– Где это было? – нетерпеливо перебил майора Николаи.
– Здесь, господин подполковник. – Айсман указал на кружок, опоясывающий Кенигсберг.
– А точнее?
– В районе башни «Врангель», что на берегу Верхнего пруда, – без особого энтузиазма промолвил Айсман. – Сотрудники разведшколы прочесали этот район, но никого подозрительного там не нашли…
– Господин генерал, – обратился Николаи к Людендорфу, – если у вас есть какие-то подозрения, прошу сообщить о них. Если нет, то мы больше не станем отрывать вас от важных дел. Я думаю, майор ознакомлен с замыслом предстоящей операции и введет меня в курс дела.
– Кого я могу подозревать? – удивленно воскликнул генерал. – Штабных офицеров, которые планировали операцию, или генералов, которых я только что ознакомил с нашим замыслом? Нет, увольте. Подозрение – это по вашей части. До начала операции вы должны, да просто обязаны найти русских разведчиков. Майор в курсе всех наших дел, – добавил он, вставая и тем самым давая понять, что аудиенция окончена.
Знакомый адъютант сообщил Николаи, что шеф распорядился предоставить в его пользование автомобиль, который уже стоит у подъезда.
– Спасибо, Альфред, за хорошую весть, – сказал на прощание Николаи, – скажу откровенно, я не хотел бы, чтобы наши отношения стали прохладнее, но обязан вас предупредить, что во многом сохранение военной тайны зависит и от вас. В приоткрытую дверь я прекрасно слышал голос вашего шефа. К тому же заметил много секретных депеш на вашем столе. Прошу учесть это в вашей дальнейшей деятельности.
Полковник, внимательно выслушав Николаи, сначала недовольно нахмурился, но затем, поняв, от какой беды, возможно, предостерег его товарищ по академии, сконфуженно промолвил:
– Спасибо, Вальтер, я это обязательно учту, – и тут же начал собирать разбросанные по всему столу бумаги в разноцветные папки.
– А как у вас с хранением секретной документации? – мимоходом спросил Николаи у майора Айсмана и сразу же заметил, как тот напружинился и виновато отвел от него взгляд.
– Все, как вы учили, – глухо ответил он.
У подъезда, как и обещал адъютант, стоял выкрашенный в болотный цвет «Мерседес», из которого при появлении офицеров выскочил одетый с ног до головы в кожу водитель.
– Прошу, господин подполковник, – открыл он заднюю дверцу.
– Ваше имя? – спросил Николаи, осматривая своим проницательным взглядом плотную, хорошо сложенную фигуру шофера.
– Фриц Шуцман, – вытянулся в струнку тот.
– Хорошо, Фриц, – удовлетворенно сказал подполковник и, взглянув на майора, спросил: – Едем в гостиницу или сразу же к вам, на базу?
– Не знаю, господин подполковник. Как скажете, – равнодушно ответил Айсман.
– Едем на базу, – приказал водителю Николаи.
– Что-то я вас, Айсман, не узнаю, – признался подполковник, как только они устроились на заднем сиденье авто, – мне кажется, что вы перетрудились в поисках русских разведчиков. Вам надо непременно отдохнуть. Вот только ознакомите меня со всеми фактами и подозрениями и можете дня на два съездить в Кенигсберг.
– Благодарю вас, господин подполковник, – явно обрадовался Айсман, – вы не поверите, но мы ночей не спали в поисках проклятого врага.
– Почему же не поверю, – отозвался Николаи, – и на Западном фронте не легче. Только обезвредим одну разведгруппу французов, на ее место сразу же приходит другая. И так все время, несмотря на то что война там носит позиционный характер. А здесь у вас словно на вулкане, постоянно взрывоопасная обстановка.
Айсман, думая о чем-то своем, ничего на это не ответил. Молчал и Николаи, с интересом следя за мелькающими за окном редкими прохожими. Вскоре, выехав на окраину города, машина, быстро набирая скорость, помчалась по накатанному гравийному шоссе к лесу, где в доме лесника расположились основные силы разведбюро армии и были развернуты две мощные радиостанции.
Николаи с удовлетворением отметил, что вокруг базы натянута колючая проволока и ее охраняют усиленные патрули. На въезде машину остановил унтер-офицер, но, увидев майора Айсмана, крикнул солдатам, чтобы те побыстрее поднимали шлагбаум.
Направляясь к избе, сложенной из огромных сосновых бревен, Николаи неожиданно спросил майора:
– Скажите, сколько из засланных вами в тыл русских возвратилось агентов?
Вопрос этот застал Айсмана врасплох.
– Не больше трети, господин подполковник, – после небольшой паузы ответил он.
– Ну что же, результат обычный, – констатировал Николаи, – и много ценных сведений вы от них получили?
– Ценных сведений никто из них не представил. Были в основном малоценные и такие, что невозможно проверить. В основном были сведения о передвижении небольших частей, свежих оборонительных сооружениях и плохом тыловом снабжении русских…
– А как действовали диверсионные группы?
– Здесь результаты получше. Из пяти засланных в тыл противника групп три выполнили свое задание, взорвали два моста через Вислу и один мост через Пилицу. Две группы были уничтожены противником, так и не выполнив своих задач.
– Ну что же, и здесь результаты неплохие, – удовлетворенно промолвил Николаи.
На веранде офицеров встретил дежурный.
– Что нового было в эфире? – спросил майор.
– Эфир молчит со вчерашнего дня, господин майор.
– Продолжайте работать согласно графику, – распорядился Айсман. – Прошу, господин подполковник, – обратился он к Николаи, – милости прошу в мой деревенский кабинет.
В просторной комнате, одно окно которой выходило в лес, а другое во двор, майор оставил ту обстановку, которая была там и раньше. Единственно, что привлекло внимание гостя, – это огромные лосиные рога, висящие в углу.
– О-о, – восторженно воскликнул Николаи, – вы здесь зря время не теряли. Какого огромного рогача добыли.
– Какой с меня охотник, – откровенно признался Айсман, – я скорее жертва. Это вы, я слышал, прекрасный охотник. Ни одна дичь, говорят, еще от вас не уходила.
– Ну, это явное преувеличение, – смутился Николаи, – да и давно это было. К чему вспоминать. Давайте-ка лучше перейдем к главной нашей охоте, на русского медведя. У вас что-то для меня интересное есть?
– Есть. График выхода радиостанции в эфир. Вся информация изложена на карте. – Айсман достал из сейфа и развернул на столе более крупную карту, на которой, кроме обозначенных синим карандашом мест выхода в эфир неизвестной станции, были аккуратно выписаны график, время и продолжительность ее работы.
Николаи отметил про себя, как по-штабному педантично, красочно и умело была оформлена карта. «Да ее хоть сейчас на стол командующему как пример штабной культуры подавай, – удовлетворенно подумал он, – только вот результата от такой прекрасной работы почему-то нет. А нужен результат».
