Автобус прибыл в пункт назначения точно по расписанию, Ольга вышла в Курихах и огляделась: маленький автовокзал, даже не вокзал, а так, автобусная остановка. Небольшой участок земли вытоптан пассажирами до черноты, неподалеку начинается густой лес, еще полностью утопающий в снегу. В начале марта снег здесь даже и не начинал таять. Ольга отделилась от остальных пассажиров и пошла по узкой, протоптанной тропинке в глубь леса. Тропинка повернула направо, и она увидела большую площадку, от которой шла настоящая дорога, местами даже заасфальтированная, она вела в поселок.
Ольга вспомнила, что Курихи – это не только дачный поселок горожан, но и место постоянного проживания городской элиты. Именно здесь уставшие от провинциальной городской суеты люди строили себе коттеджи и ограждали их двухметровыми бетонными заборами. На некоторых заборах сверху были острые пики, кое-где шла колючая проволока. Ольга с удивлением рассматривала эти чудеса провинциальной роскошной жизни и еще раз поразилась, насколько сильно разделение социальных слоев общества заметно именно в небольшом городе. Коттеджи прятались за бетонными стенами от покосившихся лачуг, в которых доживали свой век коренные жители Курих, и от небольших, но аккуратных садовых домиков горожан. Ольга подумала, что колючая проволока – это явный перебор, но, с другой стороны, может быть, здесь ночами ходят толпы пьяных маньяков, откуда ей знать?
Ольга шла прямо по дороге в глубь поселка, по правую руку от нее тянулись бетонные монстры, а с левой стороны небольшие домики разной степени запущенности. И, конечно, левая сторона буквально утопала в сером снеге, который местами проваливался до самой земли под ярким весенним солнцем.
Ольга остановилась напротив небольшого домика, выкрашенного голубой краской. Он был настолько завален снегом, что было совершенно понятно: с самой осени хозяева здесь не появлялись. Она решительно свернула с дороги и пошла прямо по глубокому снегу, который местами доходил ей до бедер. Подошла к забору, подергала за калитку, которая, конечно, оказалась закрыта. Неуклюже карабкаясь, Ольга перебралась через забор и упала в сугроб. Снег попал за шиворот, набился в ботинки, она встала и поспешила к самому домику. Дернула дверь, она тоже была заперта. Ольга подошла к окну и огляделась в поисках чего-то тяжелого или острого. Какого-нибудь камня, но в снегу камни найти было бы очень трудно. Ольга надавила на стекло руками, и неожиданно легко оно поддалось и упало внутрь дома, даже не разбившись, а лишь немного треснув.
Ольга немного растерялась от такой неожиданно легкой победы, она рассчитывала на более долгую и ожесточенную схватку. Подтянулась на руках и забросила одну ногу на окно, она перевалилась всем телом и оказалась внутри домика, подняла стекло с пола и прислонила его к той части рамы, из которой его и выдавила.
Ольга нерешительно прошла внутрь чужого дома, в последнее время она постоянно находилась в чужих домах, наверное, к этому надо было бы привыкнуть, но она так и не смогла. Каждый раз находясь в чужой квартире, Ольга чувствовала себя чужим, инородным телом и первые минуты не знала, что ей делать дальше. Она потопталась посредине комнаты, подошла к стене и включила свет. Под потолком вспыхнула тусклая лампочка, Ольга подумала, что, наверное, не стоит привлекать к домику внимание, а затем махнула рукой, всего бояться у нее не было сил.
Ольга подошла к шкафу, к старому шкафу, который обычно привозят на дачу не слишком зажиточные горожане, и принялась перерывать его ящики. Наконец она нашла бельевую веревку, вытащила ее, подергала в разные стороны, проверяя на прочность. В середине комнаты стоял большой, видавший виды стол, накрытый клеенкой в розочку. Ольга решила, что стол ей подходит, тем более что он располагался практически под лампочкой, которая освещала комнату. Если выключить свет, выкрутить лампочку, привязать веревку к крюку, встать на стол и…
Ольга решительно сдернула со стола клеенку, меньше всего она хотела в последние мгновения своей жизни смотреть на эти жуткие розочки. Затем подошла к стене, выключила свет, пододвинула стол ближе к лампочке, проворно забралась наверх и сделала петлю. Пока ей страшно не было, не было слез, не было истерики, не было желания никому звонить, ничего писать, было вообще – никак. Ольга встала на цыпочки и привязала один конец веревки к крюку, петлю накинула себе на шею.
«Это больно?»
Она решила проверить, как это будет, и немного согнула ноги в коленях. Веревка впилась в шею, кровь хлынула к лицу, ей стало жарко, в ушах застучало. Было больно. Очень больно, и Ольга выпрямила ноги.
«Это отвратительно и больно», – она в нерешительности замерла на столе, всего шаг, один только шаг, и все закончится.
В дверь постучали, Ольга, не ожидавшая такого поворота событий, дернулась от неожиданности, ноги соскользнули с поверхности стола, и она повисла в петле, с ужасом осознавая, что ей пришел конец. В голове сильно шумело, Ольга чувствовала, как распухает лицо, было невозможно дышать, она конвульсивно сильно дернулась и упала на пол, сильно ударившись головой об угол стола. В глазах потемнело, но она была жива! Ольга сбросила петлю с шеи и схватилась за голову. В дверь продолжали настойчиво стучать.
– Да кто там? – крикнула Ольга, пытаясь подняться на ноги.
– Хозяйка, у тебя аптечка есть? – мужчина перестал тарабанить в дверь. – Я живу напротив, поранился, когда колол дрова, а ни бинта, ни зеленки.
– Сейчас.
Ольга забросила веревку ногой под стол, подошла к выключателю, щелкнула, но света не было.
«Сама же вывернула лампочку», – сообразила она, поражаясь собственной рассеянности.
На ощупь дошла до двери и распахнула ее, на пороге стоял довольно симпатичный мужчина лет сорока. К груди он прижимал замотанную в полотенце руку.
– Света нет, – проговорила Ольга и сделала шаг назад.
Мужчина зашел внутрь комнаты и огляделся:
– Вы только что приехали? Я вас напугал, похоже, – он протянул Ольге здоровую руку. – Миша.
– Ольга, – ей неожиданно стало неудобно, что она плохо выглядит. Да и вообще, она только что пыталась повеситься!
– Я могу лампочку вкрутить, – Миша кивнул на стол, стоящий посредине комнаты. – Я вижу, вам не удалось до нее дотянуться?
– Ну, типа того, – пробормотала Ольга, она до сих пор находилась в состоянии аффекта.
– Давайте я вверну лампочку, попробую одной рукой, а потом вы найдете мне аптечку, ладно? – Михаил улыбнулся. – Просто я боюсь, что, если мы не найдем аптечку, мне придется обходить всех соседей на этой пустой улице.
Ольга тоже улыбнулась, в комнате уже было достаточно темно, но еще не настолько, чтобы ничего вокруг не видеть. Кряхтя и охая, нарочно громко кряхтя, Миша забрался на стол и вкрутил лампочку. Моментально стало светло.
Она встрепенулась и бросилась к шкафу, искать аптечку, но тщетно. Пока Михаил осторожно слезал вниз, Ольга прошла на кухню и огляделась, заметила большой пенал, в таких обычно хранят посуду и прочее барахло, открыла дверцу, прямо перед глазами на полке стояла коробка из-под обуви, в которой лежали лекарства.
