* * *
Вдохновляясь этими «Упражнениями», иезуиты отправились в Перу в 1568 году. Они отплывали из Севильи и Санлукара-де-Баррамеда, ведомые фра Херонимо Руисом де Портильо, который прибыл из Риохи и вступил в Общество Иисуса в Саламанке. Он был исповедником главы канцелярии Вальядолида. Руис де Портильо и его собратья везли с собой многотомное собрание книг, а также несколько грамматик перуанских наречий. В пути корабль превратился в этакую плавучую школу, пассажиров и моряков разделили на группы по четыре человека, дабы они могли изучать «полезные и душеспасительные книги». Порта Кальяо путешественники достигли в марте 1568 года‹‹183››, а до самой Лимы добрались 1 апреля. Фра Диего де Бракамонте, первый ректор
[36] нового сообщества, восторгался тем, что «сей город поразительно схож с Севильей». Вскоре иезуиты получили подходящее место для строительства колледжа, который станет известен как колледж Святого Павла, на улице Энфермерос (Санитаров). Этот колледж сделался центром преподавания humanitas
[37], а еще здесь творил неугомонный фра Руис де Портильо и просвещал городских рабов фра Луис Лопес.
Четыре года спустя, в сентябре 1572-го, в Новую Испанию прибыла первая иезуитская миссия — дюжина братьев во главе с фра Педро Санчесом. Они успешно проповедовали в Пуэбле, а далее отправились в столицу. Иезуитские школы не замедлили появиться в центральных городах Новой Испании — в Паскуаро, Оахаке, Пуэбле и Тепосотлане, а также в Веракрусе на побережье Карибского моря. Сами иезуиты принялись осваивать местные наречия. К 1583 году в Новой Испании имелось восемь иезуитских миссий и 150 проповедников. Индейцы любили иезуитов, поскольку те, казалось, искренне интересовались жизнью туземцев‹‹184››.
Преемники Лойолы были менее творческими людьми, нежели он сам, однако им не откажешь в компетентности. Например, Диего Лайнес, как уже отмечалось, уроженец Альмасана в Сории, отправился в монастырь Алькала, где повстречал Алонсо Сальмерона, с которым вместе ездил в Париж на встречу с Лойолой в 1534 году. На Тридентском соборе Лайнес возражал против того, чтобы миряне пили вино евхаристии, и, судя по всему, полагал, что божественным правом власти наделены не мирские владыки, а епископы. Его преемник в должности генерала ордена иезуитов, Франческо Борха, был одним из самых необыкновенных людей той эпохи. Будучи сыном Марии Энрикес, он приходился кузеном императору Карлу V, чьей матери Хуане в 1555 году отпускал грехи на ее смертном одре. Также он приходился правнуком папе Александру VI. После нескольких лет на постах управленца, вице-короля Каталонии и придворного, Борха в 1548 году примкнул к иезуитам и учредил в Риме иезуитский университет, где преподавали древнееврейский, греческий, латынь, риторику и философию. Каждый день, кроме того, читались лекции по математике, по этике и сразу две — по схоластической теологии. Генералом ордена иезуитов Борха стал в 1565 году; он руководил братьями умело и с фантазией, важными качествами для периода активного утверждения ордена за океаном.
Наследовал Борхе в качестве генерала ордена голландец Эверард Меркуриан, который уделял пристальное внимание деятельности иезуитов на Востоке и назначил туда итальянца Алессандро Валиньяно. Преемником Меркуриана в 1580 году стал Клаудио Аквавива, родом из аристократической неаполитанской семьи, которая подарила миру герцогов Альтри и обогатила церковь несколькими кардиналами. Во многом Аквавива — вполне заслуженно — может считаться вторым основоположником ордена иезуитов.
Семнадцатого ноября 1579 года иезуиты фра Родольфо Аквавива, двоюродный брат генерала, и фра Антонио Монсеррат, отправились в дальнее путешествие ко двору императора Акбара из династии Великих Моголов; на этом пути в Агру их сопровождал крещеный мусульманин фра Франсиско Мохамеддан‹‹185››. Император радушно принял святых отцов; он сам был озабочен распространением собственной религии, которая представляла собою сочетание индуизма и ислама, а также черпала некоторые установления из других вероисповеданий. Фра Аквавива осудил ислам, а Мухаммада назвал лжепророком и неверующим человеком, что, разумеется, разгневало сторонников и последователей мусульманства. Великий Могол в итоге оказался в растерянности, хотя у него имелось желание оказать покровительство иезуитам. Вдобавок орден заручился поддержкой советника императора Абдула Фазиля, который много рассуждал, как он выражался, о «нелепостях Корана»‹‹186››.
На Дальнем Востоке иезуиты добились поистине невероятных успехов. Местные власти разрешили португальцам основать в 1557 году поселение в Макао, недалеко от нынешнего Гонконга. Так зародилась колония, просуществовавшая четыреста лет.
В 1559 году Косме де Торрес отправил португальского миссионера Гаспара Вилелу и некоего японца (который взял имя Лаврентий) распространять христианство в Японии. Валенсиец Торрес начинал с преподавания грамматики на Майорке. Затем он в 1538 году отплыл в Вест-Индию и в Новую Испанию, где стал сотрудничать с епископом Сумаррагой. В 1542 году он оказался капелланом тихоокеанского флота Лопеса де Вильялобоса (см. главу 27). К Обществу Иисуса он примкнул в Гоа в 1551 году, благодаря святому Франциску Ксаверию, которого сопровождал в Японию в 1548 году. Торрес провел в Японии два с половиной года, а затем отправился миссионером в Индию. Следует отметить, что он прожил весьма бурную жизнь.
Сегун, фактически премьер-министр Японии, позволил иезуитам высадиться на островах и проповедовать в 1559 году. Им удалось обратить в христианство нескольких «бонз» (буддийских священнослужителей Японии), но в целом Вилела окормлял разве что обитателей городских окраин. Иезуит по имени Врис, преемник Вилелы, писал: «Презираемый, ненавистный, побиваемый камнями, преследуемый всеми способами, отвергавшийся как недостойный, Вилела не прекращал делать все возможное для распространения веры»‹‹187››.
В Японии португальцы высадились в 1543 году в Тагосиме, на южном побережье острова Кюсю, и познакомили местное население с мушкетами, что радикально изменило характер внутренних японских войн. Святой Франциск Ксаверий, один из ближайших соратников Игнатия Лойолы, в 1551 году познакомил Японию с христианством, проповедовал в Киото и в феодальных наделах на западе страны. Его принимали гостеприимно, некоторые местные феодалы поощряли крещение в надежде привлечь в свои края португальских торговцев. Однако догматическая нетерпимость, свойственная многим миссионерам-иезуитам, обернулась враждой с достаточно миролюбивым буддийским духовенством.
Итальянский иезуит Валиньяно покинул Лиссабон в марте 1574 года. Он прибыл в Гоа, и там ему пришлось провести десять месяцев в иезуитской миссии в ожидании корабля из Макао. Валиньяно потратил это время с толком, вызнавая о том, что происходит в Китае. Он имел представление о попытках ранних христианских миссионеров утвердить европейскую веру в Китае: речь об иезуите Нуньесе Баррето (1555), доминиканце Гаспаре де ла Крусе (1556), иезуитах Франсиско Пересе и Джамбаттисте Рибере (1560 и 1568 года соответственно). Валиньяно сознавал, что все дальнейшие усилия по обращению Китая должны опираться на христиан, которые занялись изучением местного языка, и потому поручил итальянцу Микеле Руджери отправиться в Пекин и первым изучить китайский язык.
