Книга Повседневная жизнь публичных домов во времена Мопассана и Золя, страница 37. Автор книги Лаура Адлер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Повседневная жизнь публичных домов во времена Мопассана и Золя»

Cтраница 37

Едва выйдя на панель, девочки заболевают сифилисом. Врачебная статистика неумолима: риск заразиться сифилисом в первый же год работы проституткой ужасающе велик. Средний возраст проституток неуклонно снижается, вызывая сильнейшее беспокойство врачей и юристов. В Париже этот феномен особенно ярко выражен, но ситуация в провинции принципиально не отличается от столичной. "Пенитенциарный журнал" в 1904 году опубликовал опрос о нравах горожан, проведенный среди полицейских офицеров семнадцати населенных пунктов. Согласно данным опроса, в Лилле, Гренобле и Гавре наблюдается тенденция к увеличению масштабов детской проституции. Так, в Гавре в борделе была арестована девочка тринадцати лет, в Париже на Больших бульварах задержали девочку восьми лет, которую изнасиловал отец, а его любовница водила ее на прогулки и продавала всем желающим. Как пишет Ревиль, большую часть девочек продают сводням родители, но некоторые выходят на панель по собственному желанию. Сводни ловят родителей малолетних девочек на улицах и предлагают им отвести своих десятилетних чад позировать художникам, отпустить их продавать цветы или участвовать в бродячих труппах. Маленьких проституток можно встретить повсюду: на улице, в борделе, в доме свиданий, в пивной. Одна женщина говорила прево: "Если вам нужны малютки, они у нас есть, стоит только подняться на второй этаж. Там даже моя дочь есть, малышка Жюли, она уже большая девочка, ей двенадцать лет, и не сказать, чтобы она была уродка или тупая". В домах свиданий всегда можно найти несовершеннолетних "сотрудниц", которые точно знают, что без "работы" не останутся. Еще раз повторим: в те дни на детство и на сам статус детей смотрели иначе, чем сейчас; но разве может наше сердце не обливаться кровью перед лицом такого бесчеловечного отношения к душе и телу ребенка?


Напрасно Макс Шалей напоминает нам, что в Лондоне ситуация была еще более ужасающей и что там существовали особые бордели со стенами, обитыми войлоком специально с целью заглушить крики детей; дело не в этом, а в том, чтобы как-то себе объяснить поведение родителей этих детей. И в центре Парижа, и на окраинах матери и отцы ежедневно выводили своих детей на улицы после захода солнца и продавали их старым развратникам. Другие отдавали своих дочерей бандершам, которые вносили их в свой реестр и предлагали клиентам. Наконец, были дети, которые жили сами по себе, без источников доходов, падая жертвой самых разнообразных соблазнов:

"Не стóит строить иллюзий относительно числа девочек, еще совсем детей, которые живут в Париже совсем одни, выброшенные на улицу… Сироты, дети, оставленные родителями, до которых никому нет дела, несчастные юные бродяжки, живущие этакими дикарями, этакими маленькими зверьками, занимающиеся воровством, просящие милостыню, проводящие ночи под открытым небом, — им некуда идти, и поэтому они прямиком отправляются по самой ясной из дорожек: становятся проститутками…

Газета "Новый и Старый Свет" опубликовала 15 июня 1878 года заметку об одной девочке двенадцати лет, которую арестовала бордоская полиция. Она заявила полиции, что "давно занимается подпольной проституцией и не желает искать других источников существования". Было проведено расследование, в результате которого выяснилось, что девочку уже двенадцать раз арестовывали за непристойное поведение и что ее родители совершенно не хотят о ней заботиться. Она регулярно посещала венерическую лечебницу и имела разрешение от префектуры. Полицейский рапорт заканчивался сетованием на "бесполезность наших советов". Заметив, что эти девочки приносят большую прибыль, сводни разработали целую систему изготовления девственниц специально для клиентов, единственной радостью которых была дефлорация. Девочка проходила сложную процедуру: полное воздержание в течение некоторого времени, затем обработка слизистой оболочки влагалища специальным стягивающим кремом из белого вазелина, розового экстракта и лосьона из хинной настойки. После этого девушка принимала уксусную ванну, и через несколько дней у нее снова появлялась девственная плева!

