Азеф разъезжает в это время главным образом по Швейцарии и отовсюду от него летят доносы Ратаеву — и о том, что «от Чернова и Савинкова он узнал о готовящемся покушении на царя (23 сентября)
[47], и о том, что «Бабушка» едет в Америку, а затем в Россию, и о многом другом, весьма интересном и важном для сыска. 13 сентября 1904 года Азеф посылает Ратаеву в Париж телеграмму и письмо, что в Россию едет Степан Слетов, причем точно указывает, с каким паспортом, когда тот приедет в Петербург, когда и с кем будет здесь видеться, в какой день и в каком ресторане Васильевского острова он встретится с матросом-лытышом, который приедет на английском теплоходе, привезет литературу соц. — рев. и передаст Слетову.
Слетов был арестован на границе, затем и матрос-латыш — около ресторана, указанного Азефом.
Меньщиков утверждает, что Слетова арестовали на границе совершенно «против правил» тонкой охранной «политики»; но директор Департамента полиции Лопухин был в отъезде, а товарищ министра внутренних дел Дурново якобы плохо разбирался в этих тонкостях и попросту велел арестовать Слетова при самом въезде его в Россию, не заботясь, что может провалить благодаря этому провокатора…
Между тем отъезд Слетова, все подробности его и его работы в России были известны не всем живущим в Женеве членам центрального комитета, а только некоторым из них, конечно Азефу в том числе. Поэтому арест Слетова на границе, а затем и других лиц, связанных с ним, мог произойти только по доносу одного из знавших об этом, следовательно провокатора.
Арест Слетова неизбежно должен был вызвать подозрение и расследование, и оно конечно привело бы к раскрытию Азефа.
В одном из писем от сентября 1904 года Азеф доносит Ратаеву о созыве конференции революционных и оппозиционных партий в Париже на 30 сентября, причем сообщает, что от партии с.-р. будет Чернов. Эта конференция как известно состоялась, и партию с.-р. кроме Чернова представлял и сам Азеф под фамилией Диканского; от финнов был делегирован Циллиакус, присутствовали также Милюков и Бугучарский. Конечно обо всем, что делалось на конференции, было подробно донесено Азефом Ратаеву.
18 декабря 1904 года Азеф сообщает Ратаеву о присланном бун-дистами в редакцию «Революционной России» документе об «аграрниках», под которыми подразумевались социалисты-революционеры, хотевшие вместе с князем Хилковым проповедовать в России аграрный террор. В документе этом приведены все действительные фамилии, время отъезда и даже фамилии с тех паспортов, по которым поехали уже или должны были поехать аграрники.
В 1906 году один из видных максималистов (Герман) рассказывал, что когда аграрники и максималисты узнали об этом факте, то большинство из них начали подозревать в выдаче этих сведений Департаменту полиции Азефа.
1905 год
28 января 1905 года Азеф доносит Ратаеву об организовавшемся в Петербурге кружке интеллигенции — адвокатов и литераторов, поставившем себе целью террор, — покушение на царя и некоторых других высокопоставленных лиц. Осторожный провокатор просит только с этими сведениями «обращаться очень осторожно и не превращать их в циркуляр». В этом же письме Азеф осведомляет свое начальство, что дело б января 1905 года не дело социалистов-революционеров.
Как известно, б января 1905 года в день Крещения, во время молебствия на Неве у Зимнего дворца, где присутствовал Николай II и во время которого обычно производился салют холостыми зарядами с Петропавловской крепости, на этот раз были выпущены один или два боевых снаряда по направлению, где стоял царь, но попали снаряды не в него, а в Зимний дворец.
В этом же письме Азеф сообщает две интересные вещи: 1) Что «хилковский циркуляр (то есть циркуляр, который, по сведениям, данным Азефом, велит арестовать аграрников. — В. А.) все занимает и занимает внимание здешней организации, все убеждены, что имеется провокатор. Приехал из России Каин
[48] для исследования этого дела», 2) Что Мендель Витенберг, приехавший из России, передавал, что на допросах ему говорили «что он приехал в Россию из-за границы для оборудования всяких мастерских для Левина (арестованного около 18 марта 1904 года в Орле по указанию Азефа. — В. А.), — словом, что мог знать только он, Витенберг, Левин, Левит и я».
Следующее письмо-донос Азефа заключает в себе ряд лиц, имеющих дело или со взрывчатыми веществами, или с оружием, или вообще с «боевыми делами».
От 3 марта 1905 года новый донос: что у соц. — демократов создается боевая организация, во главе которой супруги Бройдо, близкие приятели Савинкова, что Циллиакус (с которым Азеф виделся в Лондоне и получил от Департамента полиции 600 рублей в возмещение расходов по поездке) говорил, что «у них в Финляндии два завода бомб» и что «Циллиакус имеет сношение с японским посольством и доставил большие суммы финляндцам и полякам. Вообще восстание у всех на языке, и я уверен, что в ближайшем будущем состоится союз между всеми революционными организациями для приготовления восстания, то есть вооружение масс оружием и бомбами… Уже закуплено 6000 маузеровских пистолетов и через месяц будет куп_ лена яхта и отправится…». «Циллиакус бывает часто в Гамбурге».
Вот откуда следовательно в 1906 году пошли слухи из черносотенных кругов, затем погромные объявления о том, что «Русская революция делается на японские деньги».
В 1906 году в Петербурге была даже издана анонимная брошюра (напечатана в типографии А. Суворина) под заглавием «Изнанка революции. Вооруженное восстание в России на японские средства».
В брошюре этой приводятся письма, которыми якобы обменивались Циллиакус и бывший японский военный агент в России, а затем начальник военного шпионажа Акаши по поводу закупки оружия; воспроизведены даже фотографии счетов, написанных-де Циллиа-кусом, сколько передано им социалистам-революционерам, истрачено на закупку оружия для этой партии, сколько для грузин, для польской партии, для финнов, сколько стоит яхта и тому подобное. Яхта для перевозки, купленная в Гамбурге и названная «Джон Крафтон», везла в Финляндию 25000 ружей и 3500000 патронов. Всего на сумму 260000 рублей.
Так сказано в брошюре, напечатанной в типографии А. Суворина в 1906 году.
Революционным кругам Петербурга со своей стороны было также известно еще в августе-сентябре 1905 года, что судно, везшее оружие для революционеров, наткнулось на мель и пошло вместе с грузом ко дну; пассажиры спаслись на лодках, и мы лично знаем некоторых из спасшихся. Судно это называлось «Джон Крафтон».
В упомянутой выше брошюре и указывается, что водолаз 25 августа нашел недалеко от г. Кеми 93 ящика с ружьями, патронами и штыками, а 26 августа в 22 километрах от Якобштадта в шхерах Лар-смо сел пароход «Джон Крафтон», где также находилось большое количество револьверов, ружей и патронов; 28 августа на острове Кальмаре найдены 700 винтовок, револьверы, взрывчатые вещества и революционные брошюры на русском языке…
