Я пока оставлю в стороне написанное царем военачальникам письмо об иудеях и укажу, в каких выражениях свидетельствует нам об этом Полибий из Мегалополя, который в шестнадцатой книге своей истории говорит следующим образом:
«Двинувшись в вышерасположенные местности, военачальник Птолемея Скопад подчинил себе зимою народ иудейский». Указав затем на победу, одержанную Антиохом над Скопадом, историк в той же книге продолжает: «Антиох занял Батанею, Самарию, Авилу и Гадару, и вскоре затем к нему явились иудеи, живущие около Храма, который носит название Иерусалима. Об этом я мог бы сообщить кое-какие подробности, особенно же о роскошном убранстве святилища, но разговор об этом мы отложим до другого раза». Так повествует Полибий. Мы же теперь вернемся к нашему рассказу и приведем сперва содержание письма царя Антиоха. Вот оно:
«Царь Антиох посылает привет Птолемею
[514]. Лишь только я вступил в страну иудеев, последние приняли нас дружественно, при вступлении нашем в их город оказали нам блестящий прием, выйдя к нам навстречу со всеми старейшинами, в изобилии доставили нам припасов для солдат и слонов и помогли нам изгнать египетский гарнизон из крепости. Поэтому и мы решили воздать им за это, восстановить их сильно пострадавший от беспрерывных войн город и дать возможность множеству рассеянных повсюду евреев вернуться в него и вновь поселиться здесь. Ввиду этого мы для начала решили дать им за их благочестие все необходимое для жертвоприношений, именно жертвенных животных, вина, масла и курений, всего на сумму двадцати тысяч серебреников, шесть священных артаб для пшеничной муки, сообразно их обычаю, одну тысячу четыреста шестьдесят мер пшеницы и триста семьдесят пять мер соли. Я желаю, чтобы все это, по точному моему приказу, было выдано им, равно как повелеваю закончить дело постройки Храма, портиков вокруг последнего и всего, что бы потребовалось еще пристроить. Потребный для этого строительный материал пусть будет доставлен из пределов самой Иудеи, от других народов и с Ливана, и притом без взимания какой бы то ни было пошлины.
То же самое касается и всего прочего, что могло бы способствовать украшению Храма. Пусть все, принадлежащие к иудейскому народу, управляются по собственным своим законам; пусть совет старейшин, священнослужители, ученые при Храме и певчие будут освобождены от подушной, казенной и всякой другой подати. А для того, чтобы город скорее успел отстроиться, я освобождаю настоящих его жителей, равно как всех тех, кто бы вздумал поселиться в нем до месяца иперберетая, от всех повинностей в течение трех лет. Равным образом и впредь мы освобождаем их от третьей части всех налогов, пока жители не оправятся от понесенных ими убытков.
Всех же лиц, которые были уведены из этого города в рабство, мы сим отпускаем вместе с их потомством на свободу, повелевая вместе с тем вернуть им их имущество».
4. Таково было содержание письма. Затем царь издал, желая выделить святилище, распоряжение по всей стране, в том смысле, что ни одному иноземцу не позволено вступать в то отделение святилища, которое закрыто и для иудеев, исключая тех из последних, которые посвящены на то и которым это разрешается местными законами. Далее было постановлено, что никто не смеет ввозить в город мясо лошадиное, или свинину, или диких или домашних ослов, кошек, лисиц, зайцев и вообще всех запрещенных иудеями животных. Также воспрещалось ввозить в город шкуры таких животных или держать их в городе; лишь издревле употреблявшиеся для жертвоприношений животные, которые необходимы при богослужении, могли находиться в пределах города. Всякий же, нарушивший какое-нибудь из этих постановлений, подвергался штрафу в три тысячи драхм серебром в пользу священнослужителей.
Удостоверяя наше благочестие и верность, царь написал об этом в то время, когда находился в нагорных сатрапиях и узнал, что во Фригии и Лидии готовятся перевороты. По этому поводу он повелел своему военачальнику и очень близкому человеку Зевксиду послать некоторых из наших из Вавилона во Фригию. Содержание этого приказа следующее:
«Царь Антиох посылает привет “отцу” своему Зевксиду. Если ты здоров, хорошо, я здоров. Узнав, что в Лидии и Фригии происходят беспорядки, я пришел к заключению, что на это мне следует обратить особенное внимание. Когда же я посоветовался с друзьями, то мы пришли к решению переселить в крепости и наиболее опасные места две тысячи иудейских семейств из Месопотамии и Вавилонии, снабдив их всем необходимым. Я убежден, что эти люди, вследствие своего благочестия, будут преданными нам стражами, тем более что, как я знаю, мои предки засвидетельствовали их преданность и готовность оказывать поддержку там, где это от них требуется. Поэтому, несмотря на всю трудность этого дела, я желал бы переселить их туда с разрешением им жить по их собственным законам. Когда ты распорядишься доставить их на указанные места, назначь каждому из них по участку для постройки здания, а также по наделу для земледелия и виноградарства и освободи их на десятилетний срок от всех податей с их полей. Пока они не получат со своей земли плодов, пусть будет выдаваемо им содержание из средств, назначенных для моих личных слуг; пусть будет выдано вознаграждение также и тем, которые добровольно окажут им в чем-либо поддержку, дабы выражение нашей признательности еще более привязало этих людей к нашим интересам. Одним словом, позаботься о народе, чтобы ему ни с чьей стороны не подвергаться неприятностям».
Этих фактов достаточно для удостоверения расположения Антиоха Великого к иудеям.
Глава четвертая
1. После этого Антиох заключил дружественный союз с Птолемеем
[515], выдал за него замуж дочь свою Клеопатру и уступил ему, в виде приданого за нею, Келесирию, Финикию, Самарию и Иудею. Так как подати (с этих стран) делились между обоими царями, то знатнейшие люди в каждой стране брали себе на откуп эти подати и, собрав требуемую подушную податную сумму, выплачивали ее царям. В это время самаряне, которым теперь жилось хорошо, причинили много неприятностей иудеям, разграбляя их страну и похищая их население.
Все это случилось при первосвященнике Онии
[516]. Когда умер Елеазар, первосвященство перешло к его дяде Манассии, после кончины которого этот сан перешел к Онии, сыну Симона Праведного; Симон же, как мы указали выше, был братом Елеазара. Этот Ония был человеком недалекого ума и очень корыстолюбивым; вследствие последнего обстоятельства он не выплатил царям подати, которую предки его обыкновенно платили из собственных средств, именно в размере двадцати талантов серебра. Этим он возбудил против себя гнев царя Птолемея (Эвергета, который был отцом Птолемея Филопатора), так что Птолемей отправил в Иерусалим посланного с упреком, что он не выплатил налога, и с угрозою, что он разделит страну на участки и пошлет туда на постой своих солдат, если не получит указанной суммы. Услышав эту угрозу царя, иудеи растерялись, но Онию это нисколько не потревожило в его корыстолюбии.
