– С точки зрения стратегии все это правильно. Но я не могу радоваться даже этому, зная, что из-за бездарности гвардейских полководцев уничтожен цвет российской армии…
Неожиданно в дверь кто-то осторожно постучал.
– Войдите, – разрешил хозяин.
В комнату вошел подпоручик и, вытянувшись в струнку, громко доложил:
– Ваши превосходительства, его высочество приглашает вас к себе в вагон-столовую, на обед.
– Спасибо, господин подпоручик, вы прибыли очень вовремя.
– Ну что, еще по одной и на обед, – уже более бодрым голосом предложил Юдин. – Сейчас хоть сколько пей, а случившейся трагедии все равно не зальешь. Пепел Клааса стучит в мое сердце, так же как и в сердце каждого истинного русского патриота, – многозначительно добавил он.
5
Столик, за которым разместились генералы Баташов и Юдин, стоял у арочной стеклянной перегородки, отделявшей великокняжеский ареал от остальной столовой. Там в ожидании главнокомандующего негромко переговаривались начальник штаба Янушкевич, генерал-квартирмейстер Данилов, протопресвитер армии отец Шавельский и семь адъютантов. За специальным столиком, расположенным напротив, разместились военные представители союзных стран: французский военный агент де Ля Гиш и прибывший в одном вагоне с Баташовым британский капитан Джилрой.
Великий князь вошел с некоторым опозданием. Крупное лицо его выражало одновременно огорчение и озабоченность.
Офицеры при виде его встали.
– Господа офицеры, прошу садиться! – скомандовал отрывисто Николай Николаевич и, взяв серебряную чарочку, молча, ни на кого не глядя, вылил содержимое в свой большой красный рот.
Офицеры, только что шумно обсуждавшие причины провала наступления Северо-Западного фронта, видя мрачное настроение его высочества, замолчали. Официанты, ловко расставив на столах блюда, сразу же удалились. В столовой вновь воцарилась тишина, прерываемая лишь перестуком ножей и вилок.
Великий князь, опрокинув еще одну чарку, смачно закусывал специально приготовленной для него селедкой, когда к нему подошел один из адъютантов и что-то на ухо сказал. Главнокомандующий встрепенулся словно ото сна и, подняв голову, торжественно произнес:
– Господа офицеры! Представитель союзной нам Франции, присутствующий здесь, хочет выразить нам свою искреннюю благодарность за то, что в результате нашего хоть и не удавшегося в полной мере наступления в Восточной Пруссии Германия отозвала с Западного фронта три армейских корпуса, позволив тем самым французской армии выдержать напор превосходящих сил противника. Прошу, господин генерал!
Подождав, пока официанты наполнят водкой серебряные чарочки всем офицерам, де Ля Гиш встал и, заложив руку за отворот своего генеральского мундира, словно новый Наполеон, произнес короткую и напыщенную речь:
– Ваше высочество, господа офицеры, от имени французского правительства благодарю вас и выражаю вам искреннюю признательность за своевременное и точное выполнение требований франко-русской военной конвенции, в результате чего французская армия сумела остановить германские войска на Марне, откуда до Парижа оставалось всего несколько дневных переходов. За русскую армию, спасшую Париж от врага! – провозгласил француз.
– За русскую армию! – подхватили офицеры и молча, без криков «ура» выпили.
Прекрасно понимая настроение русских, французский генерал добавил:
– Я вместе с вами скорблю по солдатам и офицерам, погибшим при выполнении своего святого долга перед союзной вам Францией, которая из последних сил отбивает натиск немецких полчищ. Франция никогда не забудет этого…
В вагоне вновь воцарилось молчание. Только француз с англичанином, то и дело с опаской поглядывая в сторону великого князя, негромко переговаривались.
Баташов, сидя спиной к союзникам, инстинктивно, не подавая вида, прислушался к разговору военных агентов, благо, что их столики разделяла всего-навсего стеклянная перегородка.
– Как вовремя русские бросили в наступление свое пушечное мясо, – забыв о своей только что произнесенной скорбной речи, восторгался де Ля Гиш, – бошам пришлось сразу же снять с Западного фронта два армейских корпуса и кавалерийскую дивизию.
– Вы, наверное, ошиблись, генерал, – вкрадчивым голосом произнес капитан Джилрой, – ведь великий князь сказал, что боши сняли с Западного фронта три армейских корпуса…
– Я знаю наверняка, – уверенно произнес де Ля-Гиш, – просто русские, как всегда, завышают свою помощь.
– И все-таки вам здорово повезло! – воскликнул англичанин. – Если бы не русские, боши уже вовсю забавлялись бы с французскими красотками на Монмартре…
– Но и вашему экспедиционному корпусу пришлось бы несладко, – отпарировал, обиженно поджав губы, французский генерал.
– Что правда, то правда, – согласился капитан, – теперь перед нами стоит единая задача – делать все от нас зависящее, чтобы Россия, несмотря ни на что, продолжала войну. Как только русский солдат воткнет штык в землю, Германия сразу же всей своей мощью обрушится на вас…
– Перед отъездом в Ставку я был у посла, – многозначительно промолвил де Ля Гиш, – так вот он со всей откровенностью потребовал от меня использовать все средства для того, чтобы наш блистательный Париж, чуть было не попавший под каток германской военной машины, впредь не мог допустить и мысли о повторении недавнего кошмара…
– Сэр Бьюкенен тоже не допускает повторения августовского наступления немцев, – вставил свое слово Джилрой, – Ла-Манш слишком узок для современной кайзеровской армии. Если сто лет назад этот пролив еще смог остановить амбиции вашего Наполеона, то сегодня уже никто не сможет гарантировать, что немецкие стратеги не плюнут на эту природную преграду…
– А это значит, что безопасность наших стран во многом зависит от русского пушечного мяса, – откликнулся французский генерал. – Откровенно говоря, я ждал от русского солдата большего. Разгром русских под Сольдау показал, что им просто не по плечу воевать с цивилизованными армиями. Боши подавили славян не только превосходством тактической подготовки, искусством командования, но и обилием боевых запасов…
– Сегодня русских можно сравнить разве что с вырождающимися австрийцами, – вставил свое веское слово британский военный агент. – До войны я лично более высоко оценивал русское пушечное мясо…
– Но вы, наверное, не знаете, что оно на военном рынке сегодня довольно дешево, – прервал размышления капитана де Ля Гиш, – так пусть они за неимением стратегических талантов по-прежнему вводят в наступление новые и новые дивизии, прибывающие из Сибири. Недостатка в пушечном мясе не предвидится. Русские бабы нарожают еще. Чем дольше и больше русские будут воевать германца, тем меньшие силы будут противостоять на германском фронте нам…
– Все это верно, господин генерал, – вновь согласился капитан, – но в окружении императора слишком много миротворцев, которые уже сегодня поговаривают о необходимости заключения сепаратного мира с Германией…
