Ставракий, и так сделавший немало, не стал оставаться на Пелопоннесе. После первых успехов и назначения стратига он вернулся в Константинополь. В январе 784 г. Ставракий с победой вступил в столицу и справил триумф. Закрепляя его успех, Ирина в мае совершила, тоже с «большим войском», мирный поход по фракийским землям. Этот поход демонстрировал, что теперь все подступы к Константинополю вновь принадлежат Империи. Пострадавшие в ходе болгарских войн Вероя (ныне Стара Загора) и Анхиал были отстроены по приказу императрицы. При этом Вероя получила новое имя — Иринуполь.
[1619]
Итак, внешне отвоевание юга и юго-востока Балкан Империей состоялось. Славинии, наконец, устрашились и действительно подчинились власти Константинополя. Но «подчинение» это заключалось лишь в мире и выплате дани — пусть отныне и регулярной. Славянские «архонты», сдавшись Ставракию, сохранили свою власть и свою силу и в Македонии, и в Средней Греции. Ставракий не дробил и не уничтожал славиний — они нужны были как данники и как союзники во время болгарских войн. Не последовало на этот раз и каких-либо выселений славян с насиженных мест. Что касается Пелопоннеса, то он так и остался по преимуществу «варварским». Пока за пределы защищенных скалами прибрежных областей власть стратига новой фемы не распространялась.
Уже спустя полтора десятка лет славянская знать, — правда, лишь одной из славиний, — попыталась продемонстрировать императрице свою силу и непокорность. Первое время впечатление от похода Ставракия жило стойко. Славяне Македонии и Эллады жили с Империей в мире, исправно внося назначенную дань. Этого мира не поколебала даже возобновившаяся Болгарская война. С 789 г. хан Кардам начал новые атаки на ромейские границы. На этом фоне подросший император Константин, опиравшийся на армию, сверг в 791 г. свою мать с престола. Впрочем, ему едва и с переменным успехом удавалось сдерживать болгар. На других границах дела шли тоже не лучшим образом. В 797 г. сторонники Ирины устроили заговор. Константина низвергли и ослепили. Императрица-мать вернулась к власти.
В это время и выступил против нее князь велеездичей Акамир. Он присоединился к заговору, который созрел против императрицы в ее родной Элладе. Элладская знать сделала ставку на сыновей Константина V, дядьев Константина VI, незадолго до того ослепленных племянником. Правители и аристократы Эллады обратились за помощью к Акамиру. Он должен был со своей дружиной освободить содержавшихся под стражей царевичей, а затем объявить одного из них императором.
Ирина, однако, вовремя узнала о заговоре. В Фессалию отправился спафарий (младший офицер) Феофилакт, племянник императрицы. Его отец патрикий Константин Сарандапих находился в Элладе — очевидно, он как-то связался с заговором и сообщил о нем императрице. Феофилакт и Константин быстро покончили с заговорщиками. Все они, включая Акамира, были схвачены и ослеплены, ничего значительного не сотворив.
[1620] Столь легкая расправа едва ли была возможна лет сто назад. После похода Ставракия власть имперского центра в этих местах все-таки укрепилась.
Итак, к концу VIII в. положение болгарских, македонских и греческих славян существенно изменилось. В Болгарии славяне, несмотря на исторические треволнения, постепенно начинали сливаться с болгарами в единый народ. Это прокладывало путь к превращению Болгарии в славянское государство — признаки тому в последние годы VIII в. уже появляются, пусть и не на страницах хроник. С другой стороны, славяне Македонии и Эллады оказались в более прочной зависимости от властей Империи. Византия начинала восстанавливать свои границы. На очереди был Пелопоннес. Это приближало славян к христианству, к высокой византийской культуре. Но утрата самостоятельности грозила утратой и самого славянского имени — что произойдет, в конце концов, со славянами Греции. Только крещение славян при сохранении независимости творило новую культуру, культуру Славянской цивилизации. По этому пути пойдет Первое Болгарское царство, включившее в свои пределы и Болгарию, и Македонию. А место встречи двух культур, греческой и славянской, Македония, даст славянскому миру его просветителей, создателей славянской грамоты и славянской письменной культуры. Солунские братья, святые Кирилл и Мефодий, войдут благодаря своим трудам в историю всех славянских народов.
Глава вторая. Хорутания, Хорватия, Сербия
Альпийские и паннонские славяне в VIII в.
Около 772–773 гг. арабский географ ал-Фазари между «областью бурджан», то есть Дунайской Болгарией, и «Византией с Константинополем» разместил «область славян». Размеры ее огромны — 3500 на 700 фарсахов (1 фарсах = около 6 км). Для сравнения — протяженность Болгарии 1500 на 300 фарсахов, то есть гораздо меньше; Византии — 3000 на 420, также меньше.
[1621] Оставляя в стороне естественную условность, а скорее просто вымышленность подсчетов, ясно, что независимые славяне занимали территорию, превышающую тогдашнюю Болгарию и тогдашнюю Византию. Южными окраинами этой обширной «области» служили славинии Македонии и Эллады. Но большую ее часть составляли славянские княжества северо-запада Балкан и Среднего Подунавья.
Они делились на две большие культурные зоны. Одну образовали сербские племена, расселившиеся от Адриатики до Сербского Подунавья. Вторую — «альпийские славяне», хорваты и хорутане, составлявшие пока единую языковую группу.
[1622] С точки зрения русского летописца начала XII в., «хорваты белые и сербы и хорутане» входили в один круг древних славянских племен.
[1623] Но в описываемое время хорваты ближе стояли к хорутанам, чем к сербам. При всем том хорутане еще поддерживали более тесные, чем хорваты, связи с западными славянами.
[1624] Многие новые явления в культуре и языке — общие для восточных, западных славян и хорутан.
К альпийским славянам примыкали славяне Паннонии и соседних с ней восточных задунайских областей. Эти земли еще находились под властью авар. Сложение к началу VIII в. Второго Аварского каганата стало серьезной угрозой и для соседних славянских племен. Авары уже не могли держать в страхе всю Восточную Европу. Но они были в состоянии и тревожить соседей набегами, и захватывать некоторые славянские земли. Аварская угроза и борьба с ней, свержение еще тяготевшего над частью славян аварского ига — вот что определяло историю славян альпийских и паннонских в VIII столетии.
Трем массивам славянского населения — хорутанскому, паннонскому и хорватскому — соответствуют в VIII в. три археологические культуры. При всей языковой и культурной близости хорутан и хорватов их быт и образ жизни несколько отличались. С другой стороны, и в Хорутании, и в Хорватии сильно ощущалось наследие местного населения. И там, и там таким местным населением были иллирийцы и кельты, некогда воспринявшие от римлян романский язык и культуру. К началу VIII в. эти древние жители повсеместно сливаются со славянами, передавая часть своего культурного наследия им.
