После этого Николай начал отчетливо слышать шум волн, крики чаек и гудки проходящих пароходов.
Николай подумал: Наверное, я схожу с ума.
Но если это и есть безумие, то оно мне очень нравится.
И да, я хочу стать безумцем.
Пожалуй.
Николай, Александр и Рома каждый вечер собирались в гараже. Собрание они начинали с чтения истории про вельможу и лекаря Авиценну, затем они вспоминали свою поездку в Затоку, потому что им казалось, будто разговоры о времени беззаботном, счастливом приближают их к морю.
Они надевали на шеи колокольчики, бродили по двору и громко мычали в надежде встретить мясника.
Однако мясник все не приходил и не приходил.
146
Однажды Николай, Александр и Рома набрались храбрости, вышли из гаража и отправились на поиски моря, хотя и знали, что никакого моря нет.
Они зашли за гаражи, долго бродили по колючим кустам, исцарапали руки и ноги.
Они видели дохлых крыс, битые бутылки, презервативы, наполненные мутной жидкостью, горы человеческих костей и черепов, шприцы, воткнутые в брюхо луны, и холодные безучастные звезды, и бледные грустные лица друг друга они видели.
Да, все это они видели. Но моря отыскать так и не сумели.
Шум волн становился то громче, то тише.
Друзья отчаялись и вышли из кустов.
Следом за ними из кустов вышла тень.
Они пригляделись к тени и увидели Алексея.
Алексей стоял без обуви на осколках стекла, на его окровавленные ступни налип песок.
Алексей держал удочку и ведро, в котором плескалась рыба.
Друзья не знали, что сказать. Они очень испугались, поэтому повалили Алексея на землю и начали бить кулаками по голове.
Алексей спокойно сказал им: Ничего, я тоже был таким, как вы, – затравленным и злым зверем. Веткой сухой случайною я был. Вы не поверите, но и дуб исполинский когда-то был маленьким зернышком.
Друзья перестали бить Алексея и сказали: Мы ничего не можем с собой поделать, черные дыры у нас в груди. Ты таких дыр еще не видел… Вот смотри!
Они расстегнули рубашки и показали Алексею черные дыры.
Алексей вытер кровь со лба и плюнул им под ноги.
Алексей сказал: У меня точно такие же дыры… и что? Все равно, кроме меня, никто их не видит. Да и ваши дыры тоже никто не увидит.
Друзья спросили: Алексей, как тебе удалось найти море?
Алексей достал из-за пазухи сектантскую брошюру «Пирог с печалью». На обложке была нарисована бабочка, вместо крыльев у бабочки были две обнаженные женщины с длинными ресницами и густыми черными волосами. У женщин на плечах были вытатуированы якоря.
Женщины пристально смотрели на друзей, они заглядывали им в души.
Алексей ответил: Однажды мне в руки попался обрывок из брошюры «Пирог с печалью». Там было написано, что каждый в своей жизни должен испечь собственный пирог с печалью и съесть его до последней крошки. И рецепт каждый должен придумать самостоятельно. Затем я искал остальные листки из брошюры… рылся по мусорным бакам, забирался в чужие комнаты, вскрывал ваши подвалы и гаражи. Эти листки я склеил и перечитывал каждый день. Но все равно некоторые страницы мне так и не удалось найти. Я испек пирог с печалью и съел его.
Друзья попросили: Дай рецепт!
Алексей отрицательно покачал головой: Нет, я лишь могу дать вам эту брошюру, а рецепт вы придумайте сами.
Друзья попросили: Проведи нас к морю.
Алексей сказал: Ничего не выйдет.
Друзья сказали: Мы будем держаться за руки.
Алексей сказал: Ну что за детский сад. Какое еще море на Нивках?
И взявшись за руки, они начали продираться сквозь высокий колючий кустарник.
Николай поскользнулся, упал в яму и вывихнул ногу.
Александр наступил на крупный осколок стекла и взвыл.
Рому по глазам хлестнула колючая ветка, и он позвал: Эй… помогите, я ничего не вижу!
Алексей помог друзьям выбраться из кустов.
Они зашли в гараж к Александру, перевязали раны и уселись на табуреты.
Алексей сказал: Видите, окружающая среда оказывает вам сопротивление.
Друзья сказали: Мы хотим прочитать брошюру. У нас тоже есть листок.
Алексей прочитал историю про корову и лекаря Авиценну.
Он сказал: Дайте мне колокольчик.
Друзья дали Алексею колокольчик, и до рассвета они вчетвером громко мычали в гараже.
Глава двенадцатая: как Алексей научился выбивать ковер
147
Алексей жил со стремительно стареющими родителями в общежитии швейной фабрики, которую давным-давно закрыли.
Особенно страшно Алексею было по ночам.
Он мучился до самого утра.
Ему мерещились мертвецы, черви, копошащиеся в глазницах, ему мерещились бесконечные похороны, падающие в могилы родственники усопших, он живо представлял, как на всех, кого он любил, летят бетонные плиты.
Он видел, как у людей из разрезанных животов вываливаются кишки.
Их сбивают грузовики, забивают кулачищами до смерти пьяные огромные вахлаки, на них нападают маньяки с топорами и вообще… мало ли что может случиться с человеком?
Алексей думал: Боже, какой ужас, что мы все живем в этом мире и способны размышлять над жизнью.
Боже, какой кошмар, что человеческое существо появилось на планете Земля.
И, господи, какая нелепость, я тоже человек.
Алексей мечтал стать собакой, кошкой, одуванчиком, камнем на дне моря и даже комаром.
Он хотел быть кем угодно, но только не самим собой, и от этого было очень стыдно.
Алексей сомневался, что окружающие его существа такие же люди, как он.
Более того, он думал, что все люди, кроме него – пришельцы, крайне плохо отыгрывающие роль людей в тесных неудобных костюмах.
Ведь человек такой крошечный, глупый и хрупкий, а все, что за пределами твоей головы, – злое, очень умное и могущественное.
По ночам Алексея буквально трясло от страха.
Он вспоминал школу.
Как не дал сдачи тому или иному мальчишке.
Он вспоминал, как постоянно избегал драк во дворе общежития, он придумывал тысячи остроумных реплик, он молниеносно отвечал на колючие вопросы десятилетней давности.
В своей голове он спорил с людьми, которые давным-давно умерли.
В своей голове он спорил с самим собой, и это был самый жаркий спор.
По ночам он думал: Если бы я вернулся в свое тело на десять лет назад с нынешними мыслями, то наверняка бы знал, как поступить.
