Ладно. Вновь взял берданку. Прицелился. После первого выстрела раненый начал скрести каблуками пыль. Второй вроде как его упокоил окончательно. Итак, двое выведены из игры с гарантией. Третий – с большой долей вероятности. Во всяком случае, трудно воспользоваться оружием, когда твою ногу, застрявшую в стремени, то и дело дергает лошадь. Остаются двое. И что-то нет никакого желания высиживать тут в ожидании с моря погоды.
Оставив мелкашку на месте и сменив магазин на берданке, направился к ближайшей лошади. По пути остановился возле связанного землянина. Ага. Вроде порядок. Без сознания, но живчик чувствуется. Да и дыхание есть. А там кто его знает. Но сейчас не до него.
Поймал лошадь. Поправочка. Мерина. Ага. У них на Кавказе те, кто пробавлялся разбоем или скотокрадством, издревле пользовались не кобылами и не жеребцами, а именно меринами. Выхолощенная особь ни к себе внимания не привлечет, ни сама не станет реагировать на кобылью течку. При этом сила и выносливость скакуна остаются при нем. Вот и эти не дураки.
С легкостью взлетел в седло. Мерин отреагировал на это несколько нервно, но в целом нормально. Брыкаться и проявлять норов не стал. Поартачился малость, приноравливаясь к новому седоку, а там и подчинился.
Перво-наперво Игорь приблизился к скрытому в траве. Берданку отправил за спину. В руку «смит-вессон». И вперед, низко пригнувшись к холке коня, дабы не упрощать жизнь горцу, буде он окажется жив. Глупость? Ну как сказать. Ничего умнее в голову попросту не пришло.
Предосторожности оказались излишними. И тот, что лежал на дороге, и этот – мертвее мертвых. Но Игорь все же спешился и у обоих проверил пульс. Затем направился в сторону и проверил того, которого подстрелил вторым. Лежит на спине, разбросав руки, с все так же запутавшейся в стремени ногой. Остекленевший взгляд черных глаз устремлен в безграничную синеву неба. Но и его проверил. Порядок. Теперь можно двигать к последнему.
Этот дальше всех. Хм. И оказался раненым. Вряд ли он способен сопротивляться. Грудь вздымается судорожно, дыхание частое, хриплое. Но при этом во взгляде одна сплошная ненависть, а губы кривятся в злом оскале. Вот только поделать ничего не может. Серьезно ему прилетело, чего уж там.
Игорь не стал особо мудрить. Прицелился и выстрелил из револьвера. Крупная пуля из мягкого свинца буквально взорвала голову. Мерин слегка дернулся, недовольно всхрапнув. Тренированная животина. Такая должна будет стоить хороших денег. Да лошади тут все, похоже, приучены к выстрелам. Если сумеет довести до Невьянска, то озолотится только на них.
Глянул на дело рук своих. Н-да. Это он лихо так перестарался. Ну чего было палить в голову? Выстрелил бы в грудь, все одно упокоил бы с гарантией. А так уделал ошметками мозгов лежавший в голове АН, автомат Невьянский. Ничем иным это оружие не может быть по определению. Отрезал полу от кафтана убитого и наскоро протер ствол.
Компоновка вроде бы как у пистолета-пулемета Судаева, но в то же время хватает отличий. Ствольная коробка более массивная и короче, чем у оригинала. Неотъемный и нескладывающийся деревянный приклад. Цевье перед стволом, также укрытым в дырявый кожух. Вот только дульный тормоз компенсатора выполнен по форме калашниковского.
Не удержался, снял крышку ствольной коробки. К слову сказать, принцип позаимствован у «калаша». Возвратная пружина. А вот затвор и впрямь дегтяревский, с двумя боевыми упорами и подпружиненным бойком, как на польских пэпээсах. Ударно-спусковой механизм, выполненный по образцу все того же «калашникова», как и магазин с его присоединением. Предохранитель, он же переводчик автоматического и одиночного огня.
