Но впереди меня уже ожидало новое испытание.
Я стал как все, мог свободно говорить, мне открылся мир во всех его красках — больше не было причин себя от него прятать. Я наполнился физической силой и почувствовал желание направить ее в какое-то русло. Вскоре в школе сформировалась группа ребят, которых все боялись, особенно новички. Стас, Денис, Рома, Леша и я. Мы были напористые и наглые, не давали житья слабым или чем-то отличающимся на фоне других ученикам и даже молодым учителям.
Когда в классе двадцать пять человек и пятеро из них объединились и ведут себя недружелюбно, учителям сложно держать оборону. Ведь такая группа составляет целых двадцать процентов от класса, и, настроенные сорвать урок, они имеют большие шансы на успех. Тем более что мы были еще и самыми сильными и авторитетными в классе. Мы ставили под сомнение знание учителями предмета и даже надобность самого предмета для преподавания в школе. На уроках я часто выступал с резкими речами, говорил что-то вроде: «То, о чем вы нам тут рассказываете, никому из нас в жизни не пригодится. Эй, ребят, вы химиками, что ли, хотите стать? Зачем нам эти формулы?» И все в таком духе. Учителя проводили со мной беседы, просили успокоиться, угрожали исключением, но мой нигилизм и уверенность в своих силах им не удавалось переломить.
Мое поведение было ужасно деструктивным, неправильным. Но некоторые мотивы, которые двигали мной в ту пору, и сейчас вызывают во мне отклик. Я считаю, что наша образовательная система — вечно отстающая и учит слишком большому количеству неактуальных вещей. Она основана на мировоззрении чиновников из министерств и ведомств и не успевает за новыми тенденциями и веяниями. В итоге падает уважение учеников к школе, студентов к вузам, когда их учат одному, а они своими глазами видят, что на самом деле все уже другое.
Но вернемся к моим школьным «подвигам». Мы не давали спокойно учиться одноклассникам, особенно новичкам, показывали им свою власть в классе. Больше всего не любили симпатичных мальчиков, на которых засматривались девчонки. Таким ребятам приходилось наиболее тяжко.
Добро и зло на тот момент еще не приняли каких-то отчетливых очертаний в моем мировоззрении. До этого периода я проявлял много любви к миру, но это не было осознанным выбором. Свет шел изнутри. А решение создать подростковую группировку принял мой физический мозг. Он проанализировал все «за» и «против» и пришел к выводу, что так для меня безопаснее, интереснее и выгоднее. И вот я встал на сторону зла: вместе со своими друзьями обижал слабых и выводил из себя учителей, мешая им делать свою работу.
Все решил один случай. Хотя, может, это был и не случай, а ключ, которым я правильно воспользовался и не потерял. Каждой весной мы с родителями традиционно выезжали погреться в Грецию или Испанию, в школе меня отпускали, может быть, даже делали это с облегчением. Так было и в этот раз. Все бы хорошо, но только когда я вернулся, обнаружил, что против меня настроен весь класс, включая лучших друзей.
Оказалось, что один из членов нашей мини-ОПГ заподозрил меня в том, что я положил глаз на его любимую девочку. Это было не так. Я ей нравился, как нравился большому количеству девочек на тот момент (это невероятно, как хорошие девочки любят плохих и сильных мальчиков), но мне она была безразлична. Однако ослепленный ревностью друг настроил против меня всю остальную банду. Всех, кроме Леши, который и рассказал мне о том, что на меня готовится облава. «Сегодня вечером встретят, и это будет очень жестко», — предупредил меня товарищ.
То была встряска. Чувствовать, что ты совсем один и вокруг двадцать пять врагов. Шепчутся за спиной, смеются. И ты не можешь никому дать в челюсть, потому что всем не дашь. Тупик. И тут я понял, что чувствовали дети, когда их травила наша банда, делала изгоями. Меня накрыла жалость к ним и сильнейшее раскаяние. Новенькие, которым больше всего от нас доставалось, приходили такими слабыми, им так была нужна поддержка. А благодаря нам они получали только сильнейший стресс.
Я осознал, сколько зла творил, и теперь собрал волю в кулак, решив, что отныне моя сила будет только на стороне добра.
Драться с бывшими друзьями не пришлось, хотя я был к этому готов. Пришел на встречу, встал в стойку и ждал ударов с четырех сторон от четырех противников. Ситуация накалилась до предела. Но Леша не выдержал и решил сначала разложить ситуацию для всех. Он вступился за меня, объяснил ребятам, что так неправильно. А я рассказал, как все на самом деле. И мы как-то все замяли и снова подружились.
Но теперь я начал влиять на друзей, и новеньких мы больше не трогали, наоборот, ободряли и поддерживали. И с учителями так же. Со временем наши взгляды полностью изменились, и постепенно мы наладили паритет со всеми одноклассниками. Через кризис я нашел себя. Позже, когда мне открылась суть вещей и собственное предназначение, я пошел гораздо дальше в этой истории: через соцсети разыскал всех, кого обижал в школьные годы, и попросил прощения. Не нашел только двух девочек — Иру Чернышеву и Настю Сергееву, поэтому прошу прощения у них через эту книгу. Уверен, что данный способ сработает.
После окончания одиннадцатого класса мама устроила меня на летнюю подработку от своего ДСК (домостроительного комбината). Мы строили большую асфальтированную площадку. Я с утра до вечера работал на фронтальном погрузчике, укладывал щебень, а потом пересаживался за каток и проходился им по щебню, чтобы тот утрамбовать. Жара на улице стояла градусов тридцать пять, а в салоне было все пятьдесят. Где-то недалеко горели торфяники, и небо обволакивал черный смог. Работа просто адская, мое тело едва не закипало, а мышцы под конец дня дрожали от усталости и перенапряжения. Но именно так мне достались первые по-взрослому серьезные деньги.
На первом курсе института я зарабатывал уже головой и умением договариваться с окружающими. Мне помогало то, что вокруг меня всегда было много друзей и знакомых, которые предлагали что-то интересное или делились важной информацией. Когда твое сердце открытое, честное и доброе — люди вокруг это чувствуют и тянутся к тебе. Меня люди любят. И так было всегда. В главе про любовь к миру я подробнее расскажу о том, что здесь является фактором успеха.
Хороший заработок в студенчестве мне принесли первые в России айфоны. Официально их здесь еще и в помине не было, а мне птичка на хвосте принесла, что есть ребята, которые могут доставить из Америки такое чудо коммуникационное. Все, что у меня было на тот момент, — шестьдесят тысяч рублей, которые я заработал летом, укладывая асфальт. На них были куплены три айфона. Выгодно сбыть их удалось буквально за два дня. Едва я стал рассказывать направо и налево про то, что у меня есть лучшие в мире смартфоны, как мне позвонили, и серьезный мужской голос вежливо попросил оставить все три аппарата для него. На следующий день за ними приехал водитель одного из министров Российской Федерации и, не торгуясь, купил у меня аппараты в три раза дороже, чем они мне достались.
Умение ладить с людьми, уважать их и ценить очень помогло мне в становлении как бизнесмена. Я всегда очень верю людям. Пожать руку и тем самым скрепить договоренности для меня всегда важнее подписанных договоров и денежных авансов, рукопожатия для меня в принципе достаточно. И я всегда делюсь всем, что у меня есть, с теми, кто рядом: угощаю друзей в ресторане, помогаю советом каждому, кто за ним обращается, и даже обнимаю бродяг на улицах, потому что им этого больше всего не хватает. Способность отдавать — особенность тех, кто научился любить мир.
