– Думаю, только лодка Урана поможет нам туда добраться, – вернул Валюшку к реальности голос Валера.
– И где вы ее возьмете? – спросил Витки Сейтман.
Азанде важно кивнул, демонстрируя, что его тоже интересует этот вопрос.
Валюшка вытаращила было глаза, но тут же вспомнила слова Альфы о том, что специалисты в курсе всего, что происходило вокруг Острова.
Ну что ж, тем лучше! Никому ничего не надо объяснять.
– Прошлым летом лодку к нам на помощь прислал Уран, но он погиб, – напомнил Лёнечка, который снова обрел способность мыслить логически и выражаться по-человечески. Неведомо, конечно, надолго ли!
– Но в самый первый раз, еще позапрошлым летом, лодка напала на нас с Сан Санычем, – возразил Валер. – Однако вдруг она еще помнит последний приказ Урана – помогать мне, подчиняться мне – и поэтому явится к нам на помощь, если я ее позову?
[13]
– И как ты собираешься ее позвать? – со скептическим выражением спросил Азанде. – Это же не дрессированный ягуар, который примчится на зов хозяина, чтобы поразить его врага?
– Корабли викингов повиновались их воле во время хождения по морям, выбирая курс, однако я никогда не слышал, чтобы хоть один из них сам по себе снимался с якоря и плыл к своему хозяину, – добавил скепсиса и Витки Сейтман.
«При чем тут викинги, интересно знать? – удивилась Валюшка. – Они невесть когда жили! Витки Сейтман что, не только специалист по погоде, колдун, но и историк?»
– У этой лодки не было якоря, – пояснил Валер. – Иногда Уран привязывал ее веревкой вон там, на мостках.
Он махнул рукой в сторону чахлой пристани, потом взглянул на Ганку – и они снова погрузились во взаимное ошалелое созерцание. Видимо, и с привязыванием или отвязыванием лодки Урана у них тоже были связаны какие-то чудесные воспоминания.
Если честно, это уже порядком достало Валюшку!
– По-моему, мы зря тратим время, – буркнула она. – Что толку языками чесать? Надо попробовать позвать лодку. Приплывет она – отлично. Нет – тогда, видимо, придется разбрестись по домам.
Альфа нахмурился:
– Это что за пораженческие настроения? У нас нет пути назад. Кто же будет спасать человечество?
В голосе его не прозвучало ни малейшей насмешки. Азанде, Витки Сейтман, Валер и Ганка понимающе кивнули, а Валюшка вдруг сообразила, что чего-то не знает о подлинной цели этой экологической экспедиции. Судя по тому, как захлопал глазами Лёнечка, он тоже об этом не имел ни малейшего представления.
Очень интересно…
Витки Сейтман невзначай упомянул Гарма, Альфа обмолвился о спасении человечества, а еще раньше было сказано, что испробованы многие способы попасть на Остров. Зачем? Что они там собираются делать, на Острове? Вернее, что на Острове происходит? Как бы это выяснить? Если задать прямой вопрос, вряд ли получишь прямой ответ. Раз до сих пор никто не позаботился им с Лёнечкой ничего толком не объяснить, вряд ли это сделают сейчас.
И все же Валюшка решилась спросить, однако в эту минуту Альфа скомандовал всем высадку. После этого катер захромал прочь, держась ближе к берегу.
Озаряемые ярким, словно бы издевательски-ярким солнцем, «команда неудачников», как мысленно называла ее Валюшка, отошла чуть дальше от кромки воды и расположилась на скрипучей гальке.
Этот скрип жутко раздражал Валюшку. Казалось, кто-то шастает вокруг и замирает за спиной.
Конечно, никто там не шлялся и не замирал, но это все равно нервировало.
Валер встал на краю мостков, напряженно глядя в даль.
Он не произнес ни слова, да и вряд ли это было нужно. Как, ну как обратиться к лодке, которая некоторым образом также и рыба – огромный осетр? Вряд ли рыбы слышат человеческий голос. Хотя, кажется, дельфины что-то такое воспринимают – может быть, и осетры тоже?
Нет, у Валера, похоже, ничего не получается… Вот он безнадежно махнул рукой, повернулся и понуро побрел к Ганке.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился, –
очень кстати вспомнила Валюшка пушкинские строки и ехидно ухмыльнулась. Она даже втихаря порадовалась, что Валеру не повезло, хотя, увидев, как Ганка нежно пожала ему руку, утешая, вся радость сгинула в неизвестном направлении.
– Давайте теперь я попробую! – воскликнула Валюшка, отчаянно надеясь, просто-таки молясь, чтобы лодка Урана приплыла на ее зов.
Приплывет – значит, она слушается теперь Валюшку. И если та посредине реки прикажет лодке выбросить за борт Ганку, которая, по всему видно, всерьез намерена плыть на Остров, – это будет вполне справедливо!
Но Валюшка тоже «долго у моря ждала ответа» и, тоже его не дождавшись, понуро побрела к Витки Сейтману, рядом с которым она не так остро ощущала свое поражение.
Он ободряюще сказал:
– Не грусти, Дистельфинк!
Валюшке и в самом деле стало чуть легче.
– Леонид, твоя очередь, – скомандовал Альфа.
Лёнечка, заплетаясь ногами, сутулясь и опустив голову так, что его длинные соломенные волосы почти занавесили ему лицо, с явной неохотой побрел к краю мостков.
«Сейчас бы ему самое время вспомнить какой-нибудь подходящий заговор! – подумала Валюшка сочувственно. – Например, на удачу рыболова… Нет, ничего у него не получится, сто пудов! И что тогда будет? Неужели Ганка выйдет лодку звать? А если лодка ей отзовется?! Нет, я этого просто не переживу, честное слово!»
И тут произошло нечто невероятное! Стоило Лёнечке встать на краю мостков и, выпрямившись, уставиться в речную даль, как в воздухе над рекой словно бы рябь пронеслась, и все поняли – нет, не увидели, а именно поняли, почувствовали! – что прозрачная стена, сквозь которую невозможно было пробиться, исчезла. Путь к Острову открылся! А в следующее мгновение посреди реки вздыбилась волна и на гребне ее появился острый рыбий плавник.
– Это еще что такое? – изумился Альфа. – Неужели акула?!
– Да ну, какие здесь акулы! – вскричал Валер. – Это она! Лодка!
Плавник стремительно приближался к берегу, и теперь все могли увидеть в волнах очертания огромной рыбины. Это был осетр – здоровенный, непредставимой величины осетр!
Он поднимался все ближе к поверхности воды и теперь стал виден весь: гладкий, желто-коричневый, шелковистый, но с панцирной спиной, похожий на лодку, плывущую килем вверх.
Но вот осетр перевернулся – и стало видно, что это вовсе не рыбина, а и впрямь лодка!
Она шла носом к берегу, и можно было разглядеть, что справа и слева от носа нарисованы глаза. Один синей краской, другой зеленой. Иногда зеленый был закрытым, а иногда – синий, а иногда она таращилась обоими глазами, вот как сейчас.
