Об этих людях ходили легенды. Это они в IV веке учили языческую Европу вере в Бога Небесного. Показательно, свои знания они получили не в Византии и не в Риме, а на Востоке. Других знатоков веры в Европе не было. Только тюрки.
Кипчаки, взяв европейские имена и став европейцами, просвещали народы… Так было.
После смерти Аттилы и ослабления его державы Церкви стало выгодно забыть всадников, принесших ей спасительный крест. Отсюда и неизвестность! Отсюда явно придуманная история про божественный росток, который будто бы пробился из катакомб Рима. И само собой забылось все остальное. Даже дань, которую платила Европа.
Забылось, например, что во II веке до нашей эры одним из символов тюрков был двуглавый орел, он красовался на знаменах, когда они громили Китай.
Величественная птица символизировала общество, где совмещалась власть кагана и иши (царя). Первый обладал светской властью, но не обладал имуществом. Казной распоряжался иша, полностью лишенный власти. Каган избирался из ханов, он был правителем действия; иша свое право получал по наследству и был правителем кошелька.
Двуглавый орел приглянулся византийцам, которые после смерти Аттилы сделали его гербом Константинополя. Позже он неожиданно взлетел над Россией, став символом Империи (после Азовских походов Петр I ограбил Великую Степь, присвоив ее ценности).
Да, многое забылось с той далекой поры, которая именуется ранним средневековьем.
Грубо изгнали из Рима «первых» христиан, устроили избиение евреев в Палестине, тихо присвоили кипчакский обряд, а дальнейшее известно: Церковь стала центром мировой политики. Она начинала войны, она казнила и миловала. Она держала себя хозяйкой средневековой Европы, назначала на трон правителей, лишала власти неугодных.
Но остались следы былого. Обряд! Это тюркские иконы, иконостасы, храмы с их неповторимой архитектурой, лампады, ладан, парчовые одежды священников, молитвы с земными поклонами… Знаки Тенгри и заставили меня присмотреться к христианской Церкви.
Вот где доказательства тюркской веры. Других доказательств и быть не может.
Минуют века, а обряд не меняется. В Православной, или Восточной, церкви он сохранился строже, в Католической, или Западной, – менее полно. Но следы былого остались там навсегда, они как генетический код, как узоры на коже человека. От них не освободиться.
Первое, что вселило уверенность, были Апостольские правила («конституция» Церкви, ее основной закон); они написаны кипчаком Дионисием Малым в начале VI века. Он переложил правила тенгриан на латынь, за что его назвали «скифским аббатом»… Это был важный этап в истории христианства.
Рим всегда хотел изменить обряд, но не мог. Именно поэтому уже столько веков идет непримиримая борьба между Западной и Восточной церковью. Каждая из них, доказывая свое понимание Апостольских правил, забывает сослаться на тюрков, с которых и началось христианство в его нынешнем виде.
В пантеоне тюрков кроме Тенгри была и Умай – женское земное начало. Не богиня, а покровительница младенцев, урожая и всего нового. Ее изображали с ребенком на руках, точно так, как христиане стали изображать Богоматерь. Один к одному… Меня, например, поразило изображение Пизанской Мадонны на одной их самых старых икон католической церкви. Оно повторяет лик Умай, ныне известной как икона Казанской Божьей Матери. Единая школа. Не о приоритете, разумеется, веду здесь речь.
Еще раз напомню: к тюркам многое пришло из Индии, Китая, Тибета и от тюрков многое перешло туда, в чем и проявлялась связь древних культур и народов. Это нормально. Тюркская культура для Европы была сплавом восточных культур. Отсюда сходство иных обрядов, например буддийской и христианской религий.
Достаточно вспомнить хоругвь и крестный ход. О них христиане узнали от тюрков. «Хоруг» – по-тюркски «знак защиты», «покровительство». В мольбе о защите, покровительстве смысл крестного хода с хоругвями.
Я был откровенно обескуражен, когда понял, что едва ли не вся атрибутика православного храма – тюркского корня! В это трудно было поверить, но опровергнуть еще труднее. Здесь даже не надо ничего искать, все на виду. Просто об этом никто не задумывался. Забыли.
Древнетюркское слово «Бог» означает «вечность», «мир», «обрести покой». Слово «икона» – тоже тюркское. «Айконе» – «открой душу» (дословно «говори истинно») – на всех европейских языках звучит одинаково… Десятки, подчеркиваю, десятки слов и понятий! Я даже составил небольшой словарик и привел его в своей книге «Европа, тюрки, Великая Степь», он мог бы стать комментарием к «церковнославянскому» языку. Там каждое второе слово – тюркское.
Любопытно, тюркские иконы приняли и буддисты. Увидев их глубокий смысл. Иконы продолжали традиции наскальной живописи: их сюжеты взяты из ритуальных «картин». Не случайно все древние иконы – каменные. Позже в иконографии появились новые приемы, новые материалы, но сюжеты не менялись. А с чего начинались они, видно по рисункам Алтая.
Тюрки свое духовенство назвали клир (клирик), что переводится «собирающие молитвой, ритуальным пением». Отсюда «клирос» – место для певчих в церкви. Слово, явно переделанное на греческий лад…
И подобные примеры можно продолжать и продолжать: «кадило», «нимб», «колокол», «храм», «монастырь», «алтарь», «аминь» и другие. Не говорю уже о названиях и фасонах одеяний священнослужителей. Скажем, «клобук», «камилавка», «кукуль», «орарь»…
Но отдельного разговора заслуживает все-таки крест, символ христианской веры. Тюрки называли его «хач». Армяне, приняв обряд и крест, сохранили название. (Не путать с «аджи» – подобием креста, у него в центре, на пересечении, круг или овал.)
Над Армянской церковью крест вознесся раньше, чем над Византийской или Римской.
Под словом «крест» ныне понимают «совокупность жизненных лишений, страданий, тяжелых обязанностей, мучительной борьбы нравственного долга с искушением греха и т. п. – все это христианин обязан выносить мужественно и благодушно, не нарушая требований религии и внушений чистой совести».
Верны слова Христа: «Кто не берет креста своего, тот недостоин Меня», если он их, конечно, произносил. Но почему «креста», а не Т-образной балки? Ее же он нес на Голгофу.
Крест «первые» христиане, как известно, не признали, они назвали его «знаком зверя». Вот строки: «Что касается крестов, то мы их совсем не почитаем, нам не нужны они, нам, христианам». Так писал в III веке видный христианский автор Феликс Минуций.
Нужны комментарии? А его фраза не единственная.
Крест – знак Небесного Тенгри, значит, знак тюрка. Вот почему древние тюрки включали его в орнаменты, украшали драгоценными камнями, золотили. Он – знак всепобеждающей веры. Животворящий крест! Отсюда – особое к нему отношение на Алтае и в Великой Степи… Археологи часто находили кресты в курганах, но говорить и писать о них запрещалось.
А у христиан? У них крест – орудие смерти. Плаха. Но его золотят. Выставляют напоказ. А это, по-моему, безнравственно вдвойне. Потому что к Христу он не имел никакого отношения.
