– Слушай, а как вы нас нашли? – спросил Вадька, просматривая бумаги.
– Мы к твоей маме зашли, а она говорит, что ни тебя ни Катьки с утра нет, что вы не завтракали и она не знает, где вы болтаетесь. А Катькин гусь и твой ноутбук дома. В то, что вы, не поев, смотались, еще можно поверить; что ты заставил Катьку Харли оставить, тоже, в принципе, могло случиться, хотя и сомнительно, даже ноутбук ты мог побояться взять… Но и то, и другое, и третье? Мы сразу врубились, что дело нечисто, а раз так, то замешан Спец. Мурка давай звонить ментам, а ей говорят, что у майора выходной и где он, никому не известно, зато дежурным был ваш любимый старший лейтенант Пилипенко. Мы прикинули, что если Спец вас похитил, то кроме как на дачу ему вас везти некуда. Ну, мы и решили действовать сами, смотались в гараж фирмы ее папаши, она выцыганила ключи у охранника, схватили мотороллеры и рванули. Думали, если гаишники привяжутся, так даже лучше, сразу ментов вам на помощь приведем. И представляешь, как назло, ни одного поста! Мы уж и не знали, что делать, а тут вы объявились. А с гусем целиком Муркина затея. Он жутко умный, ваш Харли, правда? Тогда возле музея мы без него бы не справились и сейчас тоже.
Вадька неохотно кивнул. Еще раз осмотрев гостиную, они перебрались в библиотеку, и тут их поджидал сюрприз. В библиотеке горел камин, только пламя никак не разгоралось толком, потому что его придавливала целая груда целлофановых пакетов с белым порошком.
– Наркотики! – выдохнул Вадька. Севка не растерялся, схватил со стола кувшин и помчался в ванную. Под потоком воды и без того слабенькие язычки огня зашипели и погасли.
– Наш пострел везде поспел, – даже с некоторым уважением сказал Севка. – И тут денежку заколачивал.
– Слушайте, это, наверно, и есть те самые наркотики из неустановленного источника, которые майор Владимиров ищет, – не обнаружив ничего интересного наверху, сестры спустились и теперь разглядывали потрясающую находку.
– Ну надо же! – Вадькиной досаде не было предела. – Все про него знаем, все доказательства у нас в руках, а он смылся прямо из-под носа! Теперь ищи ветра в поле, где угодно может спрятаться!
– Как он выглядит, ваш Спец? – поинтересовался отошедший к окну Сева.
– Обыкновенно, – Вадька пожал плечами. – Высокий, худой, темные волосы с проседью.
– Еще у него довольно сильно разбито лицо, – вмешалась Кисонька, – и хромота на правую… – она посмотрела на свои ноги, – нет, на левую ногу. Что, у вас появилась идея, Всеволод?
– Идей у меня никаких, только вон на той стороне улицы в такси садится высокий, худой, темноволосый мужик с сильно расквашенной мордой. Насчет хромоты отсюда не видно, но очень даже может быть.
– Это что, все время, что мы тут лазаем, он на улице такси ждал? – с некоторой претензией в голосе вопросил Вадька. Сева развел руками, словно извиняясь за безобразное поведение главаря шайки.
– Так чего мы встали! – гаркнула Мурка. – За ним, бегом!
Увидев мчащихся ребят, Катька вскочила, прижимая к груди Евлампия Харлампиевича.
– Бандиты? – с ужасом спросила она.
Вадька молча схватил сестру за руку и поволок за собой. Они снова, уже в третий раз, набились в машину, Кисонька вырулила на трассу. Впереди неторопливо катило такси.
Кисонька держалась в отдалении, стараясь не попасться шефу мебельных бандитов на глаза, но и не потерять из виду его такси, зато никогда не встречавшийся со Спецом лицом к лицу Сева нахально катил прямо за ним, иногда даже заглядывая в окна машины. Мурка на своем мотороллере держалась посередине. Такси подкатило к развилке, но вместо того, чтобы въехать в город, свернуло на мост.
