– До завтра, девочки! – крикнула она коллегам и пошла домой.
Зима на Урале стояла суровая, и снова морозы за тридцать градусов уже неделю не отпускали заснеженный городок. Едва Ольга вышла из магазина, как тотчас закурила, с наслаждением затягиваясь, она почувствовала себя немного лучше. Курила она недавно, еще не втянулась, но сам процесс, да и перекуры, на которые отпускали персонал, ей доставляли удовольствие. Кроме того, неформальное общение с другими продавцами на перекуре можно было назвать даже вполне терпимым и даже местами милым. Ольга докурила сигарету, безразлично посмотрела на свои красные, потрескавшиеся от постоянного общения с реагентами руки, на обломанные ногти, надела варежки и, втянув голову в плечи, быстрым шагом пошла на остановку.
В морозы всегда были перебои с автобусами, особенно если уже полдвенадцатого ночи и «за бортом» минус тридцать. Ольга уже знала, что произойдет дальше. Сначала ей будет просто немного холодно, легкий дискомфорт постепенно перерастет в настоящий мороз. Первыми замерзнут ноги, потому что ее зимние ботинки явно не справляются с долгими ожиданиями автобуса. Затем начнет подмораживать в районе плеч, постепенно холод разольется на спину и поясницу. Колени к тому времени уже совершенно онемеют, и ноги будет мерзко покалывать ледяными иголочками. Ее начала бить дрожь, Ольга ненавидела мерзнуть, ненавидела эту остановку, но выбора не было. На такси денег не оставалось, даже при условии, что Ольга не тратилась на обед, а брала с собой баночку с гречневой кашей.
Пристально всматриваясь в ночную морозную даль, Ольга молилась, чтобы поскорее подошел автобус, потому что терпеть холод не было никаких сил. Когда вдали показался смутный силуэт большого автомобиля, Рябинская надеялась только на одно, что это автобус именно тот, который она ждет.
На остановке Ольга была одна, автобус подошел наполовину пустой, она на негнущихся ногах залезла внутрь и села. Закрыла глаза и постаралась расслабиться, чтобы унять холодную дрожь по всему телу. Вышла Ольга на своей остановке, было очень темно и абсолютно безлюдно. Она огляделась по сторонам и впервые подумала, что этот город очень даже симпатичный, когда нет людей. Стандартные пятиэтажки в морозном ночном свете казались сказочными домиками, а уютный свет от фонарей маскировал их внешние недостатки. Окна уже почти нигде не светились, было поздно, и люди ложились спать, но там, где еще оставался теплый свет, именно он помогал Ольге не чувствовать себя настолько оторванной от жизни и одинокой. По дороге домой Ольга завернула в круглосуточный продуктовый магазин, прошла мимо красивых больших плиток шоколада и поймала себя на мысли, что безумно хочет сладкого. Она достала кошелек и посчитала деньги, оставалось только на вино и на проезд. На сладкое денег не было.
Ольга подошла к кассе и протянула сонной девушке бутылку вина.
– После десяти не продаем, – зевнула продавец.
– У меня сегодня день рождения, – соврала Ольга не задумываясь.
– Хорошо, но пробивать я не буду, пробью утром, – девушка улыбнулась. – Поздравляю!
– Спасибо! – Ольга выдавила из себя улыбку и поскорее вышла из магазина. Она была осторожной, старалась не покупать вино в одном и том же магазине каждый день. Иногда она выходила на остановку раньше и покупала вино в супермаркете за углом, но там продавали только до десяти вечера, а так рано вырваться с работы удавалось один-два раза в неделю. Ольга могла бы покупать вино в обеденный перерыв, но где прятать бутылку всю смену, она не знала. К тому же перед выходом с работы продавцы показывали содержимое сумок охраннику, и поэтому идея закупаться заранее отпадала сама собой.
Ольга добежала до подъезда и едва оказалась в тепле, как тотчас открыла сумку и достала бутылку с вином. Открутила крышку и сделала несколько жадных глотков. Вкус дешевого вина показался Ольге сказочным, она с трудом заставила себя оторваться от горлышка. Голодная, она захмелела очень быстро, топор, который, казалось, все время торчит у нее в груди, исчез, она смогла расправить плечи и выдохнуть. Ольга сидела на подоконнике второго этажа и курила. Хорошо, что уже очень поздно и соседи не выбегут на площадку узнавать, кто это там дымит, нарушая все правила.
«Курение убивает, – хмыкнула Ольга. – Или нет, это жизнь убивает, а не курение».
Докурив сигарету, Ольга автоматически вытерла рукавом губы и поднялась на свой этаж. Бесшумно открыв дверь своим ключом, она вошла в квартиру. Когда она возвращалась домой, отец с мужем уже спали. Ольга бесшумно раздевалась, шла в душ, потом на кухню, где, когда оставались силы, включала планшет и немного бродила по Интернету.
Сегодня Ольга устала настолько, что решила, что в душ можно и не ходить. Она сняла верхнюю одежду и прямиком прошла на кухню. Спрятала недопитую бутылку с вином за шкаф, открыла холодильник и долго смотрела на пустые полки. Кроме булки белого хлеба, майонеза и кастрюли с отварными макаронами, там ничего не было. Ольга хотела поесть макароны с майонезом, но, подумав, что если она их сейчас съест, то на завтрак ничего не останется, решила ограничиться куском хлеба с майонезом. Она жадно жевала импровизированный бутерброд, включив планшет, чтобы проверить свою почту. Дожевав нехитрый ужин, Ольга села за стол и обхватила голову руками.
«Интересно, а чем питаются папа и Ваня, пока я на работе?»
Ольга догадывалась, что Василия Владимировича подкармливает оптимистичная Ирина Матвеевна, недаром она работала на мясокомбинате. Неунывающая соседка появлялась в квартире ее отца все чаще и чаще. Ольга подумала, что Василий Владимирович как-то неприятно быстро отошел от смерти матери, но вслух это, конечно, не говорила. Она была рада и тому, что старик перестал чудить, больше не поджигал газеты и сиделка ему больше была не нужна. Потому что при сложившейся ситуации сиделка была бы просто невозможна. Ольга ничего не сказала отцу ни о пожаре, ни о том, что теперь работает продавцом, она не хотела тревожить старика, да и помочь он ей все равно ничем бы не сумел.
А вот Ваня помочь бы смог, если бы захотел, но он ничего не делал. Мало того, муж постарался сократить все контакты с ней до минимума, и в последние три недели Ольга видела его исключительно спящим, и со спины. Чем питался Ваня, который так и решил остаться вегетарианцем, она не знала. Своих денег у мужа не было, а то, что она оставляла дома на питание, явно не хватало на вегетарианские деликатесы.
Ольга устало вздохнула. Наконец-то переоделась в домашнюю одежду, умылась и так и осталась сидеть за кухонным столом. Она и сама в последнее время избегала общения с мужем, потому что просто не знала, как себя с ним вести. С одной стороны, это именно она виновата в том, что Ваня все бросил в Питере и теперь прозябает с ней без денег и без работы. С другой стороны, когда Ольга оказалась в беде, он мог бы помочь ей, устроиться на любую работу. Но Иван оставался верен себе, он занимался благотворительностью, один раз его даже показали по местному телевидению, когда он с группой энтузиастов очищал от снега двор Первой городской больницы. А денег катастрофически не хватало. Может быть, он ел герань, кто знает.
