— И как?.. Получается?
— Получается, — спокойно ответил Иосиф. — Пишется легко и вдохновенно, потому как пишу я о том, что хорошо знаю и в чем хорошо разбираюсь. Излагаю свои мысли и чистейшую правду о Ватикане, католицизме и инквизиции. Это все заинтересовало меня давно, еще в первые годы пребывания в Латинской Америке. Думаю, получится хорошая книга, а не такая халтура, какая выходила в России раньше.
Горшков поддерживал разговор то кивком головы, то короткой репликой «да-да-да». Когда Григ закончил, Николай Михайлович спросил:
— Ну и что?.. Так и будешь, нигде не работая, перебиваться с хлеба на квас?
— А почему бы и нет?! Я теперь человек свободный, независимый. Жизнь в СССР, должен вам сказать, вынудила меня быть одинокой вольной птицей. И это, кстати, хорошо, потому что только вороны летают стаями, а такие орлы, как я, — всегда по одиночке выискивают себе добычу. Для полноты счастья мне не хватает сейчас лишь одного: стать хищником.
Горшков рассмеялся.
— Да-a, ты — орел, Иосиф! Тебя, птицу стреляную, видно сразу по высокому полету. Молодец, что статьи и книги пишешь… А где ты их печатаешь? Что-то я ни разу не встречал твою фамилию в газетах?
— Так я же публикуюсь не в швейцарских газетах, а в наших, советских.
— А мы в посольстве тоже получаем некоторые центральные газеты и журналы.
— А фамилия «Лаврецкий» вам случайно не встречалась в них?
Реакция Горшкова на его вопрос превзошла все ожидания — тот всплеснул руками и радостно воскликнул:
— Так это ты Лаврецкий? Молодец! Прекрасные статьи ты пишешь! Послушай, Иосиф, а что если я предложу тебе интересную и близкую по твоим знаниям и взглядам работу. Причем, такую, на которой ты будешь вести диалог с представителями зарубежных стран.
— А что нужно делать?
— Вчера я случайно, как вот с тобой сейчас, встретился со знакомым тебе Олегом
[215] из Парижа. Ты должен помнить его. В свое время ты передавал через него разведывательную информацию, добытую тобой в Италии.
— Уж не Алексеев ли это? Александр Иванович? — обрадовался Григулевич.
— Он самый. Но настоящая его фамилия, чтобы ты знал не Алексеев, а Шитов. Алексеевым он стал в начале войны. На случай захвата немцами Москвы Александр Иванович должен был под фамилией «Алексеев» остаться в столице в качестве разведчика-нелегала. Сейчас Александр Иванович работает заведующим отделом стран Латинской Америки в Госкомитете по культурным связям с зарубежными странами. А председателем этого Госкомитета является Георгий Александрович Жуков. Будучи журналистом газеты «Правды», он не раз бывал в тех странах, где ты работал раньше.
— Да-да! Был я на одной из его встреч в Южной Америке, но по соображениям конспирации познакомиться с ним тогда не мог.
— В процессе разговора со мной, — продолжал Горшков, — он обмолвился о том, что у него в отделе не хватает двух человек: одного на должность замзава, а второго — на ведущего специалиста с хорошим знанием испанского языка и хотя бы малость понимающего проблематику стран Латинской Америки. Хочешь, я замолвлю ему о тебе доброе слово?
Григ задумался.
— Если тебя это не устраивает, — прервал его размышления Горшков, — то могу тебе помочь с учебой. Должен же я хоть чем-то тебе помочь, пока нахожусь в Москве.
Иосиф Ромуальдович заулыбался и тихо, словно для самого себя, проговорил:
— До чего ж ты великодушный человек, Николай Михайлович! Добрый и заботливый! К сожалению, у меня уже не тот возраст для учебы. Мне же за сорок сейчас… И потом, я уже учился несколько лет в Сорбонне, но, правда, не закончил ее. Это было как раз тогда, когда в Париже работали резидент Орлов и его помощник Коротков, выдававший себя за чехословацкого студента из той же Сорбонны.
— Да, я об этом знаю и должен заметить, что в нашей стране без высшего образования трудно будет пробивать тебе дорогу в жизни. Надо обязательно получить высшее образование. На очное отделение по возрасту ты, конечно, не подходишь, а вот на заочное — в самый раз. Ты, кстати, член партии или не успел еще вступить?
— Я вступил в нее еще до загранкомандировки в Рим.
— Вот и хорошо. Мой друг Дмитрий Петрович Шевлягин является сейчас завсектором ЦК КПСС, а его товарищ Митронов стал недавно ректором Академии общественных наук при ЦК КПСС. Давай-ка я посодействую тебе в зачислении на заочное отделение без вступительных экзаменов. Со временем ты получишь нужный диплом о высшем образовании.
— Я согласен.
— Считай, тебе повезло, что ты встретился со мной. Через два дня я должен возвращаться в Швейцарию. Поэтому завтра вечером, после восьми часов, позвони мне домой. — Горшков назвал ему номер квартирного телефона. — Завтра я сообщу о результатах моего разговора с ректором Академии, а сейчас, извини, мне надо быть в доме два на Лубянке. Иначе я не попаду на прием к зампреду КГБ.
— Огромное спасибо тебе, Николай Михайлович.
* * *
С детства Григулевичу внушали, что судьба каждого человека предопределена от рождения и до последнего дня. Если это так, то встреча с Горшковым, как считал Иосиф Ромуальдович, была ему предначертана, как и все остальное в его жизни. Благодаря заботе Горшкова он был принят на должность заместителя заведующего отделом стран Латинской Америки Госкомитета по культурным связям и зачислен на заочное отделение Академии общественных наук при ЦК КПСС.
До отъезда в Швейцарию Горшков успел решить для Григулевича и еще один жизненно важный вопрос: на приеме у зампреда КГБ он убедил последнего в необходимости назначения разведчику-нелегалу персональной пенсии. Так появился в личном деле Григулевича родившийся через три года после его увольнения еще один секретный документ, подготовленный уже после отъезда из Москвы Горшкова и подписанный заместителем начальника внешней разведки:
«Председателю Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР генералу армии тов. И. А. Серову
В 1937–1954 годах органами советской разведки использовался на закордонной работе нелегал Макс — 1913 года рождения, гражданин СССР, член КПСС.
В 1938–1948 годах он находился на нелегальном положении в странах Латинской Америки, в 1949–1953 годах — в Италии. По работе в разведке характеризовался положительно: лично принимал участие в ряде ответственных оперативных операций. Осуществил значительное количество вербовок, около двухсот, десять завербованных им агентов успешно используются нами и в настоящее время. За выполнение специальных заданий Макс награжден орденами Красной Звезды и Красного Знамени.