Полиция не испытывала гордости от того, что регистрировала несовершеннолетних проституток, но и не боролась против распространения этого явления. Луи Фьо пишет прямо: "Постановка на полицейский учет малолетних проституток осуществляется повсеместно и регулярно, если не считать ряд лицемерных формальностей, необходимых для этого".


В лионской префектуре учет малолетних проституток ведут особым порядком, в Париже от них требуют поставить подпись под заявлением о постановке на учет, что снимает ответственность с полицейского чиновника. В официальной статистике они не фигурируют, тем не менее в этой связи все же произошло несколько скандалов. 8 апреля 1874 года перед Парижским городским судом предстала некая Мари Бурдон, приемная мать десятилетней девочки. Ее вызвали в суд после того, как ее приемная дочь явилась в полицию и рассказала комиссару следующее:

"Уже год прошел с тех пор, как мама потеряла друга, который ее содержал, в результате у нее стало очень туго с деньгами, и вот она мне сказала, что если мы не хотим умереть с голода, то надо ходить по улицам и бульварам, искать господ и давать им себя целовать. Она еще сказала, что раз я делаю это по тяжкой необходимости, то в этом нет ничего дурного. Она следила за тем, чтобы я молилась по утрам и вечерам, и водила меня исповедоваться. Однажды я пересказала исповеднику то, что мне сказала мама, он сказал мне, что это большой грех, что я не должна больше так делать; но я все равно это делала, так как мама мне сказала, что это наш единственный способ выжить. Вот она взяла меня за руку и повела на бульвар, подозвала какого-то красивого господина, который отвез нас к нам домой в экипаже и зашел к нам в гости".

Мамашу приговорили к пяти годам лишения свободы, штрафу в тысячу франков и лишению родительских прав на двадцать лет. Девочку же отправили в исправительный дом. Вот здесь-то мы и видим ключевую ошибку всей системы. Проституция — не преступление, но, несмотря на это, девочку отправляют в исправительный дом, исключают из общества, изолируют в одном помещении с другими такими же девочками, которые вовсе не собираются исправляться. Законодатели, борцы за общественную мораль, попечительские советы и даже представители самой пенитенциарной системы восставали против этой чрезмерно репрессивной практики. Почему девочек нужно изолировать, когда они ни в чем не виноваты? С какой стати повергать их "исправлению" и унижениям, тем самым лишь усиливая их желание сопротивляться и быть независимыми? Девочек отправляли или в Кадияк, или в Дуланс, или в частные заведения в Монпелье, Лиможе и Руане. Все они демонстрировали, по словам директоров этих заведений, "мелочное тщеславие, проистекающее от осознания своего уродства", и с гордостью объявляли всем и каждому, что они не кто-нибудь, а шлюхи. Они утверждали, что "замужем", и писали на стенах и партах имя своего сутенера. Между собой они только и говорили, что о своих "профессиональных достижениях" и об отношении к женщинам своей профессии. Время от времени у них случались приступы ярости и ревности, они хотели все перебить и переломать, разорвать все на мелкие части. Все эти "восстания" жестоко подавлялись. Проституция не запрещена, так? Так за что же нас посадили в эту тюрьму? "Моя мама только этим и занималась всю свою жизнь, а за ней и мои сестры, и почему же мне-то нельзя, у меня же было удостоверение, за что же меня арестовали, мы уже никакие не дети, нас не нужно учить шить, нам не нужно это образование, мы и так спокойно можем заниматься своим делом", — так они говорят. В июне 1908 года в руанском заведении вспыхнуло настоящее восстание под лозунгом "нет пыткам, нет заточению". Газета "Руанская депеша" так рассказала о произошедшем:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация