– Ну, пацан к успеху шёл, – философски замечаю я.
В портал успевает уйти лишь один. Второй оставшийся ходить не может – ног нет. Но молодцы, да. Хорошо помогли. Мы с ними почти до конца остаток поля ликвидировали. Меня даже начало потихоньку отпускать.
Вяло добиваю раненых, выкашиваю оставшиеся цветочки, затем печально провожаю в небытие кнут, и из последних сил забираюсь в лифт…
– Шеф, домой, – и плюхаюсь в угол.
Вымотался.
Оглушительно топая, Сафронил подошёл и склонился надо мной.
– Выпустил пар?
Я только молча кивнул. Говорить не хотелось, вставать не хотелось, дышал тоже осторожно. Всё-таки крепко меня зацепила пыльца, несмотря на комбинезон.
– А теперь расскажи мне свои ошибки?
Гулкий голос отдавался в черепе, как в пещере, разве что эха не было. Я непроизвольно поморщился. Разве можно так орать над ухом, если человеку плохо?
– Давай потом, Сафронил? Меня и так наизнанку выворачивает.
– Значит, всё ещё хуже, чем я думал.
И так же, тяжело бухая железными подошвами по каменному полу, ушёл. Даже не объяснил, сволочь. А мне сидеть теперь, думать. А я не могу. Голова сразу стала будто набита ватой. Причём, мокрой. Чуть шевельнёшь, всё внутри дёргается из стороны в сторону.
Ну какие у меня ошибки? Какие?..
Я секунду постоял неподвижно, закрыв глаза. Солнце, точнее, Агон, светит ярко, а в этой каменной яранге, скорее всего, как обычно, полумрак. Сделал глубокий вдох, на секунду оглянулся на десяток охранников, аккуратной кучей сложенных под стеной, и вошёл внутрь.
– Опа! Вы нас не ждали? А мы припёрлися!
Надо же, все, кто нужен, здесь. И Мымрог, и Эфере, и даже оба дурака-советника.
– Ты? – толстое тело неожиданно резво подскочило со своих подушек.
Эфере, ни слова не говоря, стремительно приблизился ко мне и неуловимо махнул кнутом. Я сделал то же самое. Чёрный кожаный хлыст на долю секунды сплёлся с огненным, и мой противник чуть не упал, когда в руке у него осталась лишь деревянная рукоять с несерьёзным обгорелым хвостиком.
– Значит, это ты уничтожил всю «ангельскую пыль»? – мымрог щёлкает пальцами, и из-за занавески медленно, красуясь голыми широкими плечами, выходят четверо с мечами. – А я тебя любил. Видимо, зря. Ты оказался неблагодарным и за мою любовь обрёк весь клан на смерть.
Занавеска продолжает шевелиться. Скорее всего, за ней лучник, а может, и не один. Мымгыры лук не уважают, считают, что настоящий воин должен драться с врагом, глядя ему в глаза, но здесь, видимо, тоже всё решает политика. А Мымрог не умолкает.
– Ты, неблагодарный, виновен в будущей гибели нас всех. Содрогнись, убийца женщин и детей, ибо и тебя, как и нас, ждёт смерть.
И тут из-за занавески в меня полетели сразу три стрелы. Ещё несколько дней назад я заметил бы их только, когда получил по комбинезону. Но Сафронил не зря не отходил от меня последнюю десятину. И ведь ничего нового не открыл, просто систематизировал мою природную способность к разгону. Так что я рывком ускоряю пульс…
Быстро летят, на виртуальных тренировках казалось медленнее. Зато все почти рядышком. Широкий взмах рукой и три сломанных стрелы падают куда-то в сторону. Отпускаю пульс, пока не выскочило сердце. Прав учитель, рано мне ещё подолгу в изменённом состоянии находиться, надо научиться собой управлять. А то вон, четверо с мечами уже бегут.
Делаю рывок навстречу, на скорости падаю на спину и кручу огненным кнутом над собой. Двое одноногих плашмя валятся на земляной пол, а я, пользуясь инерцией, перекатываюсь и встаю на ноги. Тут главное, не делать пауз. Машу кнутом по боку того, который справа, а сам шагаю назад. Вовремя. Меч со свистом рассекает место, где только что находился мой бок. Разворачиваюсь. У оставшегося охранника очень удивлённое лицо. Того и гляди, закричит «Я так не играю».
С силой пихаю его основанием ладони в нос. Пару минут ему будет не до меня, а убивать случайных людей в мои планы не входит. Пока меченосец присел, держась за лицо, поворачиваюсь к Мымрогу.
– Не из-за меня вы собираетесь умереть, а из-за тебя, дурака. Я же в первый день просил меня отпустить. А ты? Вот и расплачиваешься теперь за свою глупость.
С диким нечленораздельным криком на меня бросается Эфере. В помощь ему вскакивает оставшийся охранник. Вот дурак-то! Неужели нос прошёл?
Рывком запускаю пульс в темпе, подпрыгиваю, добавив в ноги чуть зелёной энергии… Ух, хорошо! Ощущение силы опьяняет. Я подскочил на корпус выше стоящих. Тут же луплю Эфере носком ноги в висок и опускаюсь за спиной охранника. Надо же, я уже на полу, а главный надсмотрщик ещё не совсем упал. Отвешиваю охраннику смачную оплеуху. По уху, сложенной лодочкой ладонью. Пару минут в ушах позвенит.
– Мымрог, ты меня не понял? Или и правда хочешь умереть?
Толстяк стоит изумлённый. Я понимаю его мысли. За полминуты из четверых охранников остался один, и тот в сомнительной готовности. Заместитель по работе с рабским контингентом лежит и не дышит. Лучники тоже не добились результата. А судя по тому, что снаружи никто не вбегает и не пытается зарубить незваного гостя, дела совсем плохи.
– Я умру в бою! – кричит он.
А что, похвально. Отец-командир как-никак. Вон, выхватил аляписто украшенный меч и шагнул на меня. И ведь не дрожит почти.
– Ну и дурак, – говорю. – Я хотел предложить вам нормальную жизнь.
Меч опускается.
– Ты уничтожил нашу жизнь, – его голос дрожит. – Теперь мы даже не можем уйти в старые кочевья. Всё занято.
– Ты же знаешь, что не всё, Мымрог. Степь большая.
– Это ты не знаешь. Что ты здесь видел? Только моё хорошее к тебе отношение, да приходящие караваны. А там, – он разгорячённо машет мечом, указывая куда-то влево от себя, – ходят мои браться, сыны, знакомые. И никто из них не потерпит, если я вторгнусь в их земли. Нам осталось только умереть или уходить к мёртвым скалам, а там всё равно смерть. Так что лучше убей меня, как воина, бывший раб. Я не хочу видеть, как умирают мои люди.
В помещении стояла гробовая тишина. Как-то сейчас надо разговор повести, чтобы они сразу всё правильно поняли. А то вон, даже девчонки-рабыни готовы схватиться за любой предмет, которым можно меня по голове огреть.
– Вели подать нам с тобой питья, Мымрог. Потому что я пришёл не убивать тебя, а наоборот, принёс вам новую жизнь и новые угодья.
– С ангельской пылью?
Вот жук хитрожопый. Хрен тебе, а не халявная дурь. Будешь как все, на траве и навозе существовать.
– Ангельской пыли больше не будет. Будет как раньше. Много лугов, много травы для скота и воды для всех.
– Где?!
Нет, однозначно жук. Чуть не запрыгнул мне на плечи с этим вопросом. Надо его слегка окоротить.
