Крещение водой (не помазание, как у евреев, а полное погружение), религиозная трапеза, елеосвящение – это обряды из тенгрианства. Церковь не создала их заново, а лишь умыкнула. Причем умыкнула руками самих тюрков. И ей сошло.
Так же тихо взяла праздник Тенгри, отмечаемый на Древнем Алтае 25 декабря с обязательной елкой. Тюркский праздник Богоявления! Тенгри-хан (Человек-солнце) выходил в мир, значит, кончалось царство тьмы. Начиналась новая жизнь, вернее, новый виток ее бесконечной спирали…
Воистину от беспамятства наши беды.
В точку легло высказывание Геббельса, выразившее суть политики врага: отними у народа историю – через поколение он превратится в толпу, а еще через поколение им можно управлять, как стадом… Слишком знакомая ситуация, не правда ли?
Мы превратились в батраков.
Как бы ни старались московские «летописцы», что бы ни придумывали, но выше головы им не прыгнуть – на Руси не было своей Церкви. Значит, не было власти, культуры… ничего. Увы. Поэтому-то не было и «крещения». Русь разучивала молитвы на тюркском языке. И писала их тоже по-тюркски! А сейчас скрывает это.
От нас, от кипчаков, она приняла свою веру! А с ней силу и власть.
Разве не показательно, что старинные церковные книги написаны глаголицей. Разве не показательно, что даже в изданиях Афанасия Никитина, тверского купца, побывавшего с 1468 по 1472 год за тремя морями, текст молитвы приводится именно на тюркском языке. Вот он:
А Русь еръ Тангрыд сакласын,
Олло сакла, бу даниада муну, кибит еръ акьтур,
нечикь Урус ери бегляри акой тугиль;
урус еръ абодан болсын; растъ кам даретъ.
Олло, Худо, Бог. Данъиры!
А вот смысловой перевод:
А Русская земля – да сохрани ее Бог.
Боже, сохрани ее!
В этом мире нет такой прекрасной страны,
хотя беки Русской земли несправедливы.
Да устроится Русская земля
И да будет в ней справедливость!
Заканчивалась «русская» молитва, как положено тенгрианским молитвам, словом Бог: Алла, Ходай, Бог, Тенгри… Кипчакские же клирики сидели на Руси!
Лишь в 1589 году при слабоумном царе Федоре стараниями Бориса Годунова была учреждена Московская патриархия, или Русская церковь. В сан первого патриарха возвели Иова, который, как и следующий патриарх, Ермоген, происходил из степняков-тюрков, он был кипчак, на Дону его корни. Вот когда русским разрешили читать молитвы по-русски.
Обращаясь к царю Федору, константинопольский патриарх произнес тогда слова, которые передавали потом в Кремле по наследству. В воспроизведении В. О. Ключевского они звучали так: «Ветхий Рим пал от ересей, вторым Римом – Константинополем – завладели агарянские внуки, турки; твое же великое Российское царство – третий Рим – все превзошло благочестием».
Но константинопольский патриарх бесстыдно лукавил. Это не его идея!
Идея «третьего Рима» зародилась в Риме. После того как католическая церковь проиграла тюркам-мусульманам «второй Рим» – Константинополь. И тогда католики принялись готовить новое вторжение на восток Европы, а через псковского монаха Филофея в начале XVI века озвучили свои намерения.
Их идея стала частью политики Московской Руси. С ней связали убеждение, что Русь – безупречнейшее христианское царство на свете, а Москва – святее Рима… Ни больше ни меньше. Так Москва вышла на международную арену. Запад, его политика, помог создать Русскую церковь. И об этом известно: греческие патриархи, которые целиком зависели от Рима, за взятку оформили все документы, даже не читая их. (Документы не успели перевести.)
Греки отчаянно нищенствовали после потери Константинополя и были готовы на что угодно. Не брезговали ничем. Как могли, угождали Риму и любому, кто платил.
А новоиспеченному «третьему Риму», чтобы превзойти всех благочестием, требовалось… само благочестие. Его-то и не было. Тогда греки подтолкнули Москву к откровенной подлости: надоумили переписать страницы истории. Даже Аттилу предлагали сделать «русским»!
Русские присваивали себе все тюркское, и колобок в том числе.
Откровенный обман прочитывается в теме церковного раскола, он завершился в 1666 году. Это – венец лжи!
В тот год колокольные звоны в Москве переменились. «Звонят к церковному пению дрянью, аки на пожар гонят или врасплох бьют», – отмечали очевидцы. Что же произошло в Москве? К чему это колокола изменили себе?
Тогда, 1 декабря, собрался Собор, утвердивший образование новой Церкви. Событие из ряда вон выходящее! Однако о нем в российской историографии написано немного, тема раскола старой Церкви и образования новой всегда была как бы второстепенной, случайной.
Бросается в глаза: ни в одной из известных работ даже не говорится, что «раскололось» и почему. Дело сводится к церковной реформе патриарха Никона.
Но никто не замечает главного – изменения идеологии Церкви и кровавого разделения общества по критерию веры. На Руси с той поры появились «свои» и «чужие» христиане. Причем «чужих» записали в людей десятого сорта, на которых охотились, как на волков.
Все представлено так, что вроде бы ничего событийного: ну реформа и реформа, исправили ошибки в текстах, по-другому стали складывать пальцы при молении. О чем еще говорить?
Хотя, может быть, причина – жесточайшая цензура, правившая русскую историографию со времен Владимира Мономаха? Может быть, темная политика, без которой мечты о «третьем Риме» остались бы утренними грезами? Не исключено и другое – правду о расколе все прекрасно знают или догадываются о ней. Но молчат. Это больше всего похоже на правду.
Так что же «раскололось»? Слово «раскол» предусматривает что-то целое, которое в силу обстоятельств поделилось на части. Где же это «целое»?
Не ясны и причины раскола. Взяли да раскололи Церковь, будто орех? Нет же. Что или кто подтолкнул патриарха Никона к реформе, к созданию новой Церкви?.. Ничего этого, к моему удивлению, в литературе даже не просматривается. Упустили.
Известно, что Русь крестилась едва ли не последней в Европе. Но у нее не было самостоятельной епархии, это русским было не по силам: ведь венеды (основное население Руси) неохотно принимали чуждую им по духу веру в Бога Небесного. Варягов же, правителей Киевской Руси, в новой вере привлекала та часть, которая звала народ к смирению, к покорности. Это было на руку варягам.
Больше того, они через веру как бы заручались миром с другой частью населения Киевской Руси – кипчаками. В этом шаге была политическая мудрость варягов. Этим они решали сложнейшие проблемы своего государства: устанавливали мир между разноязыкими народами Руси.
Но сути новой религии русские, конечно, не понимали. Не случайно же первыми канонизированными их святыми стали Борис и Глеб, вся святость поступка которых состояла в том, что они безропотно дали себя убить.