– Он едет в аэропорт, – прокомментировала Кисонька.
– Думаешь, хочет свалить за бугор? – спросил Вадька, Кисонька промолчала, все и так было понятно.
Вдруг преследуемое такси начало вести себя странно. Оно вроде как задергалось, то ускоряя, то замедляя ход, затем, словно приняв решение, сбросило скорость и остановилось.
– Что он делает, здесь нельзя останавливаться! – изумилась Кисонька.
Но машина все-таки встала, из нее выскочил Спец и, на бегу делая успокаивающие знаки шоферу, помчался к парапету. Он перегнулся через перила, резко взмахнул рукой и тут же побежал назад. Такси отъехало. Кисонька подрулила к месту остановки, где их уже поджидали невероятно возбужденные Сева и Мурка.
– Спорю на что хочешь, он выбросил какую-то улику, – прокричал Сева, стараясь перекрыть гул мечущегося над мостом ветра. – Я видел, он открыл чемоданчик и чуть за голову не схватился, потом уболтал шофера остановиться и бегом сюда.
– Глядите, глядите, вон что-то красненькое плывет, сейчас потонет! – указывая на воду, завопила глазастая Катька.
Все выжидательно глядели на Вадьку. Чувствуя ответственность за успех операции, Вадька напрягся, надеясь, что под давлением из мозгов выжмется идея. В голове было пусто и гулко. Он в отчаянии огляделся, и тут на него снизошло озарение. Ткнув пальцем в Евлампия Харлампиевича, он сказал:
– Пускай он достанет!
– Евлампий Харлампиевич, миленький, достань нам вон ту штучку, пожалуйста, – попросила Катька, подсаживая гуся на парапет. Но тот вовсе не спешил выполнить просьбу хозяйки. Окинув ребят надменным взглядом, он продолжал невозмутимо восседать.
– Рядовой Харли, достаньте из воды улику, – скомандовала Мурка. Но и приказной тон не произвел на гуся никакого впечатления. Он лишь распушил перья, прикрыл глаза и, казалось, заснул.
– Вот тупая птица, ничего не понимает! – сорвался Вадька.
– Он все понимает, – вступилась за друга Катька. – Он просто чего-то хочет.
Она подошла к Евлампию Харлампиевичу, гусь и девчонка вроде как пошептались.
– Он хочет, чтобы Вадик его попросил, – заявила Катька после недолгого совещания. – Вежливо!
– Я! Чтобы я просил этого лишь по недоразумению не зажаренного!.. Очумела?! – возмутился Вадька, но Мурка ощутимо ткнула его в спину.
– Проси быстро и не выделывайся, – прошипела она. – Спец вот-вот смоется!
Тяжко вздохнув, Вадька процедил:
– Слышь, пернатое, вытащи из воды улику.
Но гусь, похоже, не слышал. Он нахохлился еще больше и засунул голову под крыло. Вадька скрипнул зубами.
– Харли, достань, пожалуйста, вон то красненькое, которое сейчас потонет!
Гусь даже не дрогнул. Со всех сторон на Вадьку устремились осуждающие взгляды. Тогда, собравшись с силами, Вадька проорал:
– Премногоуважаемый Евлампий Харлампиевич, не будете ли вы столь любезны слететь к воде и выловить для нас чрезвычайно важное доказательство преступления! Без вашей неоценимой помощи мы не справимся!
Еще мгновение Евлампий Харлампиевич был недвижим, потом из-под крыла показался круглый черный глаз, гусь поглядел на Вадьку, потом на плещущуюся под мостом реку, расправил свои огромные крылья и спланировал вниз, туда, где уже почти скрылась под водой выброшенная Спецом загадочная вещь. Евлампий Харлампиевич плавно опустился на воду, вытянул шею, и вот он уже взмывает вверх и снова тяжело усаживается на перила моста. В его клюве была зажата толстая ярко-красная записная книжка.
