Но вскоре эту часть света сотрясли большие перемены. В Японии в 1568 году свирепый феодал Ода Нобунага захватил Киото и посадил на трон марионеточного сегуна Асикагу Есиаки, властителя области к востоку от Киото, причем действовал он по тайному поручению японского императора. Нобунага стал деспотом Центральной Японии, и начался так называемый период национального объединения. Соратник Нобунаги Тоетоми Хидэеси покорил большую часть Западной Японии, а гибель основных врагов на востоке страны позволила Нобунаге обезопасить свою территорию. Зато «проблема христианства» становилась все более насущной. Обращение в христианство в 1578 году Отоми Йошишиге, одного из наиболее могущественных феодалов острова Кюсю, стало величайшим триумфом иезуитов. Также на Кюсю Омура Сумитаба, местный господин, открыл в 1567 году порт Нагасаки для иностранцев.
Нобунага был убит в 1582 году, но ему наследовал Хидэеси. В последующие несколько лет он укрепил свою власть в Центральной Японии, и символом его побед стал огромный замок, построенный в Осаке.
Тогда в Киото насчитывалось 1500 христиан, а еще больше проживало в окрестностях города. Ими руководил секретарь первого священника Киото, который, когда «бонзы» потребовали изгнания португальского миссионера Вилелы в 1586 году, заявил, что воззрения последнего нуждаются в тщательной проверке. На самом деле этот секретарь тайно восхищался христианством, которое казалось ему глотком свежего воздуха. Возникали и другие оплоты европейской веры, а сам Нобунага, правивший твердою рукой, проявлял удивительную терпимость к христианству.
Новые товары и механизмы, наподобие часов и компасов, доставлявшихся из Европы, начали оказывать влияние на японскую экономику. Былые межрегиональные таможенные барьеры, которые препятствовали развитию торговли, были устранены, как и прежние торговые практики многих гильдий, что фактически представляли собой монополии. Расцвет искусств и обилие интеллектуалов сделали шестнадцатое столетие золотым веком для Японии. Типичными сооружениями того периода были скорее замки, а не монастыри, и замок Азучи-на озере Бива можно признать величайшим архитектурным триумфом Нобунаги. В июле 1579 года Валиньяно прибыл в Японию в качестве провинциала, намеренный действовать осмотрительно, однако радеющий за веру. Он обнаружил на островах 150 000 христиан и около шести десятков миссионеров, из которых большинство были монахами. По его распоряжению стали открывать семинарии для обучения новых проповедников.
Японии предстояло пережить драматический разворот политики при постаревшем Хидэёси в 1587 году, а позднее с островов изгнали даже португальских миссионеров. Но иезуиты успели оставить на островах неизгладимый след.
* * *
Внучатый племянник святого Игнатия, фра Мартин Игнасио де Лойола, францисканец по орденской принадлежности, стал третьим — после Элькано
[38] (1522) и английского мореплавателя Фрэнсиса Дрейка (1580), — кто совершил кругосветное плавание. Этот подвиг пришелся на 1581–1584 годы. Из европейской Испании фра Мартин отправился сначала в Новую Испанию, а затем покинул Акапулько и отплыл в Манилу с семнадцатью францисканцами в марте 1582 года. Он пересек Тихий океан и 24 мая добрался до Манилы. Оттуда двинулся в Макао, затем в Малакку, задержался в Индии и вернулся в Лиссабон к августу 1584 года. Его дневник был опубликован в Риме в 1585 году, как приложения к «Истории королевства Китай» августинца Хуана Гонсалеса де Мендосы. Эта книга, говоря современным языком, оставалась бестселлером на протяжении пятидесяти лет, и ее перевели на все основные европейские языки. Стоит отметить, что обе части книги охватывали весь мир.
В 1601 году Лойола-младший был назначен епископом Асунсьона и Рио-Плате, но умер по дороге к месту назначения, в Буэнос-Айресе в 1606 году. Гонсалес де Мендоса сам никогда не бывал в Китае, но, несомненно, заслуживает того, чтобы о нем помнили. Он отправился проповедовать в Новую Испанию в 1562 году, далее служил Богу в Мичоакане, а также в Мешико / Теночтитлане. В 1575 году он отплыл на Филиппины. Позднее Мендоса стал духовником Антонио де Падильи, главы совета по делам Индий, и был выбран королем Филиппом как человек, который возглавит посольство в Китай. Эта миссия осталась неосуществленной, зато он успел побывать епископом трех столь различных областей, как Липарские острова (близ Сицилии), Чьяпас, былая епархия Лас Касаса в Новой Испании, и Попайян, на территории нынешней Колумбии. Подобные свершения вряд ли возможны в двадцать первом столетии.
К 1600 году иезуиты прочно обосновались в общественном сознании населения трех континентов как высокочтимые аристократы духа и мудрецы. Их пример воодушевлял и вдохновлял. Их часто обвиняли в высокомерии, однако они, как правило, были широко мыслившими людьми, интеллектуалами, способными на самопожертвование, выносливыми и чрезвычайно терпеливыми. Их достижения в первом столетии после основания ордена поистине поразительны. Когда Клаудио Аквавива, пятый генерал ордена иезуитов, умер в 1615 году, численность братьев достигала 13 000 человек, а по всему свету насчитывалось 550 миссий. Без сомнения, пуристы станут настаивать на том, что многие точки на карте, оказавшиеся центрами иезуитского влияния, формально не относились к империи Филиппа Второго. Но, если смотреть шире, именно орден иезуитов вдохновлял испанцев на великие дела.
Книга вторая
Имперская Испания
6. Неприятности в Мексике
Все разговоры велись исключительно о празднествах и торжествах.
Хесус Суарес де Перальта, Мексика (1562)
Правителям испанской Америки давали пышные титулы вице-королей, губернаторов, генерал-капитанов или, особенно в начале шестнадцатого столетия, adelantado
[39]: этот чин ранее даровался тем, кто отбирал земли у испанских мавров. Аделантадо являлся по сути проконсулом, который с согласия короны предпринимал завоевательный набег за собственный счет и, при успешном завершении набега, становился счастливым обладателем государственной власти и наследственного права. На практике, впрочем, этот чин редко использовался дольше одного поколения.
Вице-короли оказались эффективными преемниками ade-lantados в Мешико / Теночтитлане и в Лиме. Они представляли в Новом Свете корону Кастилии и располагали как гражданскими, так и военными полномочиями. Жили они и вели себя так, словно были полноценными монархами.
Вице-королями Новой Испании в шестнадцатом столетии обычно становились аристократы: Антонио де Мендоса (1535–1550); Луис де Веласко (1550–1564); Гастон де Перальта, маркиз Фальсес (1566–1567); Мартин Энрикес де Альманса (1568–1580); Лоренсо Суарес де Мендоса, граф Корунья (не Ла-Корунья, 1580–1583); Педро Мойя де Контрерас, архиепископ Мешико, который управлял в период фактического «междуцарствия» (1584–1585); Альваро Манрике де Суньига (1585–1590); Луис де Веласко-младший (1590–1595); Гаспар де Суньига Асеведо, граф Монтеррей (1595–1603). Все они, кроме архиепископа Мойи де Контрераса, принадлежали к высшей знати‹‹188››.
