«Дожили… Ученики магической полевой фортификации читают записки скандального писаки. Надеюсь, тебе пришлось побегать в поисках ответа, а не являешься поклонником этого варвара».
На этот раз голос из кристалла был богат на эмоции и исходил с губ пожилого ворчуна. Едва он замолчал, как заговорил знакомый «робот»:
«Запись доступна для использования».
– Это уроки полевой магической фортификации, – сообщил землянин виконтессе, возвращая ей кристалл.
– Ты читал книги Версернила?
– Было дело. Достались во время одного из походов в Саалигир, точнее, в заброшенный город. Потом подарил их вашему соседу барону Д’Рамсту.
– Барону? – удивилась та.
– То есть его дочерям.
– Ты вентор? – Глаза девушки загорелись, когда она услышала про руины в Саалигире. – А часто ходишь туда? Во многих местах был? А этот цвет волос и зубов – это из-за отравления энергией Саалигира?
«Черт, повезло же попасть на фанатку проклятых земель!..» – мысленно простонал молодой человек.
Пришлось ему целый час рассказывать о своих приключениях. Про иссушающий зной песков, затронутых проклятием времен войны империй. О пирамидке из камней и черепков с небольшим охлаждающим амулетом внутри, благодаря которой он и спасся. Про речных «выдр», которые за несколько минут превращали человека в обглоданный костяк. О жителях джунглей, чьи шкура и шерсть были настолько толсты и прочны, что в них вязли пули и стрелы. Про ловушки и големов-стражей. О невидимых призраках, сводящих с ума.
Рьюина слушала его, чуть ли не открыв рот.
Когда речь зашла об изменениях, которые появляются у многих венторов, что экономят на амулетах и зельях и не выбираются месяцами из Саалигира, она задала вопрос об Огоньках.
– Не совсем так. Они защищали меня от врагов, которые устроили покушение прямо в моем доме. Кайлина, эта наемница, что осталась человеком, была сильно ранена, но смогла восстановиться. Зато ее подругам не повезло. Их тела были поражены очень древним проклятием… враги сумели достать старые боевые темномагические амулеты и при нападении их применили. Меня от этих чар спас доспех, хотя и досталось ему по полной, потом несколько дней восстанавливал его. А у Огоньков ничего такого не было, защитные же амулеты от подобных сложных древних заклинаний не спасли. Умирать им предстояло очень долго, при этом постоянно мучаясь от страшной боли. И тогда я им предложил воспользоваться способом древних магов-големостроителей, которые могли вселяться в любой металлический конструкт и участвовать в сражениях, не боясь за свое хрупкое тело, – озвучил Маркин сильно подретушированную версию той страшной ночи и дня, когда на него напали вампиры и их прислужники-люди.
– Я о таком заклинании даже не слышала…
– Это больше ритуал, чем простые чары, – пояснил парень. – И да – оно считалось секретным еще в те времена, когда академия Дремор выпускала специалистов по големам и амулетам. Я даже не уверен, знали ли такие чары или их аналог маги в других странах. Или же это разработка чародеев академии, точнее, магов одной империи.
– А эти девушки, получается, магессы? – спросила виконтесса.
– Нет. Почему так решила?
– Ну ведь ты сказал, что в големов вселялись только маги. И тут ты проводишь ритуал над умирающими наемницами, перенеся их душу в големов. Вот и подумала, что они владеют Даром, просто, может, очень слабым.
– Нет, на ритуал наличие или отсутствие магического ядра никак не влияет, Рьюина, – отрицательно покачал головой землянин. – Я подобным вопросом не задавался ни разу, и если бы не беда, постигшая Огоньков, то руки не скоро дошли бы до ритуала дреморов.
– Значит, могла случиться и ошибка?
Маркин вместо слов просто кивнул.
– Им страшно, наверное, было… – вздохнула его собеседница.
– Им было больно. Одна из-за этого даже хотела, чтобы ей подарили безболезненную смерть. Но вторая раненая уговорила остаться в этом мире и не торопиться к богам, пока не отомстили за эту боль.
– Месть? – Рьюина сильно поморщилась. – Это самое подлое чувство среди разумных. Зачем оно? К чему ворошить былое?
– Многие с тобой не согласятся.
– А ты? – Девушка испытующе посмотрела ему в глаза.
– И я.
– То есть ты…
– Есть вещи, которые нельзя прощать никому и никогда, – несколько грубо оборвал ее молодой человек.
– Это все равно неправильно, – буркнула девушка и отвернулась от парня.
– Извини, Рьюина. Просто мне пришлось сражаться, терпеть боль и лишения, терять близких людей, друзей. Все это ожесточило меня. И я не встречал человека, который после такого останется прежним, не будет видеть в окружающих врагов.
– И во мне тоже ты видишь врага? – неожиданно спросила она и резко повернулась к нему.
– Нет, – честно ответил ей маг.
– Почему? Наши семьи еще недавно воевали, среди гвардейцев из твоей свиты есть те, кто раньше убивал товарищей наших солдат. Их опознали уже.
– Есть время для звона клинков и пролития крови, а есть время для звона кубков и льющегося вина. Да и не воевал я с вами вроде бы, – ответил ей виконт и тут же резко поменял тему: – Я могу ошибаться, но думаю, что историю с наемницами ты не просто так подняла. Или ничего лишнего в твоем интересе нет, просто любопытство мага?
Виконтесса Рьюина сильно покраснела и опустила взгляд в пол.
«М-да, выходит, что есть, – про себя покачал головой Маркин. – А как ловко завязала эту тему – я сразу и не понял, что ее интересует. Не сообщи мне Уварн про искалеченного графа, я так и остался бы в неведении об истинной цели расспросов. Сначала ее старший брат напрямую хотел расспросить Огоньков, а когда не вышло, то решение проблемы взяла в свои руки его сестра». – Потом поинтересовался: – Я могу увидеть твоего отца?
– Да, если ты не против, то прямо сейчас и провожу, – торопливо произнесла та.
– Не против.
Когда Уварн сообщил своему спутнику, что Тиром похож на человеческий обрубок, то слегка приукрасил реальность, которая была куда страшнее. На кровати в окружении десятков амулетов и манонакопителей лежала часть туловища с одной рукой и половиной головы. У графа отсутствовала часть черепа. От того места, где раньше были глаза, шла внушительная вмятина до самого затылка. Кожа в этом месте была покрыта ковром из шрамов. Не было ног, полностью отсутствовала правая рука, на месте левой находилась какая-то клешня, сделанная из оставшихся кусков лучевой и локтевой костей. И еще – судя по излишне короткому туловищу, прикрытому простыней, и двум амулетам, положенным поверх нее в нижней части тела, граф лишился ног с частью живота.
«Удивительно, как он сумел дожить до того, как попал в руки целителей…» – поразился Костя, оценив внешний вид калеки.
