И в подтверждение сослался на моментальное исчезновение в магазинах и на рынке соли, спичек и др. продуктов: „Наши знают, что это война, так было в 1939 г., когда немцы напали на Польшу“. Я, конечно, посмеялся над такими не очень вескими доводами, и мы распрощались. Я пошел в крепость, а он свернул в одну из городских улиц»
[507].
* * *
Решаются последние задачи, люди, имеющие часы, в особой цене. На КП частей сходятся командиры подразделений. Лео Лозерт — «Все командиры рот станковых пулеметов, и наш в том числе, по приказу должны были вернуться»
[508].
«22 июня, 3 ч. 05 минут. В то время как артиллерия держит советско-русские полевые позиции и бункеры под таким огненным градом, который едва ли существовал до сих пор, всюду готовятся к нападению штурмовые группы». В 3.05 минут огонь еще не велся. На самом деле, похоже, что это 10-я рота I.R.135 идет в ночь на 22 июня на исходное положение (к бункеру). Можно обратить внимание на решетку справа — вероятно, деталь оборонительных сооружений (нач. 20 века). Фрагменты подобных заграждений еще сохранились кое-где на территории Брестской крепости
Хладнокровный Герд Хабеданк ухитрился вздремнуть: «Будильник дребезжит на машине. Подъем! Великий день начался. На востоке уже серебрится небо. Беззвучно по известной дороге идем на командный пункт»
[509].
2.30 — 45 минут до начала атаки. Штаб 4-й армии. Кобрин
Связь восстановлена. В ряде участков на линиях в Запрудах и Жабинке связистами обнаружено, что вырезаны десятки метров провода.
Сразу же командарма-4 вызвал к аппарату БОДО командующий округом — Коробков и Сандалов быстро спускаются в подвал, где размещается узел связи армии. Здесь, при свете керосиновых ламп, собрались почти все ответработники штаба 4-й армии, встревоженно переглядываются — из округа передается директива о приведении всех ее частей в боевую готовность! Затем Павлов отдает Коробкову конкретные распоряжения, но все еще осторожен: «Задача — пленить прорвавшиеся немецкие войска. Госграницу не переходить… Из крепости немедленно бесшумно выдвинуть „пачками“ 42 сд для занятия подготовленных позиций. Частями Брестского УР скрытно занимайте дот…» Неужели?..
….Однако, зайдя в крепость, Долотов почувствовал, что странные предостережения Зноски его встревожили. Кругом была тишина, лунный свет блестел на поверхности камешков, окрашенных известью и уложенных вдоль тротуара. Нигде ни звука… Почему-то Долотову не захотелось нарушать тишину стуком шагов, и Иван сошел на песчаный край тротуара… Зайдя в расположение, Долотов как раз докладывал дежурному по роте сержанту Лерману о возвращении из увольнения, как подошедший дежурный по штабу приказал срочно направить в Брест вооруженного связного. Через пять минут связной уже подъехал, сидя на лошади на фоне светлеющего неба, ожидая выдачи боеприпасов.
Но внезапно оказалось, что в роте нет патронов — все 600 штук розданы караульному наряду дежурной роты. Пришлось, вызвав дневальным старшину соседней, выслушать его «благодарности» и взять заимообразно 3 винтовочных обоймы.
Упавший и мгновенно заснувший Долотов уже не слышал стука копыт, далеко разнесшегося в тишине спящей крепости.
Конечно, в ней спали не все — где-то заигрались в шахматы, где-то коротали время и смены многочисленных дежурных подразделений (около батальона в полной боевой готовности)
[510], готовили пищу на утро наряды по кухне.
…Вернувшись в крепость, Махнач решил перед сном зайти в расположение роты, проверить, как сложили бойцы форму и почистили оружие.
2.45 — 30 минут до начала атаки. Окончив прием сообщения от Павлова, Коробков сразу же связывается с начштаба 42 сд майором B. Л. Щербаковым. Щербаков начинает собирать командиров частей для вручения им распоряжений, пытается найти командира дивизии.
3.00 — 15 минут до начала атаки. Гшопф: «Вскоре после 03.00 мы освободились и стоя ожидали рассеивающиеся сумерки. Хорошо скрытые солдаты штурмовых групп и рот лежали непосредственно у Буга абсолютно незаметно; страшно волнуясь, они напряженно думали о том, что через минуты придется встать перед ранее неизвестным врагом глаза в глаза»
[511].
* * *
Проверив спящий взвод, Махнач решил не идти к себе, а лечь тут же, на кушетке, в расположении (в канцелярии командира роты, помещении 3×4 м в углу казармы, отделенном досками от «солдатской» ее части). Но кушетку уже занял дежурный. Молодой лейтенант, не разрешив дневальному его будить, лег на диванчик соседней роты, как и Долотов, мгновенно провалившись в крепкий сон…
3.10 — 5 минут до начала атаки. КП 2 PzGr у наблюдательной вышки (к югу от Бохыкалы, 15 км северо-западнее Брест-Литовска). Еще темно. Прибыл командующий группой Гейнц Гудериан: «К этому моменту подробное изучение поведения русских говорило о том, что им о наших намерениях ничего не известно. Плац Брестской крепости
[512] был у нас как на ладони, и мы видели, как они весь день маршируют повзводно под музыку военного оркестра. Ключевые позиции на том берегу Буга оставались незанятыми. Признаков строительства дополнительных укреплений за последние несколько недель мы тоже не видели. Наша атака явно должна была застать их врасплох, и было неясно, нужна ли на самом деле запланированная часовая артподготовка. В конце концов я решил не отменять ее, чтобы какие-нибудь неожиданности со стороны русских не причинили нам ненужных потерь»
[513].
3.14 — минута до начала атаки. Штаб 4-й армии. Кобрин. Прибыли вызванные Коробковым командиры 14 мк и 10 сад. Срочное сообщение от командующего округом!! Телеграф начинает отстукивать: «Командующему армией.
