Затем число и размеры птицефабрик в Китае стали расти. К 2009 году почти 70 % китайских бройлеров – домашней птицы мясных пород, в противоположность яичным – выращивались в хозяйствах, где содержалось более 2000 голов другой птицы. Получали распространение и еще более крупные птицефермы: с 2007 по 2009 год количество больших хозяйств (где выращивалось свыше миллиона голов птицы) увеличилось почти на 60 %
{245}. Росли и темпы международной торговли птицей. В 2008 году на экспорт было отправлено в двадцать раз больше кур, чем в 1970 году
{246}.
С увеличением птичьего поголовья и объемов перемещения увеличивался контакт домашней птицы с ареалом и маршрутами перелета дикой, а с ним и частота распространения гриппа от дикой птицы на домашнюю. Эти перескоки, в свою очередь, учащали возникновение вирусов ВППГ, способных вызывать в более многочисленном поголовье более продолжительные и масштабные вспышки заболевания. В результате этих перемен смертоносные вирусы преодолевали репродукционный порог, превращаясь в патогены, способные вызывать у домашней птицы неугасающие эпидемии. Согласно математическим моделям, базовый показатель репродукции у вирусов птичьего гриппа в районах с интенсивным птицеводством оказывается выше десяти
{247}.
Рост БПР вируса вел к увеличению частоты и масштаба вспышек заболевания. С 1959 по 1992 год вспышки смертельного птичьего гриппа возникали в среднем каждые три года. В большинстве случаев грипп поражал не более 500 000 особей. С 1993 по 2002 год вспышки стали возникать ежегодно, а с 2002 по 2006 год – каждые 10 месяцев. Почти в половине случаев жертвами оказывались миллионы птиц одновременно
{248}.
Растущая вирусная угроза от гигантских птицефабрик много лет ускользала от общественного внимания, в основном потому, что вирусы высокопатогенного птичьего гриппа затрагивали исключительно птиц. Людей они не заражали. Затем в 1996 году от дикой птицы грипп перекинулся на домашних гусей на небольшой ферме в провинции Гуандун – одном из крупнейших птицеводческих районов Китая
{249}. Вирус, названный H5N1, выработал два нехарактерных свойства. В отличие от других разновидностей птичьего гриппа, редко отмечавшихся у дикой птицы, этот поражал широкий круг диких видов, в том числе перелетных. И был заразен для человека
{250}.
* * *
Люди заражались H5N1 в ходе близкого контакта с инфицированной птицей. Симптомы обычного гриппа перерастали в тяжелую пневмонию, а у кого-то и в органную недостаточность. С летальным исходом более чем в половине – 59 % – случаев
{251}. Вирус распространялся. Международная торговля птицей занесла H5N1 по крайней мере в восемь стран, в том числе в Таиланд, Индонезию, Малайзию и Камбоджу
{252}. На Ближний Восток и в Европу H5N1 попал благодаря перелетным птицам
{253}. На момент написания этой книги вирус не коснулся Северной Америки, поскольку мало птиц, мигрируют в Северную Америку из пораженных H5N1 областей Старого Света. Но и это может измениться. Вирус время от времени обнаруживается у перелетных птиц Сибири, контактирующих с утками, гусями и лебедями, которые через Берингов пролив мигрируют в Северную Америку. Если они заразятся, H5N1 будет грозить и Американскому континенту
{254}.
Из всех возникающих сейчас патогенов именно из-за вирусов нового гриппа вроде H5N1 вирусологи плохо спят по ночам. Если H5N1 или любой другой новоявленный вирус птичьего гриппа выработает способность успешно передаваться от человека к человеку, косить людей он будет быстро и помногу. Даже сезонный грипп с низким уровнем летальности уносит достаточное число жизней просто за счет массового охвата. Ежегодно от сезонного гриппа умирает до полумиллиона во всем мире. И это уровень летальности вирусов гриппа, которые уже адаптировались к нам, а мы – к ним. Новый вирус, способный распространяться не хуже сезонного гриппа, но обладающий большей летальностью, выкосит миллионы.
Пока H5N1 остается зоонозным патогеном. Он не может передаваться от человека к человеку, поэтому среди десятков тысяч людей, с большой долей вероятности соприкоснувшихся с вирусом летом 2014 года, было отмечено всего 667 случаев заболевания
{255}. Однако со временем контагиозность H5N1 для человека может повыситься. Пока у вируса развиваются по крайней мере десять отдельных линий (или клад – монофилетических таксонов
[10]), каждая со своими отличительными чертами и склонностями
{256}. Некоторые уже мутировали в направлении, повышающем, по мнению ученых, эффективность распространения H5N1 среди людей. В частности, одна из клад – в Египте – лучше других прикрепляется к человеческим клеткам. Возможно, именно поэтому с 2009 по 2013 год более половины заболевших H5N1 приходилось на Египет
{257}.
