Что делать? У Руби не было мыслей на этот счет, ее разум тоже находился в свободном падении – перед ее глазами не проносились моменты прожитой жизни, лишь камни, стремительно близящиеся к ней.
А потом неожиданно падение превратилось в парение. Если бы карточка с описанием крыльев-планера не была порвана, Руби узнала бы, что в лямки ранца вмонтирован клапан с маленьким парашютом. Этот парашют выбрасывается автоматически при отказе крыльев. И теперь он возносил ее обратно к небу и солнцу.
«Я везучая или просто я Редфорт?» – долю секунды размышляла Руби, прежде чем очередной порыв ветра подхватил ее и впечатал в скалу.
«Ох!»
Она застряла – маленький купол парашюта зацепился за острый выступ примерно в сотне футов над дном каньона.
Руби висела, покачиваясь на парашютных стропах.
«Черт, – подумала она, – и что теперь?» Она вспомнила тренировки на выживание. «Никаких резких движений, начнем с этого».
Она аккуратно попыталась отцепить стропы. Но это было маловероятно, учитывая, что она висела на них.
Руби решила раскачаться и попробовать ухватиться за скалу, чтобы забраться наверх, а потом снять парашют с выступа. Но это тоже оказалось невозможным.
Она испробовала все способы освобождения, за исключением самого простого – перерезать стропы и упасть вниз. Но даже Руби не верила, что выживет после такого. И тогда она поняла, что остается только одно. «Вызови помощь, или умрешь, размазанная по камням внизу».
Вздохнув, она нажала кнопку экстренного вызова на «спасательных часах» и стала ждать, когда прибудет помощь.
Должно быть, почти сразу после этого она задремала, потому что следующим, что до нее дошло, был голос:
– Детка, ты что, пытаешься покончить с собой?
В этот миг голос Хитча был самым прекрасным звуком, который когда-либо слышала Руби, хотя в нем отчетливо звучала ярость. Он не кричал – нет, хуже, его голос был мрачным и разочарованным, и его интонации ясно давали Руби понять: Хитч не очень рад видеть ее в таком положении, однако его успокаивает хотя бы то, что ему не нужно забирать со дна каньона ее изломанный труп.
– Я просто занималась скалолазанием. Поддерживала свою физическую форму, потому что «Спектр» считает, что я недостойна тренировок, – объяснила Руби. – И как я смогу перейти на следующую ступень, если не буду тренироваться?
Хитч поднял брови. Он с первого взгляда понял, что здесь произошло.
– Не втирай мне всю эту чушь. Ты не просто тренировалась, ты искала острых ощущений. Ты чертовски рисковала, потому что хотела испытать снаряжение «Спектра» – снаряжение, использованию которого не была обучена и которое к тому же тебе никто не разрешал ни использовать, ни даже выносить за пределы хранилища. Ты нарушила так много правил, что я даже не знаю, зачем вообще говорю тебе все это, тебе ведь совершенно наплевать.
Руби сложила руки на груди. Трудно сохранять независимый вид, когда висишь, зацепившись парашютом за камни, но она старалась изо всех сил.
– Ой, хватит, – отреагировал на это Хитч. – Не устраивай для меня представление школьного драмкружка, это раздражает.
Он говорил это, карабкаясь по скале наверх.
– Я должен снять тебя оттуда и проводить домой, но я все еще думаю – а не оставить ли тебя висеть там, грифам должна понравиться такая миленькая закуска.
Руби с радостью ответила бы на это и другие оскорбления, но ей было важно вернуться домой до ужина, поэтому она решила, что умнее будет придержать язык.
– Ты так мало ценишь свою жизнь? – спросил Хитч.
– Я очень ценю жизнь, я просто не верю в то, что погибну. Я имею в виду, маловероятно, чтобы я погибла сейчас, – ведь я же осталась в живых, верно? Этот парашют меня спас.
– Подвесив тебя на скалу? Если бы я не пришел, ты умерла бы с голоду или стервятники расклевали бы тебя по кусочкам. Здесь на много миль нет ни одного человека, который помог бы тебе.
– Но ты же пришел, значит, я не умру.
Хитч вздохнул.
– Все умирают, детка, почему ты считаешь себя исключением?
– Не знаю, это просто ощущение. Я раз за разом не погибаю там, где вполне могла бы.
– И почему, как ты считаешь?
– Думаю, мне просто везет.
– А я думаю иначе, – возразил Хитч. – Я думаю, это потому, что тебя постоянно кто-нибудь спасает, – не считая кое-какого суперсовременного снаряжения, например, часов, которые ты носишь.
– Ладно, – согласилась Руби, – насчет часов ты, может быть, и прав, но я не оказалась бы в таком положении, если бы не эти крылья – они не работают.
– Детка, ты вообще не оказалась бы в таком положении, если бы не твое безумное стремление рискнуть жизнью и заглянуть в бездну. Я прочитал заключение психолога относительно тебя и вынужден с ним согласиться – отсутствие страха заставляет тебя не видеть деталей. Например, маленькая оранжевая карточка рядом с крыльями-планером гласила: «Не использовать – ожидают ремонта».
– Ой, – сказала Руби. – Ну, я немного спешила, понимаешь, я не хотела, чтобы меня застали там.
Хитч даже не потрудился что-либо на это ответить.
К этому моменту он уже добрался до Руби и был занят тем, что прикидывал, как бы доставить ее вниз. Понимая, что ее жизнь в его руках, девушка держала рот на замке, пока он решал эту проблему.
Двадцать минут спустя она уже стояла на твердой земле.
– Как ты вообще попала сюда? – спросил Хитч, оглядываясь в поисках какого-нибудь транспортного средства.
Руби открыла было рот, намереваясь сочинить какой-нибудь ответ, который придется по душе Хитчу, но не успела она вымолвить и слова, как тот остановил ее, подняв руку.
– Знаешь, даже не утруждай себя ложью, потому что я и знать этого не хочу.
Фигура в черном двигалась вниз по фасаду здания…
…не совсем, как Человек-Паук, однако выглядело это так, словно это не стоит ему особых усилий. Смотрелось это передвижение совершенно естественно – так же, как естественно смотрится гимнаст, совершающий кувырки на помосте перед зрителями, или акробат, идущий на руках.
Вот только этот человек шел по вертикальной стене.
Мало того, казалось, он зарабатывает себе на жизнь тем, что ходит вверх и вниз по стенам, а когда он побежал по узкому парапету, стало ясно, что умение поддерживать равновесие было для него чем-то привычным и даже обыденным.
Добравшись до девятого этажа здания, фасад которого был украшен причудливой резьбой по камню, человек сместился к маленькому окну, уцепился за перемычку над проемом и стал давить ногами на оконную раму, пока она не поддалась.
Потом он рывком забросил свое тело внутрь.
