В день рождения получаю от Дмитрия Сергеевича Пескова эсэмэску: «Леша, поздравляю, желаю счастья. Пух. Перезвони». Я ему перезваниваю, а он говорит: «Слушай, я тебя поздравляю, все хорошо (строгим голосом), но переключи телефон на себя – президент дважды звонил сам и слышал в трубке (кокетливо): «“Эхо Москвы”, Алена». Какая, на фиг, Алена?!»
* * *
Власть отвратительна, как руки брадобрея. Я как человек, который имеет власть, это знаю и постоянно на этих руках сижу, чтобы не пустить их в ход. Очень интересно сказал Александр Волошин, которому я в 9-летнем возрасте, видимо, бил морду (или он мне): «Ты, Леш, не понимаешь. Когда садишься в это кресло главы администрации, у тебя сносит крышу через десять минут. У тебя слева трубка прямого телефона с директором ФСБ, справа – с генеральным прокурором. Ты просто можешь все! И очень трудно это не использовать». Поэтому я сам по себе знаю и вижу, как люди меняются под влиянием власти, в том числе и мои друзья.
У меня существует черный список, и он публичный. В отличие от руководителей многих других медиа я объясняю, почему те или иные люди не приходят на «Эхо». Во-первых, мы не зовем фашистов, то есть персонажей, чье поведение подпадает под определения Нюрнбергского трибунала, кто распространяет призывы уничтожать или изгонять людей в зависимости от их расы. Есть и персоны, к которым у нас индивидуальные претензии. К примеру, господин Дугин. Он, конечно, блистательный оратор, но я напомню, что в 2008 году он провел митинг на Триумфальной площади с требованием закрыть «Эхо Москвы». Мы его и закрыли – для Дугина. Когда он проведет митинг за открытие «Эха Москвы» – я снова пущу его к нам. Или – господин Делягин, который оскорбил моих девочек-референтов. Журналист может ответить за себя в эфире, а референты в этом отношении беззащитны, поэтому я потребовал от Делягина принести извинения, но он продолжил их оскорблять в своем блоге. Я закрыл для него эфир. Господин Веллер оскорбил ведущую у меня прямо в эфире – он не будет приглашен на «Эхо Москвы» до тех пор, пока не извинится. То есть каждый запрет обоснован мной публично для слушателей.
С другой стороны, вот уже девять лет я бьюсь за интервью с господином Обамой и девятнадцать – за интервью с господином Путиным. Ну что же, подождем, мы живем долго. Помнится, президента Клинтона мы приглашали раз семь, и только на восьмой он пришел. Мне думается, что слушателям «Эха Москвы» будет очень интересно услышать, как президент Путин отвечает на вопросы наших журналистов. Не лакеев, не обслуживающего персонала, а наших журналистов.
