Цикл иллюстраций, созданных Лебедевым, от всех предшествующих отличает подробность, большое многообразие сюжетов. Очень подробно проиллюстрированы чудеса, притчи и явления Христа после Воскрешения. На фоне работ других художников (В. Г. Перов, Н. Н. Ге, И. Н. Крамской, И. Е. Репин, П. Г. Антокольский, В. В. Верещагин, В.Д. Поленов и другие) иллюстрации Лебедева «выглядят весьма архаичными»
[52]. По мнению Т. Карповой, «работы К. Лебедева можно считать стремлением мастера к адекватному отражению «Божественного» текста… Акварели Лебедева сохраняют связи с многовековой традицией изобразительной трактовки «Великой книги»
[53].
В 1880-е гг. художник начинает серьезно заниматься иллюстрированием книг, и со временем иллюстрирование занимает все более заметное место в его творчестве. Среди первых известных опытов в данной области – иллюстрации к ряду рассказов из «Записок охотника» И. С. Тургенева, датированные 1883–1884 гг. Выполненные с большим мастерством и глубоким пониманием поэтичности тургеневской прозы, они вызвали столь широкий интерес у читающей публики, что почти сразу же были изданы в виде отдельного альбома, обложку которого весьма оригинально оформил Лебедев. Единственный исследователь творчества Лебедева О. Сопоцинский по поводу иллюстрирования «Записок охотника» писал: «Художник создал галерею ярких образов русской деревни. Особенно удаются ему типы крестьян, которых он рисует с неизменной симпатией. В отдельных иллюстрациях Лебедев достигает большого драматизма; обнаруживается, что он глубокий и острый психолог. Самыми удачными являются иллюстрации к «Малиновой воде», «Бурмистру», «Бирюку»
[54]. До сих пор иллюстрации Лебедева к «Запискам охотника» признаются непревзойденными.
В оформлении многотомного издания Кутепова «Великокняжеская, Царская и Императорская охота на Руси» Лебедев принял достойное участие наряду с прославленными мастерами
[55]. Второй том открылся выполненным им фронтисписом «Выезд царя Алексея Михайловича на соколиную охоту из Спасских ворот г. Москвы»
[56]. Замечательны и другие его произведения, помещенные в «Царской охоте»: «Отведывание» соколов под селом Коломенским стольником и московским ловчим А. И. Матюшкиным послу Римского императора Леопольда барону Маейербергу», «Пожалование из рядовых сокольников в начальные в присутствии Царя Алексея Михайловича», «Вечер на Измайловском потешном дворе г. Москвы в начале XVIII столетия», «Привоз и сдача подсокольничему соколов на Семеновском потешном дворе г. Москвы холмогорскими помытчиками в конце XVII столетия», «Обучение соколов. «Выноска и справка» на Семеновском потешном дворе г. Москвы кречетниками и сокольниками», «Император Александр II разговаривает с крестьянами в лесу на охоте», «Сострунка медведя в лесу», «Доклад императору Александру II в доме князя Путятина в Бологом во время охотничьей поездки». Изображения соколиной охоты и царских сокольничих, созданные для книги, прославили имя Лебедева. С тех пор воспроизведение лебедевской версии стало почти хрестоматийным. И по заслугам: композиция торжественной царской кавалькады не только точна по построению, но и предельно живописна.
Для проводимого анализа важен следующий момент: в работе «Выезд царя…» присутствует подпись-цитата из сочинения Алексея Михайловича «Уложения сокольничья пути». Короткая цитата и инициал написаны Лебедевым. За основу орнамента инициала «Б» взят антропоморфный орнамент новгородских рукописей XIV в. (сидящий на земле человек держит в руках ствол дерева, крона которого образует перекладину буквы Б, а корни завершают оформление петли). Его контур выписан киноварью, а фон заполнен синей и красной красками. Текст: «Будите охочи, забавляйтеся, утешайтеся сею доброю потехою, зело потешно и угодно и весело, да не одолеютъ васъ кручины и печали всякия» написан красной краской, имитирующей киноварь. Это полуустав, характерный для старообрядческих рукописных книг XVIII–XIX вв., в основу которого они в свое время положили шрифты стропечатных дониконовских изданий. Уровень письма и рисунок инициала свидетельствуют о профессиональном владении художником древними орнаментами и письмом и хорошем знании древнерусской книжной традиции, а также изданий древнерусских орнаментов, таких как альбомы В. И. Бутовского и В. В. Стасова. Размещение короткого текста из сочинения государя Алексея Михайловича по отношению к иллюстрации, компоновка листа и общая композиция также говорят о хорошем знании древних книжных традиций, хотя рисунок выполнен в академических традициях XIX в.
Нет сведений о создании Лебедевым полных рукописных книг. Но необходимость анализа его творчества существует, так как художник часто в своих книжных графических работах использовал традиции рукописной книжности. Именно это знание отечественной старины и книжных традиций Древней Руси позволило Лебедеву талантливо проиллюстрировать ряд произведений известного русского писателя П. Н. Полевого. В послесловии к «Историческим рассказам и повестям», увидевшим свет в Издательстве А. Ф. Маркса, И. Н. Полевой написал: «Главным поводом к напечатанию этой книжки я считаю счастливую случайность моих дружеских, искренних и близких отношений к высокоталантливому нашему художнику Клавдию Васильевичу Лебедеву: он сам вызвался создать роскошную иллюстрацию к некоторым из моих рассказов, которые почему-то пришлись ему по сердцу. Первый десяток этих рисунков, показанный мною Адольфу Федоровичу Марксу, известному издателю «Нивы», произвел на него такое впечатление, что он решился предпринять роскошное издание сборника моих рассказов с иллюстрациями К. В. Лебедева и выполнил это предприятие со свойственной ему любовью к делу и щедростью»
[57]. В послесловии Петр Николаевич Полевой также счел необходимым дать и описание всех имеющихся в книге виньеток, инициалов, заставок и концовок, исполненных в книжных традициях древнего и нового времени. Приведем это описание полностью:
«Все большие рисунки, гравированные на меди и приложенные к книге на листах эстампной бумаги, представляют собой отдельные сцены рассказов; они помещены против тех самых страниц текста, с которых заимствовано их содержание, а потому и не нуждаются в объяснении. Но многие из небольших рисунков и виньеток представляют собой такие предметы бытовой обстановки древней Руси, которые давно уже утратили всякое значение в нашем нынешнем обиходе, и потому могут оказаться не совсем понятными для наших читателей. Приведем здесь некоторые истолкования.
На стр. 22 в конце рассказа «Ненароком» изображен свадебный каравай на блюде, венчальные свечи и шитый убрус – обычные принадлежности старинной русской свадьбы.
