего особенного, кроме списка ненастоящих имён.
Он положил книгу обратно и закрыл шкаф.