Явно постарался какой-то любитель-экспериментатор. Сомнительно, чтобы сюда забросили реального оружейного конструктора. Тут все больше люди обычные, ничем особым не выделяющиеся. Среднестатистические, так сказать, граждане.
Хотя-а… Да кто вообще знает, чем они руководствовались и кто они есть на самом деле. Подспудно Игорь все время пытался обнаружить скрытую видеокамеру. Он о них слышал, но ничего подобного ему пока не попадалось.
На трупе нашелся оружейный пояс с парой револьверов. По виду капсюльные кольты. Может, они и есть. Признаться, Игорь не был уверен, так как антиквариатом не особо интересовался. Он ведь не коллекционер, а скорее выживальщик. Кроме револьверов на поясе висели солидных размеров нож, пороховница, два кожаных подсумка с капсюлями и пулями, а также баночка с мягким воском. Это чтобы каморы замазывать, дабы не произошло самовоспламенения зарядов.
А еще там был обычный брезентовый армейский подсумок на четыре магазина. Ну как обычный. Видно, что выделка уже местная, а так крой один в один. В наличии три магазина, два полных и один початый. Четвертый, практически пустой, – на автомате. Не иначе как горец, лишившись всех своих товарищей, ударился в панику и решил удрать. Ничем иным такой бешеный перерасход дорогих и редких боеприпасов Игорь объяснить не мог. И оружие, и патроны горцу, скорее всего, достались как трофеи.
Все. Напоследок мерин с седлом, переметными сумами и саблей. Аборигены, может, еще позарились бы на одежду, особенно на сапоги. Хорошие, кстати. Но Игорь предпочел оставить все как есть. В Невьянске ни с одеждой, ни с обувью проблем нет. Оружие, имущество – это одно. А вот… Словом, у всего есть свои границы.
Уже когда направлялся к лежащему в беспамятстве землянину, вдруг осознал, что как-то уж очень легко рассуждает об убийстве и трофеях. Судя по всему, упали барьеры ограничений общества двадцать первого века. Глубочайшая ошибка полагать, что в современном социуме все сплошь и рядом тряпки.
Просто человек не готов разрушать сложившуюся вокруг него реальность, отринув спокойную выверенную жизнь. Даже если при этом перебивается с хлеба на воду. Ну вот не хочется ему проблем с законом, пусть он и считает себя кругом правым. Тех, кому на это наплевать, немного, но они, полагая, что им вроде как терять нечего, довлеют над законопослушными гражданами.
Стоит этим барьерам упасть, и наружу лезет человеческая сущность. Особенно гниль, почувствовавшая безнаказанность и вседозволенность. Похоже, и Игоря не миновала чаша сия. Он все время подспудно готовился к чему-то подобному, пусть и там, на Земле, а не в параллельной реальности. Когда же оказался здесь, переключился на свою сущность, сдерживаемую глубоко внутри.
Не сказать, что окровавленные тела и разбросанные ошметки доставляли ему удовольствие. Вовсе нет. Наоборот, эта картина была ему неприятна, и он не видел в каждом встречном потенциальный труп. Словом, маньяком себя не ощущал. Но и рефлексировать по этому поводу тоже не собирался.
Парень лет двадцати пяти уже пришел в себя и, хотя был связан, умудрился сесть. Хм. Да не просто сесть, а подполз к трупу горца, обзавелся ножом и пытается разрезать путы на руках. Правда, получается не очень. Сказываются как хорошие навыки того, кто его вязал, так и отсутствие сноровки.
Несмотря на появление Игоря, парень упорно пытался перерезать веревку, упрямо сжав губы в тонкую линию и вперив во всадника злой взгляд. Хм. И чего так глядеть-то? Видишь же, что одет в «горку», а не как эти. Но, похоже, попавшему из огня да в полымя знакомая одежда ни о чем не говорит.
