Эта разница между медленной и быстрой обработкой информации представляет интерес, поскольку в поисках нейронных коррелятов сознания большинство теорий подразумевает, что быстрая бессознательная обработка информации происходит еще до более медленного осознанного понимания. В известном исследовании 1985 года, проведенном нейробиологом Бенджамином Либетом, электроэнцефалограмму делали участникам, сидящим перед экраном, на котором точка двигалась по кругу (как секундная стрелка по циферблату). Участников эксперимента просили выполнить два задания: (1) заметить, какое положение точка занимала на экране, когда они впервые осознали желание действовать, и (2) нажать кнопку, которая записывала положение точки на экране. Промежуток между первым и вторым действием составил двести миллисекунд. Иначе говоря, две десятые секунды проходили между мыслью о нажатии кнопки и действительным нажатием этой кнопки. Электроэнцефалограммы для каждого эксперимента показали, что мозговая активность, связанная с инициированием действия, была сосредоточена преимущественно во вторичной двигательной коре и что этот участок мозга активизировался за триста миллисекунд до того, как участник эксперимента сообщал о том, что впервые заметил за собой осознанное решение действовать.
То есть осознание нами намерения сделать что-либо влечет за собой волну ассоциирующейся с этим действием мозговой активности, распространяющуюся примерно за триста миллисекунд до действия: три десятые секунды проходит после того, как мозг делает выбор, и до того, как мы осознаем этот выбор. Прибавьте к этому времени обработки еще две десятые секунды на то, чтобы осуществить выбор, и это будет означать, что проходит целых полсекунды между возникновением в мозге намерения сделать что-либо и нашим осознанием реального осуществления этого действия. Нейронная деятельность, предшествующая намерению действовать, недосягаема для нашего сознающего разума, поэтому мы испытываем ощущение свободы воли. Однако на самом деле это иллюзия, вызванная тем фактом, что мы не в состоянии выявить причину осознания нашего намерения действовать.
[43] Вместе взятые эти исследования свидетельствуют о том, как глубоко укоренена паттерничность в нашем мозге; она встроена в наше подсознание и порождает паттерны, находящиеся за пределами нашего сознания.
Последний пример паттерничности, связанной с распознаванием лиц, – уже достаточно хорошо изученные приветственные выражения лица, обнаруженные почти во всех группах людей в мире (за исключением тех групп, в которых подобные гримасы подавляются особенностями культуры, например, в Японии). Приветствуя друг друга издалека, люди улыбаются и кивают, а если они настроены дружелюбно, то поднимают брови быстрым движением примерно за одну шестую секунды. В 60-х годах ХХ века австрийский этолог Иренеус Айбль-Айбесфельдт путешествовал по всему миру, снимая людей хитроумно усовершенствованной камерой с угловым объективом, благодаря чему казалось, будто бы объектив направлен в одну сторону, а в это время съемки производились под углом девяносто градусов к направлению, на которое указывал объектив. Таким образом, выражения лиц людей как в городах Европы, так и в селениях Полинезии удалось «ненавязчиво запечатлеть», а затем проанализировать при замедленном воспроизведении. Оказалось, что повсюду в мире имеется присущий людям паттерн приветствий, понимание которого заложено в нас природой и не требует никакой культурной подготовки. Этот паттерн прослеживается не только в случаях радостных приветствий. Айбль-Айбесфельдту удалось также запечатлеть у представителей совершенно разных культур поразительное сходство разнообразных эмоций, таких, как гнев, для которого характерны приоткрытые уголки рта, нахмуренные брови, стиснутые кулаки, топание ногами о землю и даже бросание предметов.
[44] В дальнейшем результаты исследований Айбля-Айбесфельдта подтвердил Пол Экман, вдвоем они представили корпус неопровержимых свидетельств, относящихся к эволюционному происхождению паттерничности выражений лица
[45] (рис. 4).
Нейронная деятельность, предшествующая намерению действовать, недосягаема для нашего сознающего разума, поэтому мы испытываем ощущение свободы воли. Однако на самом деле это иллюзия, мы не в состоянии выявить причину осознания нашего намерения действовать.
Рис. 4. Врожденный паттерн приветственных выражений лица у людей всего мира
Австрийский этолог Иренеус Айбль-Айбесфельдт объехал весь мир, снимая приветствующих друг друга людей скрытой камерой. Он обнаружил, что люди приветствуют друг друга издалека, улыбаясь и кивая, а если они настроены дружелюбно, то поднимают брови быстрым движением примерно за одну шестую секунды. Это пример врожденной паттерничности выражений лица. Из «Этологии» Иренеуса Айбль-Айбесфельдта (Irenaus Eibl-Eibesfeldt, Ethology, New York: Holt, Rinehart and Winston, 1970).
Подражание и маскировка
Мимикрия – еще одна форма паттерничности. В уже упоминавшейся статье об эволюции паттерничности Фостер и Кокко представили три примера: (1) хищники, которые обычно остерегаются поедать опасных желтых и черных насекомых, также обходят стороной безвредных насекомых с подобной черной и желтой окраской;
[46] (2) естественные враги змей, хищники, обычно старающиеся не нападать на ядовитые виды змей, избегают также неядовитые виды, мимикрирующие под опасные;
[47] (3) одноклеточные микроорганизмы E.coli (обнаруженные в кишечнике человека) замечены в движении в сторону физиологически неактивного метил-аспартата, поскольку они участвуют в переваривании физиологически активного истинного аспартата.
[48] Другими словами, у этих организмов сформированы значимые ассоциации между раздражителями (зрительными, вкусовыми) и эффектом этих раздражителей (опасный, ядовитый), поскольку такие ассоциации крайне необходимы для выживания; способности формировать такие ассоциации отдается предпочтение, следовательно, ею могут воспользоваться другие организмы, чтобы вводить в заблуждение систему.
