— А как тогда понимать твою по совместительству работу в уругвайском консульстве? Это же тоже чистая политика?! — Голос экс-президента несколько утратил прежнюю мягкость.
— Чистой политики не бывает, от нее всегда попахивает дерьмом, — пробормотал Теодоро. — Дай какая это работа! — махнул он раздраженно рукой. — Я бываю там два-три раза в неделю по одному часу. И должность у меня там маленькая и низкооплачиваемая…
— Какая?
— Секретарь-консультант уругвайского консульства.
— Прекрасно, — обрадовался вдруг экс-президент и, посмотрев на посла Фасио, сказал: — С моей легкой руки ты можешь стать дипломатом более высокого ранга. При условии, если ты согласишься мне помочь. Я лично порекомендую тебя на высокую должность в нашей миссии в Риме. По возвращении в Сан-Хосе я обязательно переговорю о тебе с министром иностранных дел Марио Эчанди
[118]…
Но Теодоро уже не слушал, что говорил экс-президент. Не ожидавший такого поворота дел Теодоро задумался: «А как на это посмотрит Центр, если я и в этом случае без его санкции дам согласие?..» Понимая, что выход на дипломатическую арену от «родной страны» сулит еще большие возможности для получения разведывательной информации открытым, легальным способом, он для видимости тяжело вздохнул и сказал:
— Я осознаю свой долг перед Родиной и, свидетельствуя свое уважение к будущему президенту моей страны, заявляю, что согласен оказать помощь в составлении предвыборной программы.
Не скрывая радости, Фигерес спросил:
— Сколько времени понадобится на ее составление?
— Месяца два, не меньше, — ответил Теодор.
Экс-президент перевел взгляд на своего политсоветника
Одубера:
— Это нас устраивает?
— Несомненно, — ответил Даниэль.
— Тогда у меня все. — Фигерес встал, повернулся к Теодоро и, обеими руками сжав его руку, сказал: — Еще раз благодарю тебя за хорошо организованную поездку по Италии. Я и Генриетта приглашаем вас с Луизой к нам в Сан-Хосе. Мы тоже провезем вас по всей нашей маленькой стране и покажем такие красивые места, каких вы никогда и нигде не видели.
Теодоро Кастро буквально воссиял, словно его новая звезда взошла на небосклоне.
— Спасибо за приглашение, сеньор Фигерес, — поспешно ответил он.
* * *
После отъезда из Италии Хосе Фигереса и посла Даниэля Одубера Теодоро предложил Фрасиско Орличу и его жене Марите переехать из отеля «Рафаэль» в его личный особняк, чтобы более продуктивно использовать время для составления проекта предвыборной прграммы
[119] и воззвания кандидата в президенты к костариканскому народу. До переселения гостей из отеля Теодоро успел сообщить в Центр о том, что в Италии с неофициальным визитом находилась группа влиятельных костариканских политиков, которых он, как переводчик, по поручению профессора Тиччи и консула Пачелли сопровождал по Апеннинскому полуострову.
Далее он сообщал:
«…Мне и Луизе удалось установитъ дружеские отношения с семьями бывшего президента Хосе Фигереса и его бывшего министра Франсиско Орлина. Оба являются богатыми плантаторами, и по их настойчивой просьбе я дал согласие создать экспортно-импортную фирму «Карибэ» по продаже их кофе и закупке в Европе различного оборудования и промышленной продукции для Коста-Рики.
Сегодня мое положение куда крепче, чем было к концу прошлого года. Но это не значит, что мне теперь нечего опасаться. По мере расширения моих связей увеличивается и фактор непредвиденности. Однако, что поделаешь, если все это входит в правила разведывательной игры и является теперь неотделимой частью моей жизни и рабо?пы.
Подробный отчет о поездке по Италии и добытой информации за последние три месяца вышлю дипломатической почтой в ближайшее время.
Макс.
24.04.51 г.»
В направленном несколько позже отчете в Москву разведчик сообщал, что побывавшие в Италии лидеры партии Национального освобождения Коста-Рики Фигерес, Одубер и Орлич пообещали ему должность первого секретаря дипломатической миссии в Риме. Что лично он не проявлял к этому особого интереса, однако дал свое согласие, и что такое назначение может состояться уже в ближайшее время.
В одном пакете с отчетом, направленным в Центр, находились и другие информационные материалы:
«1. Очередная моя поездка в Югославию состоится в конце 1951 — начале 1952 года для заключения торговой сделки. Организовал эту поездку итальянец Карло Кутоло де Винченцо по прозвищу «Эмиссар», с которым я познакомился через выходца из Одессы Илью Бравермана. В годы Великой Отечественной Эмиссар командовал партизанской бригадой на Балканах и тогда же познакомился с Иосипом Броз Тито, которого он по сей день считает личным другом и периодически наезжает в Белград для встречи с ним. Как сопредседатель объединения титовцев в Италии Эмиссар часто посещает югославское посольство в Риме, на меня он производит впечатление жуликоватого человека. Запланировал с его помощью осуществить ряд коммерческих сделок в Югославии и попытаюсь через него выйти на «Нерона».
Учитывая это, прошу срочно проверить его по оперативным учетам и сообщить ваше мнение. Возраст его — не более сорока лет.
2. Коммерческая деятельность моих экспортно-импортных компаний «Тико» и «Карибэ» заметно оживилась. Налажены деловые связи с двадцатью странами. Растет объем почтовой переписки, стал регулярно поступать различный товар. О высокой степени доверия ко мне свидетельствует тот факт, что дорогостоящий товар я получаю из других стран под честное слов, без представления предоплаты, гарантий и выполнения иных договорных обязательств. Таким образом, популярность моя растет. Растет и мой счет в банке. Теперь у меня есть возможность заказывать любую информацию экономического характера и получать установочные данные на интересующих меня лиц…
3. По приглашению Джузеппе Тиччи — соучредителя моих компаний «Карибэ» и «Тико», принимал участие в торжественном мероприятии, посвященном итогам работы итало-американской торговой палаты. Был представлен премьер-министру Италии де Гаспери. Когда Тиччи знакомил нас, то назвал меня не коммерсантом, а костариканским кофейным плантатором, на что тот отреагировал критическим замечанием: «Почему Коста-Рика поставляет много кофе Ватикану и совсем мало в Италию?» Я заверил его, что моя работа в Риме позволит значительно увеличить поставки нашего высококачественного кофе в Италию. Затем я был представлен ранее мне незнакомым высокопоставленным чиновникам из Италии и США, в частности директору «плана Маршалла»
[120]Зеллербаху, лидеру республиканской партии Италии Рандольфо Паччарди, министру иностранных дел Италии Карло Сфорца и президенту папской Академии наук Агостино Гемелли.
